В. Лойко - Шаманизм

Дон Хуан определял человека знания как того, «кто добросовестно и с верой переносит тяготы обучения… кто не спеша, но и не медля отправляется в полный опасностей путь, чтобы разгадать, насколько ему удастся, тайны знания и силы».

И на своем пути он встречает четырех извечных врагов, в конечном счете четыре главных человеческих слабости. Вот как они описываются в диалоге из книги «Учение дона Хуана», который считают одним из самых талантливых образцов творчества Кастанеды:

«— Когда человек приступает к обучению, он никогда не знает точно, какие препятствия ждут его впереди. Цель его расплывчата и иллюзорна, а устремленность неустойчива. Он ожидает от своего обучения выгоды, которой никогда не получит, потому что еще не подозревает об истинной цели выбранного пути и предстоящих испытаниях.

Постепенно он начинает учиться, сначала понемногу, затем все больше и больше, и вскоре его охватывает смятение. Истинная картина никогда не совпадает с той, которую он ранее нарисовал себе, и его охватывает неуверенность. Учение оказывается не таким, каким его ожидают увидеть. Каждый шаг таит в себе новые задачи и дается все труднее, и страх, который человек начинает испытывать, никогда не рассеивается, а растет безжалостно и неуклонно. Путь знания оказывается полем битвы.

И таким образом перед человеком появляется его первый извечный враг — страх! Это действительно ужасный враг, коварный и безжалостный. Он таится за каждым поворотом, нанося удар внезапно и неумолимо. И если человек, дрогнув перед его лицом, обратится в бегство, страх положит конец его поискам.

— Что же происходит с этим человеком дальше?

— На первый взгляд ничего особенного, кроме того, что он никогда уже не станет человеком знания. Он может стать хвастуном или слабым испуганным человечком, но в любом случае будет побежденным. Первый враг разделался с ним.

— Что же нужно делать, чтобы победить страх?

— Ответ прост: не сдаваться и не убегать. Человек должен одолеть свой страх и вопреки ему сделать следующий шаг, и еще шаг, и еще. Несмотря на то что страх его будет беспредельным, он не должен останавливаться. Это главное правило. И рано или поздно наступит такой день, когда страх отступит. Человек ощутит в себе уверенность. Его устремленность закалится в борьбе с первым врагом и окрепнет. Обучение перестанет быть пугающей задачей, и тогда человек может сказать не колеблясь, что побил своего первого главного врага.

— Это происходит сразу или постепенно?

— Постепенно, но страх исчезает в один прекрасный миг.

— А может страх вернуться, если с человеком случится что‑то непредвиденное?

— Нет. Тот, кто научился преодолевать страх, свободен от него до конца жизни, потому что вместо страха приходит ясность, которая рассеивает его. Теперь человек знает свои желания и знает, как ими управлять. Он может делать открытия и совершать новые шаги в обучении, и все становится предельно ясным. Человеку кажется, что для пего больше не существует тайн.

И именно ясность оказывается его вторым извечным врагом. Эта ясность, достигнутая столь большой ценой, рассеивает страх, но она же и ослепляет.

Благодаря ей человек никогда не сомневается в себе. Она дает уверенность, что он ясно видит все насквозь. Благодаря ясности человек обретает мужество и не остановится ни перед чем. Но здесь есть подвох, заблуждение. Если человек поверит в свое мнимое могущество, второй враг одержит над ним победу. Человек будет топтаться на месте в своем обучении, бросаться вперед, когда надо выждать, и бездействовать, когда нельзя медлить. Ему кажется, что путь знания пройден до конца, и он застрянет на этом пути и будет топтаться на месте, пока не лишится всех сил и потеряет возможность достичь нового знания.

— Что же с ним случится после такого поражения? Он умрет?

— Нет, не умрет. Просто второй враг остановит его, и вместо человека знания он может стать, к примеру, отважным воином. Но ясность, которая далась ему такой дорогой ценой, никогда не сменится обратно тьмой и страхом. Все будет для него ясным, только он уже не будет стремиться к новому знанию.

— Что надо делать, чтобы избежать здесь поражения?

— То же, что и со страхом: не поддаваться ослеплению ясностью и пользоваться ей только для того, чтобы видеть, и продолжать тщательно взвешивать все перед каждым шагом. А прежде всего надо помнить, что эта ясность — в сущности иллюзия. И однажды человек на самом деле увидит, что его так называемая ясность была всего лишь миражом, гипнотизирующим ориентиром. Только так он одолеет своего второго извечного врага и достигнет такого положения, в ко — тором уже ничто не сможет повредить ему. И это не будет уже заблуждением, подделкой. Человек станет по — настоящему могущественным.

И тогда он поймет, что сила, за которой он так долго гонялся, наконец в его распоряжении. Он может делать с ней все что захочет. Его союзник подчиняется ему, его желание — закон. Он видит сущность всего вокруг. И, сам того не замечая, оказывается перед третьим врагом — силой!

Это — наиболее коварный враг, и сдаться ему проще всего: ведь в конце концов обладатель силы действительно непобедим. Он хозяин любого положения, который вначале идет на обдуманный риск, а в конце концов устанавливает свой закон — закон хозяина.

В этот момент человек редко замечает, что его третий враг уже победил его, и не подозревает, что битва уже проиграна. Сила сделала из него жестокого человека, раба собственных прихотей.

— И тогда он теряет силу?

— Нет. Ни силы, ни ясности человек не потеряет уже никогда.

— В чем же будет его отличие от человека знания?

— Человек, ставший жертвой собственной силы, до самой смерти не узнает, что же с ней в действительности делать. Сила — лишь дополнительный груз в его судьбе. Такой человек не является хозяином самого себя и использует свою силу на никчемные дела.

— Если человек потерпел однажды поражение от какого‑нибудь из этих врагов, оно окончательно?

— Конечно. Раз уж человек побежден, это навсегда.

— А может ли, например, тот, кто побежден силой, обнаружить свою ошибку и исправить ее?

— Нет. Если человек сдался, с ним покончено.

— Но, возможно, он был ослеплен силой лишь временно, а потом решил от нее отказаться?

— Ну, значит, битва еще не закончена и он все еще пытается стать человеком знания. Человек побежден лишь тогда, когда оставил всякие попытки и отрекся от самого себя.

— Но в таком случае получается, что человек может отречься от себя и продолжать бояться целые годы, но в конце концов победит свой страх.

— Нет, это не так. Раз уж человек поддался страху, он никогда не сумеет его победить, потому что будет избегать пути знания и никогда не отважится на новую попытку. Но если даже находясь в центре своего страха долгие годы, этот человек не оставит попыток учиться, тогда рано или поздно он победит свой страх, потому что на самом деле никогда ему не поддавался.