Эдуард Шатов - Полеты божьей коровки

– Даже если тебя это очень увлекает, надо отдыхать и менять деятельность. И не надо никому ничего доказывать. К примеру, становиться священником, чтобы доказать, что ты это можешь. Маме, папе, друзьям и ректору семинарии. Или – показывать всем, какой ты верующий, не потому что этим живешь, а потому что хочешь дать понять, как ты от всех отличаешься. На мой взгляд, за духовным выгоранием лежит грех гордыни. Не стоит биться головой о полы в храме, стоит больше хорошего делать в жизни, и чем тише, тем лучше.

Если бы не было этой всеобщей озабоченности тем, чтобы казаться хорошим, многие дискуссии среди верующих стали бы гораздо конструктивней. Обсуждали бы не то, как мы молимся и кто это делает правильней, а какие у нас существуют трудности и как мы их можем разрешить.

– Мы не можем не уделять внимания внешним формам. Существуют определенные вещи, которые воцерковленный человек делать обязан. По крайней мере раз в неделю ходить в храм. По крайней мере раз в день молиться. Хоть как-то. И если ты это делаешь и при этом отсутствуешь…

– Эта обязанность проистекает от того, что сказал Христос: «Это совершайте в память обо Мне». Следовательно, раз в неделю, если я верю в Христа, я пойду на мессу. И раз в день предстану перед Богом, потому что Он любит меня и взывает ко мне. Если это обусловлено чувством ответственности за отношения с Богом, рутинность не приведет к выгоранию. И если ты на мессе как зомби, это не духовное выгорание, это духовная рассеянность. Но каждый раз сердце от восторга и не должно трепетать.

– Бог меня любит и Он мне близок? Он обо мне думает и заботится? Он мой Отец, в конце концов? И когда я молюсь, я говорю с близким и родным существом? – Да.

– Но с близким и родным человеком так не говорят. Если ты начнешь так говорить со мной, а я с тобой, мы обидимся. И, как люди с чувством собственного достоинства, решим взять тайм-аут в отношениях. При этом я считаю возможным так разговаривать с Богом. Может быть, потому, что я уверена, Он не возьмет таймаут. И когда я завизжу Ему в уши от горя или от страха, услышит меня как ни в чем не бывало.

– Знаешь, восемьдесят процентов населения как минимум уже взяли тайм-аут в отношениях. А другие двадцать процентов или меньше пытаются доказать, какие они правильные и хорошие, поэтому надели скорбное лицо и бьются об пол головой. К счастью, я не вижу у тебя ни того ни другого. Просто ты многое уже поняла, горячий период неофитского интереса и влюбленности у тебя прошел, ты слегка отстранилась, потому что до этого слишком много присутствовала. У тебя сейчас вторая стадия, но скоро наступит третья, когда все течет спокойно и нормально. В твоем положении главное – сохранять равновесие, а если чувствуешь рассеянность на мессе, существует духовная практика. Концентрируй взгляды на алтаре, а не верти головой во все стороны, призывай мысленно Христа, чтобы вернуть себя в молитвенное состояние.

Я тоже не всегда полностью сосредоточен во время мессы, но, когда я понимаю, что мысли начинают удаляться в сторону, я молитвой возвращаю себя к реальности.

Во время встречи с тобой в Скайпе я тоже могу подумать: «Как хорошо было бы погулять по парку вечером». Но сразу понимаю: «Вечер будет вечером, а сейчас я говорю с Ольгой». Это нормально.

Выгоранием будет, если в определенный момент ты снова впадешь в жар неофитства или вовсе перестанешь интересоваться верой. Или, к примеру, станешь профессиональным католиком и вместо молитв за других станешь их учить праведной жизни. Святая Тереза из Лизье говорила: «Я не буду доказывать священникам, какие они должны быть, я прекрасно понимаю, что в их жизни много испытаний, материальных и духовных, следовательно, кармелитки будут просто молиться о преодолении ими испытаний».

– К сожалению, очень многое из того, чему учат верующих катехизаторы, способствует именно выгоранию – ты должен быть старательным, ты должен постоянно думать о Боге, ты должен всю жизнь посвятить вере. И вообще – поменьше отвлекайся.

– Большинство все же не выгорает, потому что здравый смысл освящен благодатью Божьей и помогает не стать фанатиком.

– Фанатик – человек, который выгорел в вере?

– Да. Это человек, который превратил объект веры в идола и разбился об него. В христианстве фанатизм противостоит добродетели, которая избегает крайностей. Истинная мера любви – не страсть и не преувеличение всего и вся. Но и не преуменьшение тоже. Любовь, например, к абстрактному Васе находится посередине между двумя установками. «Вася, я так тебя люблю, что задушу тебя своей любовью и испорчу твою жизнь» и «Вася, мне все равно – вали на все четыре стороны».

– Я человек крайностей, мне это трудно реализовать. – Любая добродетель трудно реализовывается. И тебе есть над чем трудиться. Крайность всегда возбуждает. Хочется после каждой мессы и каждой исповеди испытывать экстаз. Иногда это случается по благодати Божьей, но не может происходить постоянно. В обычной жизни, когда мы вдыхаем воздух, обедаем или гуляем, мы не падаем в обморок каждые три минуты: «Какое вкусное блюдо! Какая березка! Какое небо!» Иногда такое случается, но именно иногда. Сама жизнь подсказывает нам, что крайности редки и не могут быть основой бытия.

– Раз уж мы коснулись в предыдущем разговоре недавних католических скандалов, предлагаю обсудить отношение к ним.

Понятно, что от Церкви вольно или невольно ждут нравственного идеала. Если нашалит какой-нибудь автомеханик, то, покачав головой и показав на него пальцем, все быстро успокоятся и разойдутся. А вот если безобразие учинит священник, это совсем другое дело.

Соответственно и внутри Церкви существует два подхода к происшествиям. Некоторые считают, что для укрепления авторитета Церкви все неприятное и даже преступное стоит скрывать и бороться с пороками в узком кругу. Другие уверены, что авторитет укрепляет готовность публично признать ошибки. Какая точка зрения тебе ближе?

– К своей точке зрения я попытаюсь подойти плавно, постепенно ее обосновывая, чтобы ты поняла, почему я в ней уверен. Современный идеал человека – лицо публичное. Такой человек появляется на обложках журналов, о нем пишут в газетах. Он известен. И часто известен отнюдь не талантом, умом и благородными поступками. Наоборот, чем больше скандальности, тем больше слава. Биография селебрити должна быть пикантной и острой, чтобы люди могли сравнить свои слабости со слабостями известного человека.

– Хм, но «остренькое» утешает и развлекает нас в нынешней нелегкой жизни.

– Да. Но в христианской общине «остренькое» никогда не считалось идеалом. И когда в этой общине возникает скандал, это не повод для злорадства, это повод признать, что все мы несовершенны и не способны быть идеальными. Конечно, Церковь в качестве идеала вознесла себя очень высоко и иногда с кафедры говорит очень нелицеприятные вещи. Поэтому общество проявляет крайнюю нетерпимость к порокам самой Церкви.