Махабхарата

Предки сказали:

– Этот твой внутренний огонь, рожденный яростью и жаждущий спалить все миры, ты должен погрузить в воду, ибо все миры покоятся на воде. Вода – неотъемлемая часть всего сущего, ибо весь мир состоит из воды. Поэтому, для твоего же собственного блага, о лучший из дваждырожденных, погрузи огонь своей ярости в воду. Если пожелаешь, брахман, пусть огонь твоей ярост ипылает в великом океане. Таким образом, о безгрешный, осуществится твоя клятва и одновременно будут спасены от уничтожения и планеты и управляющие ими боги.

Васиштха Муни сказал:

– Тогда Аурва погрузил огонь своей ярости в великий океан, обиталище Варуны, выйдя таким образом из того трудного положения, в котором он оказался. Изучающие Веды знают, что этот яростный огонь превратился в громадную конскую голову, извергающую из рта пламя и пьющую воды великого океана.

Поэтому, Парашара, поскольку Господь благословил тебя большой мудростью, ты должен понимать, что не должен уничтожать миры, ибо существуют более высокие обязанности и законы.

Гандхарва сказал:

– Повинуясь увещаниям великого духом Васиштхи, святой ученый подавил в себе ярость, которая угрожала разрушить все миры. Могучий мудрец Парашара, сын Шакти, с его глубочайшим знанием Вед, решил почтить Верховного [Господа], принеся ему в жертву нечестивых ракшасов. Могучий мудрец, ни на миг не забывая убийство своего отца Шакти, стал сжигать и молодых и старых ракшасов на большом жертвенном костре. Васиштха не мешал ему убивать ракшасов; ибо, уговарив его нарушить одну клятву – разрушить миры, он считал себя не вправе уговаривать его нарушить вторую – убить демонов. На этом жертвоприношении, где пылали три больших священных костра, могучий Парашара восседал впереди, похожий на четвертый жертвенный костер. По мере того, как продолжался обряд, сопровождаемый многочисленными возлияниями масла, пламя разгоралось все ярче и рче, покуда не стало казаться, что это в ясных, промытых дождем небесах сверкает полдневное солнце. Васиштха и другие мудрецы полагали, что небеса, как второе, приносящее с собой день солнце, освещает сам Парашара.

Желая закончить это жертвоприношение, которое было бы под силу лишь немногим, к собравшимся там жрецам присоединилс великодушный мудрец Атри. На жертвенную площадку прибыли также Пуластья, Пулаха и Кртау, которые надеялись спасти жизнь ракшасам. О лучший из Бхаратов, сильно огорченный убийством ракшасов, Пуластья сказал Парашаре, укротителю всех врагов.

– Дорогой сын, неужто ничто не может остановить тебя? Неужто ты в самом деле наслаждаешься убиением ракшасов, ничем перед тобой не провинившихся, даже не знающих, за что их убивают. Парашара, ты брахман, стало быть, образованнейший человек, однако свершаешь нечестивейшее дело, уничтожая живые существа, которые я сам создал, помогая создателю в осуществлении его замылса. Что до царя Кальмашапада, то он спасен и даже надеется вонестись на небо.

Все сыновья святого Васиштхи, младшие братья Шакти, уже находятся на Господних небесах, где они радостно проводят время с богами. О могучий мудрец, твой дед Васиштха несомненно знает, что все это так и есть.

О сын Шакти, само Провидение уполномочило тебя предать мучительной смерти ракшасов в огне жертвоприношения, которое, однако, пора уже закончить. Прекрати свершение этого обряда – и да благословит тебя Бог.

Выслушав эту просьбу Пуластьи, чьи слова были подтверждены мудрым Васиштхой, Парашара, сын Шакти, прекратил жертвоприношение. Был разведен достаточно могучий огонь, чтобы истребить всех ракшасов, и святой перенес этот огонь в лесную чащобу на северном склоне Гималаев. Там этот огонь, время от времени спаляющий ракшасов, а также деревья и камни, можно видеть и поныне.

Арджуна сказал:

– Чем оправдывал царь Кальмашапада свое желание, чтобы его жена зачала ребенка от гуру, превосходного знатока Вед?

Великий душою царь хорошо знал и духовные принципы и традиционную мораль. Почему же тогда он попросил великого душою Васиштху соединиться с женщиной, с которой при обычных условиях гуру не следовало был соединяться? Прошу тебя: объясни мне все это, ибо я всерьез заинтересован.

Гандхарва сказал:

– Мой дорогой Арджуна, ты задал мне непростые вопросы о непобедимом Васиштхе и царе Митрасахе, поэтому внимательно выслушай, что я тебе отвечу. Я уже рассказал тебе Арджуна, как царь был проклят великим душою Шакти, сыном Васиштхи. Подпав под действие проклятия, с дикими от ярости глазами, вспыльчивый царь вмесет со своей женой покинул город. Он и его жена бродили по лесным дебрям, где водились разнообразные олени и было множество всевозможных существ. Все еще под действием проклятия он бродил по этим лесным дебрям, где под широким навесом, образованным кронами различных деревьев, переплетались густые кустарники и где звучали, отдаваясь громким этом, голоса кровожадных хищников.

Однажды, терзаемый голодом, он искал еды и в этом мучительном состоянии набрел в диком лесу на водопад, на берегу которого увидел брахмана и его жену, предававшихся там любви. При его появлении, так и не завершив начатого, они в испуге бросились бежать к лесу. Но царь силой задержал брахмана.

Видя, что ее муж пленен царем, брахманка сказала:

– Послушай, о царь, что я тебе скажу. О благочестиый человек, по своему рождению ты принадлежишь к солнечной династии и славишься по всему миру своим благоразумием, преданностью религиозным принципам и верным служением гуру. Ты должен знать, непобедимый, что ты навлек на себя проклятие, и не совершать ничего другого. То, что ты видел, – религиозный обряд соединения. Но он остался незавершенным, а у меня величайшее желание иметь ребенка. Будь милостив, о лучший из црей, и отпусти моего мужа.

В то время, как она в слезах взывала к милосердию, царь, который стал крайне жестоким в своих поступках, сожрал ее мужа, как тигр, поедающий лакомую добычу. Брахманка воспылала сильной яростью; ее единственная слеза, упав на землю, превратилась в пылающий огонь, озарявший своим ярким блеском всю округу. Сжигаемая горем и болью, оплакивая так жестоко погубленного мужа, она разгневанно прокляла святого царя Кальмашападу.

– Мерзейший челвоек, за то, что ты на глазах у меня жестоко пожрал моего почтеннейшего повелителя и заступника, да еще до того, как я успела зачать ребенка, я проклинаю тебя, злодей; когда в благоприятное [для зачатия] время ты захочешь соединиться с женой, ты тут же лишишься жизни.

О подлейший из царей, ты убил сыновей благородного Васиштхи, поэтому, в осуществление моего проклятия, Васиштха возшляжет с твоей женой и родит сына, который унаследует твой трон.