Махабхарата

Продолжая оглядывать лес, царь заметил сразу же пленившую его, чудесную, приятнейшую отшельническую обитель. Окруженная богатым разнообразием деревьев, искристо сверкающая жертвенными кострами, эта обитель была местом, где жили небесные мудрецы валакхильи и общины святых ученых. По всей обители расстилались цветочные ковры, и для разведения жертвенных костров были построены многочисленные большие храмы; располагались эти храмы по широким берегам реки Малини, наполненной чистой освежительной водой; над рекой, точно цветной балдахин, висело птичье пение, придавая дополнительное очарование обители отшельников. Особый дух, царивший в этом святом месте, позволял мирно уживаться свирепым хищным зверям и кротким оленям. При виде всего этого царь испытал большое счастье.

Когда красивый воитель-царь приблизился к обители, она воссияла перед ним, точно духовный мир, так необычайно прекрасна была эта обитель святых. Наполненная чистейшей водой река, казалось, крепко обнимала обитель, она была подобна матери, дарующей жизнь всему сущему. Бурля и пузырясь, она несла на своих легких волнах цветы, и на ее песчаных берегах резвились чакраваки. Она давала жизнь тамошним обитателям – киннарам, и обезьянам, и медведям, что приходили сюда на водопой.

Над ее струями звучали священные мантры, на ее светлых песчаных берегах играли слоны, тигры и большие змеи. Правитель людей решил войти в эту окруженную рекой дивную обитель. Как священная Ганга украшает святое обиталище Нары и Нараяны, так и этой обители придавала очарование Малини с ее прелестными берегами и островками. И вот царь вошел в это лесное обиталище, оглашаемое криками обезумевших павлинов.

Войдя в эту обитель, что походила на небесные сады Читраратхи, царь Духшанта, правитель земли, понял, что здесь обитает высочайший духом мудрец Канва. И поняв это, он захотел увидеть великого отшельника Канву, потомка Кашьяпы, зная, что он обладает всеми добродетелями и необыкновенным сверкающим великолепием.

Оставив свою колесницу с лошадьми и пеших телохранителей у входа в лесную обитель, царь сказал своим людям:

– Я пойду повидаю миролюбивого мудреца Канву, чье богатство – подвижничество. Побудьте здесь до моего возвращения, [ибо к святому не подобает приближаться с воинами и оружием.]

Одного приближения к лесному обиталищу, походившему на небесный сад, достаточно было, чтобы царь забыл о своем голоде и жажде и испытал глубокое удовлетворение и радость. Убрав все видимые знаки своего царского достоинства, венценосец приблизился к замечательной обители в сопровождении лишь одного советника и жреца, горя желанием увидеть святого, чей запас святой заслуги, обретенной с помощью подвижничества, был поистине неистощим.

Оглядывая обитель, подобную второму миру Брахмы, с ее сладостным жужжанием пчел и пением разнообразных птичьих стай, царь услышал, как, свершая жертвоприношение, ученейшие брахманы слово в слово читают нараспев Ригведу. К вящей славе обители служили также ученые жрецы, которые в совершенстве знали науку жертвоприношения и выполняли все обряды со строжайшей последовательностью. Эти мудрецы были тверды в своих воззрениях и строго соблюдали все предписания; что до их знаний, то они были безграничными.

Самые лучшие знатоки Атхарваведы, получившие полное одобрение особых жрецов, читали гимны Самхиты с точным соблюдением размеров, последовательности и интонации.

Другие брахманы с особой красотой читали нараспев гимны духовного очищения. Наполненная столь благоприятными звенящими звуками прекрасная обитель и в самом деле напоминала мир создателя. Здесь были ученые, которые посвящали себя тщательной разработке проведения освящающих жертвоприношений, были такие, которые овладели правилами построения мелодичной, благозвучной речи, и такие, которые полностью и логически осмыслили разнообразное строение вселенной, и еще – блистательные знатоки всех Вед.

Здесь были также ученые, которые в совершенстве освоили сочетание и соединение слов, равно как и их изменяющийся подсмысл, такие, которые глубоко изучили общественное разделение труда и такие, которые осуществляли принципы духовного освобождения. Здесь были ученые, склонные к точной аргументации, такие, которые, выдвинув какое-нибудь суждение, опровергали все необоснованные возражения, а затем делали окончательный вывод, основываясь на знании Абсолютной Истины. Здесь были лучшие светские ученые; по всей обители шли оживленные разговоры, свидетельствовавшие о глубокой учености и знаниях.

Куда бы великий воитель ни смотрел, он видел ученых, обуздавших свои желания мудрецов, строгих блюстителей обетов, целиком посвящавших себя чтению мантр и свершению жертвоприношений, причем каждый жрец был великим знатоком в своей области. Видя прекрасное разнообразие тщательно расставленных, покрытых цветами седалищ, царь земли был в большом изумлении. В храмах, воздвигнутых в честь Верховного Господа и Его могущественных представителей, молились ученые брахманы, и глядя на них, лучшему из правителей мнилось, что он и в самом деле находится на планете создателя Брахмы. Он никак не мог насытиться созерцанием этого замечательного ашрама, защищенного от всякого зла суровым подвижничеством Канвы и обладающего всей красотой и богатством отшельнической жизни. По-прежнему сопровождаемый советником и жрецом, царь вошел в храм Канвы, окруженный со всех сторон святыми и отшельниками, которые связали себя нерушимыми обетами. Это особое святилище отличалось уединенностью расположения, чистотой и необычайным очарованием.

Шри Вайшампаяна продолжил:

Оставив сопровождающих, мощнорукий царь Духшанта пошел дальше один. Но приблизившись к уединенному храму, он не увидел там святого Канвы. Убедившись, что храм пуст, Духшанта закричал:

– Есть тут кто-нибудь? – и его голос громовым эхом разнесся по лесам.

На крик царя появилась дивно прекрасная, как сама Лакшми, девушка в одежде подвижницы. Увидев царя Духшанту, черноглазая девушка тут же сказала:

– Добро пожаловать в наш ашрам!

Оказывая ему почетный прием, она принесла красивое седалище, воду для мытья ног и все остальное, что требуется в таких случаях. Затем, о царь, она осведомилась о здоровье и благополучии венценосца. Подобающим образом почтив царственного гостя и искренне осведомившись о его здоровье и благополучии, она сказала с застенчивой улыбкой:

– Чем мы можем служить тебе?

Подобающим образом встреченный этой сладкоречивой и нежноголосой девушкой, полюбовавшись ее безупречно стройными руками и ногами, царь молвил:

Я пришел сюда, чтобы почтить высокого духом, святого Канву. О добрая женщина, скажи мне, куда ушел великий святой. Скажи мне, о прекрасноликая.