Гейдар Джемаль - Стена Зулькарнайна

Таким образом, манифестационализм и креационализм являются параллельными реальностями, в которых открывается совершено разное сознание. Для мушрика вещи существуют реально и изначально с тем смыслом, который он в них застает. Он полагает, что этот смысл – небесная идея вещи. Слово, которое эту идею выражает, существует для мушрика от начала времен. Стол – он и на небесах стол, стол на Марсе, стол для ангела, стол для прилетевшей на сахар осы. Для монотеиста такой «реалистический» подход – явная глупость. «Стол» существует лишь в нашем восприятии, потому что нам как наследникам халифа Адама Аллах открыл, что «это» – СТОЛ. Для всего остального это просто смешение линий и точек, которое может быть, а может и не быть или быть иначе.

Аллах есть единственная точка жизни, которая есть чистая, безусловная и абсолютная оппозиция бесконечному неведению, тотальному негативу, единственный смысл которого в том, что он служит отрицательным указанием на непостижимого Творца.

ВОПРОС РУСТАМА. В своем ответе Вы утверждаете, что «умирает без остатка некий таинственный [“Петр Петрович”], который есть только здесь и только сейчас». Его уникальность Вы объясняете тем, что он носитель РухуЛлах. Но мушрики, в частности, индуисты также считают, что Петр Петрович в отдельно взятой жизни тоже умирает без остатка, но умирает Петр Петрович как личность социальная, привязанная к определенной жизненной проявленности. Вместе с тем, данный человек в своей более глубинной сущности продолжает существовать и проходить цепь перерождений. Говоря другими словами, если Вы связываете уникальность человека с РухуЛлах, то мушрики связывают ее с душой, дживой, которая неизменна, бессмертна и несет всю ответственность за совершенные в жизни деяния. Если бы душа не была центральным и вечным понятием, то невозможно было бы воспоминание о своих прошлых перерождениях. Или Будда и Пифагор – выдумщики, или в их словах была истина? Аналогией исчезающего РухуЛлах после смерти, согласно мушрикам, скорее всего, является Паратма (одна из трех ипостасей трансцендентного Кришны – Ишвара, Брахман и Паратма), которая появляется всякий раз, когда душа входит в новое тело. Джива и Паратма – это две птицы в теле. Джива постоянно что-то делает, скажем, клюет, а Паратма смотрит на все ее действия. Паратма, как и РухуЛлах, дает дживе ощущение «нетождественности» с окружающим миром, который есть иллюзия в виде постоянно меняющихся образов низших форм материи. Паратма, также как и РухуЛлах, есть инструмент в руках божества, в частности, трансцендентного Кришны. Сам Кришна выше своих трех ипостасей и в отношении него действует принцип суперадитивности, он есть трансцендентная личность, принципиально отличная от его творений.

В продолжение своего рассуждения я хотел бы задать Вам вопрос о природе РухуЛлах и принципах его взаимодействия с Первичной нетравмированной реальностью. Если РухуЛлах есть принципиально нечто, что не существует для материальной реальности, то как тогда оно влияет на появление кризиса в Чистом посюстороннем бытии? Если нечто абсолютно не существует для другого, то их контакт в принципе не возможен. На мой взгляд, для зарождения кризиса между двумя элементами кризиса нужен определенный момент сцепки, который возможен только при наличии определенных субстратных или субстанциональных общностей. Поясню свою мысль на примере вируса и человека. Вирус есть нечто принципиально отличное от человека, крайне простое по структуре образование. По ряду мнений, вирус есть акматический предел первой системы жизни на Земле. В то же время Человек есть высший предел развития второй системы жизни на планете. Несмотря на огромные различия и нетождественность, между ними возможен конфликт и взаимовлияние. Подобная сцепка обеспечивается глубинной общностью на основе двух элементов – общность материальности и общность витальности.

В случае с РухуЛлах и Первичной реальностью также, на мой взгляд, должна существовать глубинная общность, обеспечивающая контакт. Попробую воспользоваться терминологией перипатетизма – формой (субстанцией) и субстратом. Как мне представляется, подобная общность могла быть обеспечена только благодаря зарождению РухуЛлах и Первичной реальности в некой гипотетической инструментальной (прикладной) сфере Аллаха Таала, созданной Им, отличной от Него и предшествующей появлению уже Истории. Данная сфера может представлять собой условно Пра-Субстрат, в который входят Пра-Формы, рожденные замыслом Творца, тем самым рождая инструмент – РухуЛлах и объект его приложения – Первичную реальность. Т. е. различия между ними обеспечиваются на уровне форм, но общность – на уровне субстрата. Именно субстрат и дает возможность появления момента сцепки и реакции Первичной реальности на появление вируса, что вызывает эманации, как субститут вируса, и их уничтожение «косой абсолюта» (насколько я понял вашу мысль в «Традиции и реальности»).

Гейдар ДЖЕМАЛЬ.Элемент «сцепки» может быть не только за счет наличия общего, но и как раз за счет тотальной несоединимости. Поясню. Частица РухуЛлах может быть уподоблена жемчужине в теле моллюска, о которой океан ничего не знает. Однако, она «знает» об океане все, потому что (в рамках метафоры и ассоциации образов) состоит из экстракта океана, вытянутого телом моллюска из воды. Образ этот несовершенен, поскольку РухуЛлах, противостоящий глиняной субстанции, не является вытяжкой из этой субстанции, наоборот. В нашем примере важно, что толща океана «мыслит» себя сплошной и гомогенной и не знает, что внутри нее есть разрывы: пузырьки воздуха, тела рыб и жемчужины. Но если пузырьки воздуха быстро раздавливаются водой, а тела рыб, существуя чуть больше, также исчезают, смешиваясь с водной толщей, то жемчужина есть нечто, безусловно противостоящее в своей твердости и постоянстве ничего не знающему о ней океану. Поэтому она и есть «драгоценность». Истинное «я», о котором говорят монотеисты, не является одной из двух птиц на ветке «Петра Петровича» (кстати, это образ из источников иранского суфизма, по-моему, Джами). Помимо этих птиц, в Петре Петровиче есть тот момент пустоты, который потом проявится в виде его отсутствия. Куда бы не улетели впоследствии птицы, ясно, что сам П.П. исчез. Речь идет не о впечатлениях и чувствах, которые можно вспомнить, а об исчезновении той уникальной жемчужины, в которой они отражаются. Но она не субстанциональна: она противостоит всему наличному и феноменальному, которое проявляется благодаря этому по отношению к ней. Это не социальное «я», не эго, состоящее из образов и ощущений. Это отсутствие Петра Петровича, пародоксально существующее внутри него, пока он еще не умер. Именно этот момент радикально отсутствует у мушриков, которые никогда всерьез не анализировали истинную природу свидетельствования, поскольку нельзя же всерьез принимать как объяснение механизма свидетельствования доктрину танматр. С точки зрения мушриков, перцепция возникает в результате встречи двух подобных (света и глаза); с точки зрения единобожников, перцепция есть встреча двух абсолютных нетожественностей (вибрации и пустоты). Именно в силу того, что пустота противоположна всякому движению, вибрация по отношению к ней выступает в качестве звука. Это, конечно, очень относительный пример. но в пространстве монотеистической интуиции подобное не может знать о подобном, камень не знает о том, что он лежит в куче других камней.