Елена Владимирова - Преподобный Сергий Радонежский: Жизнеописание, молитвы, святыни

Игумен или архимандрит монастыря был главным начальником последнего во всех отношениях, но собственным и нарочитым делом его было надзирать над духовною жизнью братии монастыря и руководить их в этой жизни (так это по уставам монашеским). Келарь заведовал вне монастыря: принадлежавшими монастырю вотчинами (был и судьею монастырских крестьян), запашками, заводами (конскими и скотскими) и промыслами; а в самом монастыре заведовал: во-первых, столом братии и всех тех, кто получал стол из монастыря (служебники, работники, состоявшие при монастыре стрельцы); во-вторых, – приемом и угощением приезжавших в монастырь знатных и вообще почетных богомольцев. В старое время у нас было принято, чтобы приезжавшие в монастыри почетные богомольцы были угощаемы (честимы) в монастырях, для каковой цели существовали в них особые гостиные палаты. Обязанность угощать лежала на келарях, так как в их заведывании находились служившие для угощения съестные припасы и пития. Казначей (название Татарское от «хазна», которое у нас переделано было в «казна» и которое значит сокровище, имение, деньги, усвоенное в период монгольский тому монастырскому чиновнику, который прежде имел Греческое название эконома и который в период домонгольский был выше келаря, первым по игумене) заведовал приходом и расходом денег, всеми монастырскими зданиями, одеянием братии монастыря, всею так называемою монастырскою рухлядью и отчасти припасами для стола, причем разграничение области заведывания с келарем не совсем для нас ясно. Должность келаря была уничтожена вместе с отобранием у монастырей вотчин, как чиновника, который заведовал, главным образом, этими вотчинами. Сменивший его эконом (имя которого, как мы сказали, было домонгольским греческим именем казначея) не занял его – келаря места, но стал под казначеем, так что первым по наместнике архимандрита стал этот последний.

Преподобный Сергий Радонежский

Вместе с поименованными чинами в собственном смысле были еще чиновники в несобственном смысле или как бы заведующие частями; таковы были церковные чиновники: уставщик (по-гречески екклесиарх, – начальник церкви) и головщик (по-гречески доместик), и потом ризничий и книгохранитель или библиотекарь.

Собственные монастырские чины имели у себя подручников, которых в особенности много было у келаря, ибо все частные чиновники по заведыванию обширным хозяйством монастыря были его подручниками или находились в его заведывании.

Второстепенные чины Троицкого монастыря, так же как и других монастырей, состояли не из одних только монахов, но и из людей светских: этими светскими чиновниками были так называемые монастырские слуги. Слуги не были работниками или чернорабочими, как можно было бы подумать по имени, а именно чиновниками (работники же или чернорабочие назывались служебниками); они соответствовали дворянам и детям боярским государей и были совершенно тоже, что дворяне и дети боярские у архиереевы. Слуги эти явились у монастырей, с одной стороны, для всякого прикащичества по торговле, промыслам (рыболовство, солеварение), землеустройству (распахивание и заселение крестьянами пустошей) и земледелию (заведение ферм с хлебопашеством и ведение хлебопашества на фермах), хождению по судам и пр., где неудобно было ведать дела одним монахам без мирских подручников, а с другой стороны – для отбывания при их посредстве с монастырских вотчин военной службы государству, к чему они (монастыри) обязаны были наравне и в одинаковой мере со всеми мирскими вотчинниками и помещиками. Но слуг нужно было содержать, и вот, в видах их содержания или кормления, монастыри и сделали их своими чиновниками в собственном или теснейшем смысле слова, именно – начали посылать их в приказы на вотчины, т. е. употреблять их как вотчинных надзирателей, управителей. А нарочитое предписание Стоглавого Собора, чтобы чернецов в посельские не посылать, а посылать по селам и в посельские слуг добрых должно было сделать для слуг вотчинное приказничество как бы прямой и нарочитой их службой. Само собой понятно, что чем более было у монастыря вотчин, тем более имело быть у него и слуг; а Троицкий монастырь обладал исключительно большим количеством вотчин. Кроме прикащичества и отбывания военной службы государству слуги еще нужны были в монастырях для письмоводства, и так как в Троицком монастыре по причине чрезвычайной обширности его хозяйства письмоводство было огромное, то и слуг для письменной части, в качестве заведующих ею и в качестве на самом деле ведущих ее, требовалось очень большое количество (в 1752 г. всех их, или тех и других, было 96 человек). Слуги разделялись в монастырях на три класса, именно – конных слуг, подразделявшихся на три статьи: большую, среднюю и меньшую, которые имели боевых коней и все конское снаряжение, чтобы нести военную службу государеву, и были, таким образом, слугами добрыми или справными, посылались в вотчины на приказы или в их прикащики, управители (в 1752 г. слуг, сидевших на вотчинных приказах, не считая управлявших вотчинами приписных монастырей, было до 65) и в самом монастыре занимали места «приказных», заведовавших его канцеляриями и конторами (в 1752 г., по числу канцелярий и контор, их было 8) и «канцеляристов», т. е. по старому словоупотреблению – повытчиков или столоначальников, заведовавших в канцеляриях и конторах повытьями или столами (в 1752 г. их было 18); подьячих или писцов, канцелярских чиновников (в 1752 г. их было 61), и пеших служек, которые употреблялись для выполнения разных поручений и для разных посылок или были так сказать на побегушках. Для хождения в Москве по приказам или по судам и потом в Петербурге по коллегиям у Троицкого монастыря, как и у других больших монастырей, жил в Москве, а потом в Петербурге, выбиравшийся из слуг постоянный стряпчий.

По своему происхождению монастырские слуги были отчасти из монастырских крепостных служебников, т. е. выбиравшиеся монастырями из лучших служебников и производившиеся в слуги, отчасти же из людей свободных и благородных, – из государевых служилых людей, которые вместо службы государю почему-либо желали поступать на службу в монастыри. Само собою понятно, что чем богаче был монастырь, тем более и между благородными людьми могло находиться охотников поступать на службу к нему; а Троицкий монастырь был самый богатый из всех монастырей (в слугах Троицкого монастыря бывали даже и князья; а один из бывших слуг Троицкого монастыря занимал должность оберпрокурора св. Синода, – Аполлон Иванович Наумов с 1786 г. по 1791 г.).