Виктория Карпухина - Православные старцы. Просите, и дано будет!

А вот о самом старце Николае существует его собственное свидетельство. В отрочестве, когда Николай Гурьянов был алтарником в храме Архангела Михаила, отец-настоятель взял его с собой во Псков. На острове Талабск тогда подвизался блаженный Михаил, считался прозорливцем, носил вериги (цепи) и много молился. Отец-настоятель решил посетить остров. Блаженный наделил отца-настоятеля малой просфорой, а юного алтарника – большой просфорой. И сказал: «Гостек наш приехал». Это было предвестием будущего служения старца Николая.

В феврале 1989 года я впервые попал к старцу Николаю, на остров Залита. Пока шел по льду, мысленно перебирал в памяти основные события жизни и думал о том, имел ли я право беспокоить старца своими проблемами. Как я подойду, что скажу?

Подошел к домику, постучал в дверь. Старец Николай вышел, внимательно посмотрел на меня и ласково приветствовал: «Ну вот, я сижу – врача дожидаюсь. А врач взял сам ко мне и пожаловал!» Нельзя передать ту радость, которую я испытал в ту минуту. Именно с этого мгновения я почувствовал себя истинным врачом, потому что до этого все сомневался, имел ли право лечить людей. Столько дипломов с отличием имел, а вот настоящий диплом врача получил в тот день!

С такими мыслями я зашел в келью батюшки. «Знаю, зачем пришел, – сказал он. – Проявил в поезде ротозейство, кольца-то и пропали. Не беспокойся, никаких неприятностей на службе по этому поводу не будет. Господь отвел беду». Пропажа золотых колец была источником моих переживаний. Отец Николай успокоил, что я буду часто встречаться с сыном. Тогда мне это казалось совершенно невероятным, поскольку я жил в Алма-Ате, а сын – в Баку. На прощание батюшка утешил: «Все у тебя будет хорошо. Куда собирался поехать – езжай». Мне хотелось посетить Псково-Печерский монастырь, но я не успевал. «Тебя аэросани догонят. Быстро домчат. Еще пятнадцать минут автобуса будешь дожидаться». На прощание старец благословил, помазал Иерусалимским маслицем и пригласил приезжать еще. После беседы с ним я вышел из его дома совершенно другим человеком. Словно гора спала с плеч. Какая радость! Жизнь стала казаться совершенно иной, появилась твердая уверенность в будущем.

Действительно, на аэросанях меня быстро доставили до остановки за пятнадцать минут до отправления автобуса. Так Господь подарил мне крепкого молитвенника о спасении души, подлинного духовного отца, оказавшего решающее влияние на всю мою жизнь. С того дня я стал приезжать на остров к старцу два-четыре раза в год.

От юности моей я пристрастился к алкоголю, и к двадцати шести годам понял, что без него не могу долго обходиться. Я начал искать выход, пробовал закодироваться, не помогло, только хуже стало. Позже Господь явил мне, грешному, Свою милость, и я уверовал. И как до революции в Обществе трезвости было принято, стал брать обеты. Обещался пред Богом, на кресте и Евангелии, в присутствии священника, о воздержании от алкоголя сначала на полгода, потом на год и полтора.

Так продолжалось шесть лет, но беда в том, что как только наступал конец срока обета, буквально в тот же день я начинал снова пить, так как страсть подступала и невозможно было бороться с ней. И вот в 1999 году, в августе месяце, я приехал на остров Залит, к отцу Николаю Гурьянову. Было много народа, и батюшка говорил: «Спрашивайте, мои дорогие». Я подошел к нему и говорю: «Батюшка, благословите меня не пить три года и не курить год (взять обеты)». Отец Николай благословил меня большим крестом и сказал: «Не будешь ни пить, ни курить до конца жизни твоей». С тех пор прошло семь лет, и за это время у меня даже помысла не возникало (слава Богу!) ни выпить, ни покурить. А ведь я курил больше двадцати лет. Дивен Бог во святых Своих!

А за два года до этого чудного события моя жена вместе со старшей дочерью ездила к отцу Николаю с вопросом о том, уходить ли мне с мирской работы и трудиться всецело в церкви или нет. Батюшка, не зная моего имени, сказал жене: «Низкий поклон Андрюшеньке, и прошу ваших молитв». Какое у батюшки смирение – как он назвал меня, алкаша… А жене ответил: «С мирской работы уходить не надо, а регентом пусть поработает…» Так и вышло: «поработал», через полгода, меньше, пришлось мне из регентов уйти.

Еще жена спрашивала про дочь: учиться ли ей дальше, так как успехи в учебе были неважные, на что старец сказал: «Учись, учись и учись. Тройка и четверка тоже хорошие отметки…» Дочь окончила школу, среднее специальное заведение, сейчас учится в высшем, на четвертом курсе. При поступлении за основной предмет получила пять, за остальные четыре. А ведь в школе училась на тройки!

Отца Николая мы почитаем всей семьей, молимся о его упокоении, так как верим, что он у Господа во святых обителях.

У Антонины, нашей залитской, на севере в Кандалакше жили два сына. Собралась она как-то их попроведать. Сказала об этом батюшке. Тот, как услышал, стал отговаривать: «Не езди, Антонинушка, не езди!» Два раза повторил. А она: «Я уж рыбы запасла, как же не ехать?» А батюшка опять: «Зря едешь, не езди!» Но Антонина поехала. Погостила недолго и вскоре вернулась. В городе на вокзале встретила ее родственница и на такси повезла в Толбу. Потом на лодке до острова. Сошла Антонина на берег. «Слава Богу, – говорит, – на свою земельку ступила», – и тут же схватилась за сердце и упала. Доставили ее в больницу. Батюшка сразу же поспешил прийти, причастить, но поздно – умерла Антонина. «Ах, как же я тебя просил, Антонинушка, не езди туда! – сокрушался батюшка. – Не послушалась ты!»

Когда я приехал к архиепископу Псковскому и Великолукскому Евсевию и мы отслужили Божественную литургию в Свято-Троицком кафедральном соборе, за обедом он неожиданно сказал, что сейчас мы поедем на остров Залит к отцу Николаю Гурьянову. Владыка объяснил, что нуждается в духовном совете старца по одному спорному вопросу… Отца Николая увидели издалека, он на крылечке терраски принимал посетителей, их было человек 15–20… Я начал спрашивать отца Николая о конкретных делах и сразу заметил, что он в курсе моих проблем, ситуаций, связанных с моими близкими. Настолько дар рассуждения, дар духовидения велик, что он сразу начинает говорить по существу, не надо никаких подробностей. И советы оказываются такими простыми, что даже удивительно, как сам до этого не додумался. Мы пытаемся по сложному пути идти, а мудрость – в простоте. В течение 7–10 минут отец Николай помог разрешить все мои недоуменные вопросы. И при этом меня благодарил, кланялся за то, что я к нему в гости приехал. Как будто это он приехал за какой-то милостью к нам, а не мы к нему… Когда уходили, он долго стоял в дверях, благословляя нас. На прощание благодарил Владыку за то, что «из самой Самары» он батюшку привез. Смирение и высота духовного подвига удивительные.