Конкордия Антарова (Кора) - Две жизни (ч.II, т.1-2)

Цветы спускались из чаши почти до полу, и капитану казалось, что каждая чашечка цветка — кусочек его собственного сердца, разорванного на клочки, чтобы легче было впитывать горе и радость земли и приносить их в чашу Мудреца.

Мудрец сумел показать земле Свет и тот путь, каким можно освободиться от страстей простому человеку. Капитан думал, что не слишком-то целомудренно живя до сих пор, он только и делал, что указывал всем, как закрепостить себя в страстях. Эту ночь он сознавал как переломную. Ему вспомнилась дикая буря, бесстрашие Левушки, сунувшего ему со смехом конфету в рог в момент наивысшей опасности.

Вспоминал он и необычайный вид моря и столкнувшиеся водяные столбы в том самом месте, где ещё минуту назад находился его пароход, и странное выражение на лице И., выражение гармонии, мира и тихой радости, с которым он смотрел на весь этот ужас.

— "Человек должен жить так, — прозвучали в его памяти слова И., - чтобы от него передавались эманации мира и отдыха каждому, кто его встречает. Вовсе не входит в задачу простого человека становиться или пыжиться стать святым. Но задача — непременная, обязательная задача каждого — прожить своё простое, будничное сегодня так, чтобы внести в своё и чужое существование каплю мира и радости".

И снова он стал думать, дал ли он за всю свою жизнь хоть десятку людей каплю мира и радости? Капитан смотрел в лицо Мудреца, сумевшего, не ища популярности, стать не только известным всему миру, но и Богом для половины людей земли. Жизнь казалась капитану прожитой бесцельно и бессмысленно. Если бы сейчас ему предстояло окончить свою земную фазу жизни, с чем бы он ушёл? Добра, что он сделал людям, и в кулаке, пожалуй, не зажмёшь, а радости — и того меньше. Как же теперь начинать новую жизнь? Чем руководствоваться?

Не раз обдумывал капитан разговор с Флорентийцем у него в кабинете в деревне. И сейчас, как и каждый раз, когда он думал об этих замечательных словах, ему казалось, что он не в силах выполнить и сотой доли их. Он уже склонен был прийти в уныние, как услышал лёгкий стук в наружную дверь. Капитан прислушался, убедился, что стук повторился так же негромко, но настойчиво, спустился вниз, чтобы не беспокоить семью старого слуги, единственных обитателей дома. Открыв дверь, капитан был изумлён, увидев на пороге высокую фигуру в плаще, в которой тотчас же признал Ананду.

— Вы, капитан, конечно, меня не ждали. Да и я, признаться, сам не знал час назад, что зайду к вам. Я бродил по затихшему городу с дядей, и он указал мне, что в вашем доме горит свет. И тут же, смеясь, прибавил, что в вашей душе не чернильная, но довольно серенькая тьма.

Ананда засмеялся своим особенным металлическим смехом, и капитан вспомнил, как Левушка называл смех Ананды звоном мечей.

— А так как дядя мой большой прозорливец, то он послал меня к вам, чтобы вас развлечь и рассеять мглу вашего духа, совершенно безосновательную.

Капитан хотел провести своего позднего гостя к себе в кабинет, но Ананда, пристально поглядев на него, сказал:

— Зачем нам в этот миг, когда я пришел, минуя все условности, зачем нам соблюдать условный этикет. Пойдём туда, где вы только что были, и попробуем побыть в том мире и свете, которыми наполнена атмосфера великого Мудреца.

Как здесь хорошо, капитан, — вновь сказал Ананда. когда оба они сели на низенький диванчик, где несколько времени назад сидел Джемс Ретедли в полном одиночестве. — Какая счастливая идея пришла вам на ум, капитан, украсить укромную комнату жены этой прекрасной статуей. Я не сомневаюсь, что ваш дед, собравший в этом доме такие редкие сокровища, был большим и мудрым человеком.

— Не знаю. Для меня было полным сюрпризом найти здесь Будду и старинную скрипку, не говоря обо всём прочем. Я был ещё мал и не мог понять сути ссоры брата и деда. И о Будде я не слыхал никогда разговоров в родном доме. Но то, что я нашёл здесь Будду после того, как я нашёл вас и… человека моих мечтаний, Флорентийца, это помогло мне постичь величие Того, у чьих ног мы с. вами сейчас находимся.

— Мой дорогой друг, взгляните на эти вдохновенные черты, на эту доброту, льющуюся в мир потоками. Путь этого принца-мудреца даёт каждому возможность осознать величие человеческой души. Ни в одно из мгновений земной жизни в нас не должно звучать одно только животное, плотское «я». И если хоть раз человек осознал, что жизнь вечна, если однажды ощутил себя в мантии этой вечности, — он уже никогда не покинет её, потому что не сможет больше жить в душных объятиях одних только плотских, земных интересов.

Перспектива, открываемая знанием, вовсе не сразу даётся, как и художнику чувство перспективы. Книга духовного знания лежит не вовне, — она в сердце человека. И читать её может только тот, кто учится жить свой каждый день, в который вступает, непрестанно развивая своё творчество.

Нельзя сказать себе: хочу совершенствоваться. Или: всю жизнь я презирал середину, выбирал для себя только то, что мог поставить на пьедестал. И думать при этом, что только желание совершенствоваться или жить среди великих может привести тебя к чему-то высокому. Это всего лишь умствование, не имеющее в себе ничего творческого, здорового, могучего, что могло бы привести к Истине.

Действие, действие и действие — вот путь земного труда. Для чего вы перебираете своё прошлое, которого уже не существует и которое вы один воссоздаёте в ваших мыслях? Что даёт вам право в эту ночь, последнюю перед объявленным браком, сидеть в унынии и отрицании, вместо ощущения силы, радости, утверждения всего лучшего, до чего дорос ваш дух? Смотрите на этого божественно доброго мудреца. За ним шли толпы учеников и последователей, и он не ставил им никаких препон. Он говорил только: "Не отрицай". И если видел шедшего за ним следом в отрицании своей нынешней жизни, он говорил ему: "Уходи, друг. Научись жить, не отрицая, и тогда возвращайся".

Вы начинаете новую жизнь. Не мудрствуйте. Знайте твёрдо только одно: надо СЕГОДНЯ приготовить себя, чтобы завтра возле вас можно было отдохнуть, а не задохнуться. Надо СЕГОДНЯ отойти ко сну счастливым, зная, что сердце ваше жило в Вечном. Пустое дело искать счастья в чём-нибудь ином, кроме той Вечности, что звучит в собственном сердце.

Человеку, воспитанному кое-как суетливыми и суетными родителями, даже не ведавшими о чём-нибудь ином, кроме благ земных, невозможно сразу проникнуть в атмосферу гармонии и мудрости. Но каждый может, ЛЮБЯ Ближнего, думать о величии Света в нём самом и нести свой поклон Свету во встречном. Я взял на себя вас, вашу жену и вашу семью, потому что вы — не зная и не догадываясь — оказали мне величайшую услугу, возвратив кольцо дяди.

Я пришёл к вам сегодня, чтобы сказать, что у вас есть верный друг и хранитель жизни; в любую минуту внутреннего разлада назовите моё имя, и где бы я ни был, я всюду услышу вас. Вы можете и не услышать моего ответа, но я непременно услышу вас, и ответ мой придёт к вам, как ДЕЙСТВИЕ Фактов вашей жизни, как развязка вашей внутренней драмы.