Проповеди

Бодрствованию учат все, но обратим внимание, как это делает Апостол Павел. Он говорит: «Все мне позволительно, но не все полезно; все мне позволительно, но не все назидает». «Все мне позволительно, но ничто не должно обладать мною» (1 Кор. 6, 12). Как мягко старается он разбудить спящего: «Все мне позволительно», - то есть все нормально, все хорошо, Господь с нами! И дальше он тоже как бы ничего не требует, но заботливо вникая в мои же собственные интересы, говорит: «но не все полезно», «но не все назидает», «но ничто не должно обладать мною». - А кто не хочет пользы и назидания, кто хочет быть рабом?

А если человека разбудить грубо, резко, то он со страху иногда начинает всюду подозревать колдунов, боится по неведению съесть что-нибудь не то. Таких, не по разуму разбуженных, Апостол успокаивает: не волнуйтесь, «все, что продается на торгу, ешьте без всякого исследования, для спокойствия совести; ибо Господня земля и что наполняет ее». Также «если кто из неверных позовет вас, и вы захотите пойти, то все, предлагаемое вам, ешьте без всякого исследования, для спокойствия совести». Потому что никакая пища сама по себе не может принести духовного вреда. И только если кто-то при этом скажет: «Это идоложертвенное», - то тут уже остановитесь, «не ешьте», ради того немощного, кто объявил вам. Потому что в твоих же интересах соблюдать и такой принцип бодрствования: «никто не ищи своего, но каждый пользы другого».

Жизнь христианина часто сравнивается с жизнью воина, а бывалые воины говорят, что в условиях военной жизни отдать последний кусок ближнему, это даже не добродетель, а единственная возможность выжить. И есть такое испытанное правило штыкового боя: защищать не себя, а того, кто рядом, и только тогда - общий успех.

И вот, когда человек заботится, чтобы ему сейчас выжить, сейчас победить в бою, - ему не до предсказаний, когда этот бой кончится. Ему надо отразить удар, надо моментально принять правильное решение.

А всякая конкретная дата усыпляет, если она отдалена. А если слишком близка, то - парализует ужасом, как больного, которому необдуманно сказали о неизлечимости его недуга. Конечно, правда - прежде всего. Но правда-то как раз в том, что, сколь очевидным ни казался бы смертельный исход, Бог может посрамить все самые научные предсказания. Просто и больной, и здоровый должны, пользуясь случаем, вспомнить, что оба смертны, и что Господь ни тому, ни другому завтрашнего дня не обещал. Значит, и тому, и другому надо, не откладывая на завтра, сделать то, что он обязан сделать сегодня и как христианин, и просто как человек.

О талантах

Неделя 16

Мф. 25, 14-30

2 Кор. 6, 1-10

«Умоляем вас, - пишет Апостол, - чтобы благодать Божия не тщетно была принята вами».

Значит, цель христианской жизни - не в том, чтобы получить, «стяжать» некую «благодать», но чтобы благодать эта была принята «не тщетно», то есть не напрасно, не впустую. Благодать же, это - свободный Божий дар. И каждый человек, кроме того, что он сотворен, кроме того, что он искуплен Христовой Кровью, имеет еще и другие дары. Один, например, с детства не скажет грубого слова, не повысит голос; для другого просто немыслимы блудные грехи; третий готов всегда и все сделать для ближнего. В сегодняшней притче эти дары сравниваются с талантами, которые некий господин поручил своим рабам, ожидая, что возвратясь, получит свое с прибылью.

Дело в том, что безгневный может быть блудником, независтливый - пьяницей, а бескорыстный - убийцей. Но Господь же говорил, что нарушающий одну заповедь нарушает весь закон. И кто об этом помнит, тот не будет уповать на то, что у него есть. Перед его глазами всегда будет то, чего у него нет. Про то, что есть, он как бы забывает, как бы отдает это торгующим; все это работает само по себе. Но то, что он приобретет трудом, терпением, непрестанной молитвой, - он положит к ногам Господа. И хотя в своем труде он как бы забывал про полученное даром, но тут он первым делом с благодарностью скажет: «Господин! пять талантов ты дал мне». А потом со смирением прибавит: «вот, другие пять талантов я приобрел на них». И хозяин, радуясь за него, скажет: «Хорошо, добрый и верный раб! в малом ты был верен, над многим тебя поставлю; войди в радость господина твоего».

Так в притче поступили два раба. А третьему тоже дано, и дано строго по его силе. И если бы он хоть один талант принес на один, то и он бы заслужил похвалу. Но этот раб, прекрасно зная, чего ждет от него господин, сознательно не принимает его законов. Он видит, как поступают верные рабы, и это ему противно. Очевидно, он по совести считает, что обязан отдать только то, что в него вложено: «Господин! я знал тебя, что ты человек жестокий, жнешь, где не сеял, и собираешь, где не рассыпал, и, убоявшись, пошел и скрыл талант твой в земле; вот тебе твое». Иными словами: ты дал мне лишь это, а ждешь еще и того, на что не дал сил и к чему не вложил расположения. И поэтому я только твое считаю справедливым отдать тебе. Ты же еще должен признать мою правоту, и даже похвалить мою прямоту и принципиальность.

А господин ответил: «Лукавый раб и ленивый! ты знал, что я жну, где не сеял, и собираю, где не рассыпал; посему надлежало тебе отдать серебро мое торгующим, и я, придя, получил бы мое с прибылью». «Итак, возьмите у него талант и дайте имеющему десять талантов, ибо всякому имеющему дастся и приумножится, а у не имеющего отнимется и то, что имеет». Потому что, действительно, приобретающий в поте лица одни добродетели, и сам не замечает, как попутно приобретает еще и другие.

А строптивому рабу господин как бы говорит: «Будь ты хоть семь пядей во лбу, но я - твой господин по природе. И как бы ты ни казался себе правым, но живешь ты на моей земле, и мне принадлежишь. А в моих владениях - мои законы, и других не может быть».

В Божьем мире - только Божьи законы, как бы я к ним ни относился. И как я могу спорить с Богом? «Ибо Он не человек, как я, чтоб я мог отвечать Ему и идти вместе с Ним на суд! Нет между нами посредника, который положил бы руку свою на обоих нас» (Иов. 9, 32-33). Так восклицал праведный Иов, которому Бог дал очень много, и от которого получил очень большое приращение.

И нет у нас другого пути, как познать Божью волю и выполнить ее. И не можем мы укорять Его и обвинять во зле. Потому что и самое добро, это не что иное, как то, что нам повелевает Бог. А зло, это лишь то, что Он нам запрещает. А за лукавой «принципиальностью», действительно, часто скрывается обычная лень.

О полноте света и полноте тьмы

Мк. 10, 46-52

Еф. 1, 22-2, 3

У апостола Павла был удивительный дар: говорить о неизреченном, говорить кратко и исчерпывающе. И для такого же как он, чистого и великого мужа этот язык понятен и достаточен. Нам же, чтобы уразуметь сказанное, поневоле приходится многословить.