Проповеди

Ведь умерший за меня, даже если это обычный человек, поистине рождает меня в новую жизнь. Прежняя должна была вот-вот оборваться, и новая никогда бы не наступила. Даже если речь идет о нескольких годах, - все они до последней минутки принадлежат умершему за меня. Он мне больше, чем отец по плоти. Последний, полагая мне начало, вовсе не думал обо мне, а этот - сознательно ради меня лишился жизни со всеми ее радостями.

Ну а Тот, Кто умер за меня и воскрес, - Он и при земной жизни был как никто другой. Когда Он умер, Его современникам и ученикам стало окончательно ясно, что такое мир без Него. «Отныне мы никого не знаем по плоти», - говорили они. - «Если же и знали Христа по плоти, то ныне уже не знаем». Не стало никого по плоти, от кого можно услышать о вечной жизни, услышать как от единственного Учителя и Наставника, как от Отца в собственном и единственном смысле этого слова (Мф. 23, 8-10), от Которого, как от первоисточника, «именуется всякое отечество на небесах и на земле» (Еф. 3, 15). И кто вместе с учениками это понял, «тот новая тварь»; для него все «древнее прошло, теперь все новое».

Христос умер за меня. А ведь я сам же и виноват в том, что должен был умереть! Мне был открыт закон сотворенного Богом мира: жизнь - только в послушании Творцу. Я же захотел жить по своей воле, и естественно обрел смерть. И Господу пришлось умереть за меня, чтобы я снова стал жить для Него и через это вернулся бы к вечной жизни. «Все же от Бога, Иисусом Христом примирившего нас с Собою... Потому что Бог во Христе примирил с Собою мир, не вменяя людям прегрешений их... Ибо не знавшего греха Он сделал для нас жертвою за грех». И Христос не останавливается даже на точке смерти. Все сделав за нас, умерев за нас, Он же и умоляет нас через Своих служителей: «Примиритесь с Богом!»

Почему именно так все должно было совершиться?- Ни одного из законов, по которым составлен и существует Божий мир, заведомо невозможно объяснить, потому что их источник - свободная воля Творца. Законы только открывают, познают и применяют. В основе же всего сотворенного - любовь. Потому что «Бог есть любовь» (Ин. 4, 16). А являет себя миру любовь только через жертву, и «нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих» (Ин. 15, 13). Только Своим жертвенным служением Господь смог уловить души даже со дна преисподней. В таком же духе улавливать человеков послал Он и Своих Апостолов. И только таким терпеливым, жертвенным служением можем и мы улавливать ожесточенные сердца наших ближних и созидать вокруг себя мир.

О признаках Божьего служителя

Мк. 1, 23-28

2 Кор. 6, 1-16

«Умоляю вас, - пишет Апостол, - чтобы благодать Божия не тщетно была принята вами». Но, чтобы благодать была вообще принята, надо, чтобы она была неискаженно передана. За это уже отвечает проповедник. Павел принимает эту ответственность. Он испытывает свою совесть и ничего не находит за собой. Ему достаточно было бы сказать: «Мы никому ни в чем не полагаем претыкания, чтобы не было порицаемо служение». Теперь вся ответственность на тех, кто не услышал. Люди ухитряются сами себе мешать, и под разными предлогами порочат и отталкивают сосуд благодати. Проповедник сделал все. И он мог бы умыть руки. Но это же - Апостол Павел! Даже сделав все, он еще и начинает тщательно и подробно отчитываться перед всем миром, доказывать, что он действительно является Божьим служителем!

Главные признаки Божьего служителя для него - «в великом терпении, в бедствиях, в нуждах, в тесных обстоятельствах, под ударами, в темницах, в изгнаниях, в трудах, в бдениях, в постах».

Потом он перечисляет другие, славные признаки служения, которые открываются «в чистоте, в благоразумии, в великодушии, в благости, в Духе Святом, в нелицеприятной любви, в слове истины, в силе Божией». А ложный служитель, кстати, обычно начинает с чудес, с силы своей молитвы, с уважения к нему людей, с неизменной удачи во всех делах.

Далее Апостол говорит, что он был постоянен в самых противоположных обстоятельствах: «в чести и бесчестии, при порицаниях и похвалах». И наконец он показывает полное бессилие мира сломить его. «Нас почитают обманщиками, но мы верны; мы неизвестны, но нас узнают; нас почитают умершими, но вот мы живы; нас наказывают, но мы не умираем; нас огорчают, а мы всегда радуемся; мы нищи, но многих обогащаем; мы ничего не имеем, но всем обладаем».

Так, и сделав все что мог, и сказав все что считал нужным, Апостол с дерзновением обращается к своим адресатам: «Уста наши отверсты к вам, коринфяне, сердце наше расширено. Вам не тесно в нас». Апостол хочет, чтобы и они стали такими же: «В равное возмездие, - говорю, как детям, - распространитесь и вы».

А для этого надо изгнать из сердца все чуждое, «ибо какое общение праведности с беззаконием? Что общего у света с тьмою? Какое согласие между Христом и Велиаром? Или какое соучастие верного с неверным? Какая совместимость храма Божия с идолами? Ибо вы храм Бога Живого, как сказал Бог: «вселюся в них, и буду ходить в них; и буду их Богом, и они будут Моим народом».

Господь много изгонял бесов. Они кричали: «Оставь, что Тебе до нас, Иисус Назарянин? Ты пришел погубить нас»! Но не могли противиться, и «сотрясши» свою жертву, «вскричав громким голосом», выходили. И Господь делал это не для того, чтобы люди просто удивлялись, ужасались, и распускали о Нем молву. Но - чтобы люди, ощутив сладость своей первозданной чистоты и свободы, расширили бы свои сердца навстречу друг другу и старались бы с Божьей помощью хранить их от тьмы, от идолов, от бесов; и чтобы голос каждого человека звучал чисто и свободно, от любящего сердца и от чистой совести.

О человеческом сиротстве

Мк. 1, 29-35

2 Кор. 7, 1-10

Апостол пишет: «Итак, возлюбленные, имея такие обетования, очистим себя от всякой скверны плоти и духа, совершая святыню в страхе Божием». А обетование - ни много ни мало - такое: «И буду вам Отцом, и вы будете Моими сынами и дщерями, - говорит Господь Вседержитель» (2 Кор. 6, 18). Но чтобы это обетование прозвучало в полную силу, надо по-настоящему почувствовать себя сиротой. Ведь что нужно сироте?

Может быть, подарки, развлечения, угощение? - Да ему нужны отец и мать! Добрые люди и подарки принесут, и внимание окажут, а потом уйдут к своим детям. И вдруг - кто-то пообещал сироте усыновить его, пообещал не по головке погладить, а всецело принять в свою жизнь, пообещал все твои заботы сделать своими, а все свое достояние сделать твоим!

А разве все мы не сироты? Что мы имеем, чего бы у нас не могли в любой момент отнять? Кто может защитить нас от беды? Мы постоянно взываем: «что есть истина? где справедливость? в чем подлинное благо»? Но на самом деле - не этого нам надо. Мы и сами порой не отдаем себе отчета, что нам нужен именно Отец Небесный, Который был бы и премудрым, и добрым, и справедливым, Который Сам есть мыслящая любовь и любящая истина; Который мог бы просто войти и в мой дом, и в дом моей души; Который бы и близкого мне человека просто поднял с одра болезни, и душу мою многогрешную исцелил бы.