Ольга Сорокина - Почему мы болеем. Откровенный разговор биолога с верующими и неверующими

Вам знаком такой диалог? «Ты сегодня прекрасно выглядишь, подруга» – «Да, выспалась наконец-то». Разумеется, это может вполне соответствовать истине: просто удалось наконец-то лечь пораньше и не вскакивать с утра как сумасшедшая. Но ведь часто блестящий взгляд, яркий румянец и загадочная полуулыбка явно намекают на нечто большее, чем просто здоровый сон. Не скажешь же: «Да, ты знаешь, вчера с мужем провели чудесную ночь любви: выключили свет и уже засыпали, как мы любим, прижавшись друг к другу спинами. Но вдруг наши руки стали искать одна другую и, наконец, встретились, и внизу живота стало сладко… и мы, не сговариваясь, повернулись друг к другу…» Не стану продолжать, т. к. маловероятно, что в нашей культуре подобный разговор в принципе может состояться между приличными девушками. Хотя, конечно, такое молчание – лишь дань традиции.

В некоторых африканских племенах секс лишен флера некоей непристойности, им занимаются на глазах у всего племени, ничуть не смущаясь. А вот принимают пищу, напротив, только в отдельных помещениях и в одиночестве: это же неприлично! Делать ЭТО на глазах у всех! Вот они ужасаются нашей развращенности, когда попадают в какой-нибудь Макдоналдс – надо же! этим занимаются все вместе, и мужчины, и женщины, даже дети и подростки. Верх разврата с точки зрения их соплеменников.

Взаимоотношения с Богом, на мой взгляд, гораздо более интимные, чем те, что возникают между мужчиной и женщиной. Поэтому когда слышу прямой вопрос: «А вы верите в Бога?», с трудом удерживаюсь от встречного вопроса: «А вы вчера сколько оргазмов получили?» Так вот, приоткрою тайну одной исповеди моей близкой подруги. Она, замужняя женщина, находясь в венчанном браке и имея четверых детей, однажды исповедовалась незнакомому батюшке. Она покаялась во всех грехах, от которых не удержалась со времен последней исповеди. Особенно она волновалась за несколько сигарет, которые, несмотря на все предыдущие покаяния, все-таки выкурила за отчетный период, но все-таки со страхом Божиим надеялась на разрешительную молитву. Вместе этого батюшка задал ей довольно неожиданный вопрос о позах, в которых они с мужем любят друг друга. На исповеди, в этом особом состоянии, когда верующий стоит перед Богом, не принято критически относиться к словам священника, который является в этот момент посредником между тобой и Господом. Поэтому приятельница честно ответила, что миссионерская позиция – не единственная в их арсенале способов выражать друг другу супружескую любовь. После этого с большим удивлением узнала, что ей надо в этом покаяться и немедленно прекратить подобное безобразие. Не могу раскрывать, что было дальше: даже без озвучивания имен невозможно еще сильнее вторгатьсяв тайну исповеди, которая сродни врачебной тайне. Ведь каждому в храме преподается тот урок, какой нужен именно ему и именно в этот момент. Выскажу лишь общие соображения.

Ничего ни в Ветхом Завете, ни в Библии не говорит о том, что одна поза лучше другой или одна ласка целомудреннее другой. Наоборот, тайна слияния двух супругов подчеркивается неоднократно, и не делается различий между физическим и душевным, бытовым или каким-нибудь другим соединением. То, что делают двое по взаимному согласию и любви, – их глубоко личное дело. Отцы церкви, возможно, вторгаются не в свою область, пытаясь ее регламентировать, и чистота отношений совсем не то же самое, что миссионерская позиция.

Тут можно дойти до средневекового мракобесия: как-то не принято вспоминать, но контроль инквизиции доходил непосредственно до полового акта сочетающихся браком. Когда-то давно в одной из книг по атеистическому воспитанию, которую сейчас уже и не найдешь, было написано о том, что совокупляться молодым было положено в присутствии духовных лиц и полностью одетыми (!), чтобы исключить излишнее (?!) возбуждение. Дабы половой акт был при этом технически осуществим, в длинной до пят некрашеной рубашке невесты, вытканной из сурового полотна, было сделано небольшое отверстие – строго необходимого размера. Крепкая же нервная система должна была быть у молодого мужа, чтобы в присутствии «ответственных товарищей», без тактильной и зрительной стимуляции все-таки выполнить свои супружеские обязанности! Видимо, лишь немногим удавалось успешно пройти испытание, и население стало сокращаться. Отцы-инквизиторы, вероятно, поняли, что скоро просто некого будет контролировать, и их прогрессивное начинание, направленное на чистоту морали, как-то сошло на нет. Правда, вполне возможно, что атеистическая пропаганда несколько приукрасила ужасы средневековья.

Может ли быть грязь в любви друг к другу или в каких-то ее формах? Песнь Песней в Ветхом Завете поет о неограниченных способах выражения физической любви, но… не всегда и не со всеми подряд. Святой Мефодий Патарский в пояснение писал, что пока юноша не полюбил девушку, он окружен мужчинами и женщинами, когда же он кого-то полюбил – у него есть невеста, а вокруг него только люди. Если переложить его изречение на современный лад, то получится, что мир для человека, живущего в постоянном союзе, делится на партнера и всех остальных людей. И речь не о друзьях по социальным сетям и Интернету, пола которых мы иногда точно не знаем. Дело в том, «бабочки в животе» у однолюба в принципе никогда не запорхают в отсутствие любимого или любимой.

Сразу вспоминается героиня известного сериала Саманта в климактерическом возрасте. Как она, бедная, переживала из-за потери полового желания, когда у нее отобрали гормональные таблетки при въезде в Арабские Эмираты. Она смотрела на купающихся спортсменов, показывала подругам на низ живота и горестно восклицала: «Полный бассейн сарделек, а у меня – ничего!».

Допустим, на Саманту, отдающуюся там, где ее застало вожделение, в большинстве своем мы не похожи. Но вряд ли кто хоть раз не испытывал симпатию к приятельнице жены или симпатичному сотруднику, случайной попутчице или мужу подруги. А уж куда это расположение заводило дальше – осталось на совести каждого. Иной раз думаешь: а что плохого в невинном флирте, если он не делает никому больно? Потом на ум приходит изречение Святого Мефодия Патарского и понимаешь: как мы все-таки далеки от идеала.

Едет женщина в тесном автобусе на работу и молча страдает: «Что за жизнь – погода дрянь, зарплата маленькая, туфли жмут, вокруг уроды, муж – бездельник, дети – спиногрызы, соседи – сволочи, коллеги – бездари…» А ангел сидит у нее на плече и думает: «Вот, и сегодня все то же самое. И зачем ей это надо? Но ничего не поделаешь, раз заказала – надо выполнять».

Недавно приятельница спросила, нужно ли делать прививку от папилломовирусной инфекции своей дочке-подростку. Дело в том, что такая прививка отлично предохраняет от специфически женского онкологического заболевания – рака шейки матки, но только в том случае, если сделана девушке до начала половой жизни. Что можно ответить? Прививка не нужна, если мама уверена, что ее дочка выйдет замуж девственницей, и ее будущий муж при этом тоже не будет иметь половых связей до брака. Да! И еще одно важное условие: при этом всю свою жизнь они будут хранить абсолютную верность друг другу, до самого конца, пока смерть не разлучит их. Ограничения кажутся слишком жесткими, почти невозможными? Ответ очевиден. Да, пока мы несовершенны, прививку нужно делать.