Джек Корнфилд - Современные буддийские мастера

Теперь нам необходимо понять, как во время медитации быть внимательными к уму – ко внешнему и ко внутреннему. Внешний ум означает поверхностный ум, который имеет дело со внешними объектами, тот ум, который думает о своем доме, о жене, о детях, о будущем и так далее. Иными словами, это ум, который думает обо всем и не переживает пяти агрегатов непосредственно. Внешний ум сопровождается страданием, вызванным страстными желаниями, жадностью, различением и тому подобными качествами.

Для того, чтобы познать внутренний ум, мы должны искать его, пользуясь в качестве основы агрегатом формы, как мы делаем это в случае чувства. Лучше всего это производится при помощи созерцаниячувства, возникающего от касания ума, т. е. при помощи созерцания тонкого телесного ощущения, возникающего от ума. Там, где существует соприкосновение с каким-либо объектом через посредство любой из шести дверей внешних чувств, мы переживаем ощущение чувства, возникающее вследствие касания ума. Таким образом, благодаря этой процедуре, мы видим ум в уме; он известен, как внутренний ум. Созерцая чувство, возникающее из касания ума, мы поймем непосредственно пять агрегатов, а именно: агрегаты формы, чувства, восприятия, факторов ума и сознания; и мы увидим, как они всегда возникают и исчезают.

Когда практика медитирующего достигнет тонкости восприятия внутреннего ума, могут появиться разного рода образы – образы солнца, луны, звезд или воображаемых тел. В этих случаях ум практикующего иногда становится пассивным, переживает блаженство, испытывает сладостные ощущения или даже впечатления свободы от скверны и уверенность в просветлении. Практикующий может привязаться к этому состоянию медитации. Медитирующему необходимо применить свою мудрость, чтобы проникнуть сквозь все эти переживания и увидеть три свойства. Следует поступать именно таким образом, всегда возвращаясь к ощущениям, созерцая ощущение чувства, которое возникает вследствие касания ума. Только благодаря этому процессу практикующий вырабатывает наивысшее очищение добродетели и мудрости. Не позволяйте внимательности отклоняться от ощущения, возникающего из касания ума.

Отмечая природу ощущения, возникающего при касании ума, медитирующий должен далее видеть, как возникает это ощущение и как сознание воспринимает вещи; медитирующий увидит, что сознание, возникающее в соединении с умом, познает вещи с большей ясностью, нежели сознание глаза, уха, носа, языка и тела. Далее медитирующий должен видеть, как функционируют различные внешние чувства; например, ему следует наблюдать за тем, как мы воспринимаем различные формы при помощи глаза, как вместе с сознанием появляется форма. Переживая этот процесс, как и все, что включено в зрение, он будет способен понять, что наш мир пуст и не содержит «я», или души. Это будет естественным результатом надлежащей медитации.

Иногда в случае сильной внимательности и сосредоточенности, когда медитирующий отходит от четырех оснований внимательности, ум переживает состояние подъема и пустоты, как будто бы не существует нашего «я» ни внутри, ни снаружи. Когда появляется такое переживание, медитирующий может почувствовать себя свободным от скверны. Но в этой пустоте все еще налицо привязанность, хотя она пребывает в дремлющем состоянии. Когда бы это ни произошло, медитирующему следует отметить, что он уклонился от истинного пути к нирване и движется в сторону поглощенности. Такая пустота есть исход медитации, направленной на нирвану, как на объект; переживание ее означает культивирование непрерывной внимательности. Когда станет виден внутренний ум, мы увидим его, как группу или скопление множества элементов. При дальнейшем развитии прозрения можно воспринять перемену в каждое мгновенье мысли. Тогда наше чувство прочности, или чувство «я», оказывается разбито, тогда устанавливается чувство пустоты «я»; а это как раз служит разрушению мифа о душе. Такими же ясными становятся и другие формы существования. Когда позы тела находятся под постоянным внимательным наблюдением, мы видим тело, как основу боли. Тогда разрушается миф о счастье; тогда мы переживаем истинное страдание, внутренне присущее телу. Постижение непостоянства, которое видно ежемгновенно, возникающим и исчезающим в уме и в теле, автоматически разрушает миф о постоянстве. Медитирующий может в любом переживаемом явлении увидеть три свойства – непостоянство, страдание и отсутствие «я».

Внимательность ко внутренней и внешней дхарме представляет собой последний аспект медитации. Будет ли человек хорошим или плохим, счастливым или несчастным, постигнет он нирвану или нет, – все зависит от ума. Нужно проявить правильные усилия в основании дхармы и увидеть истинную внутреннюю дхарму. Внутренняя и внешняя дхармы находятся во взаимной связи; и практикующему необходимо отчетливо их разграничивать. Это значит, что медитирующему нельзя быть привязанным ко внешней дхарме, т. е. к словам и формам учения. Правильно сравнить внешнюю дхарму с географической картой, на которой указана внутренняя дхарма. Будда говорит, что внешняя дхарма являет собой сорок восемь тысяч аспектов учения, описанных в соответствии с особенностями психики разных индивидов. Природа внешней дхармы была объяснена Буддой, когда он сорвал горсть листьев и спросил учеников, больше или меньше в ней листьев, чем на всех деревьях в окружающем лесу. «Меньше, господин», – отвечали монахи. Тогда Будда сказал: «Дхарма, которой я научил, сравнима с листьями в лесу. Но мудрый человек знает, как применить дхарму на практике, так что горсти дхармы, подобной горсти листьев, оказывается достаточно». Эта горсть листьев соответствует четырем основаниям внимательности. Вся вода в океане имеет соленый вкус; точно так же, какие бы пространные проповеди ни произносил Будда, все они имели своей целью освобождение и избавление от скверны. Различные его поучения служат тому, чтобы показывать нам путь под различными углами зрения. Поэтому такие проповеди, или внешняя дхарма, важны и полезны, – но только для того, кто обладает мудростью и разумом. Если человек не обладает разумом, он может привязаться к словам, к понятиям, ко внешней дхарме. Это подобно обоюдоострому мечу – даже такие слова, как «пять агрегатов», «четыре благородные истины», представляют собой внешнюю дхарму. Медитирующие должны разрушить привязанность ко внешней дхарме, ибо в силу привязанности практикующий оказывается захвачен ею – он цитирует Будду или просто размышляет об его учении. А ему необходимо проникнуть во внутреннюю дхарму, пробиться сквозь внешнюю. Мы можем сказать, что внешняя дхарма – это симптом, а внутренняя – причина. Все дхармы имеют какую-то причину возникновения. Практикующие проникают во внутреннюю дхарму при помощи непрестанной внимательности к ощущению, возникающему из касания ума, которое оказывается главным ее объектом. Благодаря такой практике медитирующий увидит все истинные дхармы и агрегаты внутри самого себя. Именно по поводу этой техники Будда сказал: «Тот, кто видит меня, видит дхарму» и наоборот. Поэтому тот, кто видит тело в теле, ум в уме, чувство в чувстве и объекты ума в объектах ума, или дхарму в дхарме, понимает глубокий смысл этих слов.