Гейдар Джемаль - Фузеи и Карамультуки

Если исходить в первую очередь именно из кризиса тщательно культивировавшейся в Новое время объективности «науки», то теология оказывается поистине «якорем спасения». Недаром во времена Фомы Аквинского ее считали «царицей наук» (не путать с «царицей доказательств» – добровольным признанием вины!). Такой статус теологический дискурс имел потому, что благодаря ему и в его оптике решался вопрос о цели самого знания. Зачем вообще знать что бы то ни было? Для либерального сознания последней пары сотен лет ответ очевиден: чтобы потреблять продукт, получаемый с помощью знаний. Но для того, чтобы удовлетвориться таким «ответом», нужно забыть о смерти…

Теология есть призма, через которую любое знание рассматривается с точки зрения смертности знающего. Она утратила свои позиции в западном мире с того момента, как знание полностью эмансипировалось от того, кто его производит, – реального человека.

Сегодня, когда и научный, и философский дискурсы исчерпали свой ресурс убедительности, теология – конечно, не «аристотелевского» формата – остается единственным парадоксально свежим методом, ведущим за пределы постмодернизма. Она не только противостоит либеральному «симулякру» сознания, но является и сильнодействующим средством против неоспиритуализма, который захватывает средний класс, вырвавшийся из-под гипноза рациональности.

Да только, как видно, не по всякому Сеньке эта шапка!

«КОМПАНИЯ». № 507. 14.04.2008

История мира после 1945 года характеризуется не одной, а двумя «холодными» войнами. Первая, всем известная, шла между двумя лагерями: империалистическим и социалистическим.

Очень многие эксперты сомневались в беззаветной искренности этой «холодной» войны – уж слишком много элементов сговора обнаруживалось в ее ходе, уж слишком много политических сил и целых режимов было принесено в жертву друг другу противостоящими лагерями из чисто конъюнктурных соображений…

А параллельно шла вторая, невидимая обывателю «холодная» война. В ней друг другу противостояли Вашингтон и Лондон. Не СССР, а именно США в послевоенные годы развалили Британскую империю. Не советскими, а американскими агентами в первую очередь являлись Гамаль Абдель Насер, Муаммар Каддафи и Саддам Хусейн, которые пришли к власти по телам англофильского истеблишмента в своих странах, изгоняя пробританских монархов и открывая дорогу американскому глобальному господству.

Сегодня эта игра-соперничество вышла на новый уровень. Ставка теперь – судьба уже не какого-нибудь Судана, а мировой державы – Китая.

В недавних событиях в Тибете наблюдатели справедливо увидели «руку Лэнгли». Американцы никогда и не скрывали, что с определенного момента начнут разваливать начинающую сверхдержаву, используя ее внутренние межнациональные и социальные противоречия. За Тибетом последуют Синьдзянь и Внутренняя Монголия, промышленно-бюрократический Север (Маньчжурия) уже сейчас не в ладах с торговым Югом.

Американцы выстроили вокруг Китая антипекинский военный союз из Индии, Японии и Австралии…

Меньше народа обратило внимание на то, что Лондон в тибетском вопросе оказался на стороне Пекина. Англичане в резком диссонансе с позицией «неовишистского» марионеточного режима Саркози отказались бойкотировать китайскую Олимпиаду. Тесно связанный с британским истеблишментом Далай-лама продемонстрировал желание мира с пекинским правительством. В рядах тибетской эмиграции обозначилась партия «ястребов», требующих ухода Далай-ламы, – откровенно проамериканская.

Все это было бы любопытными, ни к чему не обязывающими наблюдениями, если бы не оказалось, что в американо-британском размежевании активную роль играет Москва. Участившиеся скандалы в отношениях между РФ и Великобританией, постоянные обнаружения английских шпионов в «Парке Горького» (помните «камень», который был передатчиком?), изгнание полутора сотен британских бизнесменов с российской бизнес-площадки – все это не вызывает сомнений в том, что Москва осуществляет «антибританскую кампанию по американской доверенности». Ведь растущая враждебность между Москвой и Лондоном сопровождается все более высоким уровнем уступок и согласований между Москвой и Вашингтоном. Один только итог споров вокруг американской ПРО в Восточной Европе чего стоит!

А «гибкость» российского МИДа на грузинском направлении? Да и невозможно себе представить, чтобы полтораста американских бизнесменов оказались в положении своих английских коллег… Есть тревожные симптомы того, что США начинают наращивать уровень своего политического влияния в Центральной Азии, имея в виду превращение последней в площадку антикитайской интриги. Судя по всему, эта игра встречает «понимание» со стороны Кремля. Неужели режим настолько недальновиден, что пытается отсрочить практически неизбежную конфронтацию с США на новом витке их геополитики тем, что сегодня принимает на себя роль малолетнего заводилы в большой деревенской драке?

«КОМПАНИЯ». № 509. 28.04.2008

В мире разворачивается битва титанов между компаниями – обладательницами авторских прав и производителями «пиратской продукции». На стороне первых консенсус международного сообщества, возглавляемого США. На стороне «пиратов» моральная поддержка огромного большинства потребителей.

Эта коллизия стала осевой драмой недавно зародившейся «интеллектуальной экономики». Что такое «интеллектуальная экономика»? Собственно говоря, лучшие умы производили интеллектуальную продукцию с того момента, как часы истории начали тикать. Византийское многоголосье и Моцарт, апулеевский «Золотой осел» и «Бедная Лиза»… Люди писали музыку, сочиняли романы, философствовали на кафедрах… и получали за это деньги! Но все это, увы, не была «интеллектуальная экономика». Последняя возникла, когда авторское право стало отчуждаться мегакорпорациями с целью коммерческого тиражирования интеллектуального продукта.

Наиболее острые сражения сегодня разыгрываются в Интернете. Виртуальное пространство для своих пользователей во многих отношениях подобно естественной среде. Это как море или воздух: нельзя приватизировать, как таковое. Однако, как известно еще из «12 стульев», посреди ровного места можно установить будочку, продающую билеты за право прохода туда, где от сотворения мира и до этого момента действовало так называемое естественное (то есть не связанное с коммерцией) право ходить, дышать и смотреть.

Как в долговременном плане будут действовать на человеческий фактор коммерческие механизмы «интеллектуальной экономики»? Сама идея, что Интернет должен быть бесплатен и свободен, как воздух или море, – психологически очень показательна. Не раз уже обращалось внимание на то, что именно в Сети обретают средство самовыражения те люди, которые были отлучены от медиа и от интеллектуально значимой профессиональной деятельности. Проще говоря, в Интернете пишет, кто хочет, и его читают! Таким образом, виртуальное пространство становится средой обитания для «молчаливого большинства», у которого до недавнего прошлого не было обратной связи с хозяевами дискурса. Разумеется, речь идет о некоторой части «молчаливого большинства» – тех, кто по определению маргинален. Но именно это и значимо: ведь в данном случае благодаря Интернету возникает «альтернативный» мейнстрим, якобы противостоящий господствующему общественному сознанию. Такой «альтернативный» мейнстрим нужен, в конечном счете, хозяевам официального мейнстрима: за счет «сетевой» оппозиции укрепляется господствующий дискурс. Дело в том, что маргиналы, наводнившие виртуальное пространство, могут быть лишь кривым зеркалом того, чем живет официальное общество.