Герхард Хазел - Постигая живое слово Божие

Мы только слегка коснулись упоминаний об Иисусе, встречающихся в Новом Завете; теперь же мы хотим сделать литературный анализ того материала, который дает нам знания о нашем Господе.

В Новом Завете не содержится какого-либо особого документа, начертанного рукой Самого Иисуса. Провидению было угодно, чтобы весть о Нем дошла до нас иным образом.

Об Иисусе мы узнаем прежде всего из четырех Евангелий и кроме того располагаем несколькими Его изречениями, которые упоминаются в других книгах Нового Завета. Первые три Евангелия содержат относительно общую линию повествования, и поэтому их называют синоптическими или просто синоптиками.

На протяжении многих веков христиане отмечали, что между первыми тремя Евангелиями существует примечательное единство и не менее примечательные разногласия. Проблема их взаимосвязи лежит в основе современных изысканий, в которых поставлен вопрос о подлинности изречений Иисуса. Уже со времен первой мировой войны проблема историчности Евангелий и их содержания занимает первое место в обстоятельных научных дискуссиях.

Вопрос состоит в том, содержат ли синоптические Евангелия и Евангелие от Иоанна подлинные изречения Иисуса, и если содержат, то в какой степени. Говорил ли Иисус те слова, которые Ему приписывают, или же они действительно просто приписаны Ему по каким-то соображениям? Кроме того, действительно ли Иисус прожил Свою земную жизнь так, как она описана в Евангелиях, или же это описание отчасти додумано или вымышлено целиком?

Перечисленные вопросы имеют весьма важное значение, так как их разрешение определяет степень доверия к евангельским записям и к христианству в его изначальной основе. Многие христиане не знают, каково отношение к этим проблемам современной историко-критической школы. Современные исследователи, изучающие жизнь Иисуса, буквально одержимы стремлением определить «не подлежащий критике минимум» слов и событий, не вызывающий разногласий у ученых [101] N. A. Dahl, «The Problem of the Historical Jesus in Kerygma and History,» eds. C. E. Braaten and R. A. Harrisville (New York: Abingdon Press, 1962), p. 156. . Этот процесс предполагает использование множества критериев, на основании которых возможно воссоздать исторический облик Иисуса и определить, что же Он сказал в действительности [102] J. M. Robinson, A New Quest of the Historical Jesus (London: SCM Press, 1959); N. Perrin, Rediscovering the Teaching of Jesus, 2d ed.; (New York: Harper amp; Row Publishers, 1976). . В специальной литературе это называется «поиском» или «новым поиском» исторического Иисуса.

Для начала необходимо четко определить и осознать исходную предпосылку большинства современных подходов к этим проблемам. Основная установка ведущего направления современной библеистики (в значительной степени разработанного Рудольфом Бультманном и его последователями) состоит в том, что Евангелия признаются потенциально недостоверными, неподлинными и, следовательно, бремя поиска доказательств подлинности изречений Иисуса и Его исторического облика возлагается на тех, кто придерживается обратной точки зрения. Профессор Кеземан утверждает, что задача исследователя состоит в том, чтобы, «изучив имеющийся материал, выявить подлинность его составных частей, а не возможную их недостоверность» [103] E. Kasemann, Essays on New Testament Themes (London: SCM Press, 1964), p. 34. . Профессор Чикагского университета Н. Перрин считает, что «надо доказывать подлинность имеющегося материала: это задача весьма и весьма нелегкая, но не невозможная» [104] N. Perrin, What is Redaction Criticism? (Philadelphia: Fortress Press, 1969), p. 70. . С его точки зрения, «природа синоптического предания такова, что приходится доказывать его достоверность» [105] Ibid., p. 39. . Одним словом, многие современные ученые утверждают, что до тех пор, пока на основании предлагаемых критериев не будет доказано, что притчи и изречения Иисуса действительно были сказаны Им и составляли часть Его учения, можно думать, что они только приписываются Ему и на самом деле являются творением раннехристианской церкви, рассчитанным на удовлетворение ее духовных нужд.

Мыслящий человек критически отнесется к попыткам выявить «достоверный минимум» евангельского материала и столь же критически воспримет исходную предпосылку о его возможной неподлинности. На деле «достоверный минимум» представляет собой всего лишь современную форму редукционизма, сводящего весь материал до минимума приемлемости. Однако этот минимум «приводит к плачевным результатам, потому что он исторически не выверен и богословски извращен» [106] R. N. Longenecker, literary Criteria in Life of Jesus Research: An Evaluation and proposal in Current Issues in Biblical and Patristic Interpretation, ed. G. F. Hawthorne (Grand Rapids, Mich.: Eerdmans, 1975), p. 225. .

С научной точки зрения, совершенно неоправдано сводить исторический облик Иисуса и Его учение к какому-то минимальному объему информации. «Поскольку Евангелия имеют дело с откровением Бога в истории, — возражает профессор Дж. Шнайдер, — они являются историческими документами уникального значения. В их основе свидетельство учеников, которые слышали, что Он говорил, и видели, что Он делал» [107] J. Schneider, Jesus Christ: His Life and Ministry in Fundamentals of the Faith, ed. C. F. H. Henry (Grand Rapids, Mich.: Zondervan, 1969), p. 95. . Ученики слышали и видели, и это очень важно. Противники Иисуса и Его последователей тоже слышали и видели, и если бы Его исторический облик и Его весть не нашли достоверного отображения в Евангелиях, они первыми бы обвинили евангельских писателей в обмане, искажении и тому подобном.

Предположение о неподлинности Евангелий обусловлено той мыслью, что раннехристианская церковь якобы создала их для своих собственных нужд. Это предположение свидетельствует о беспримерном скептицизме в области исторических исследований, характерном для современной эпохи. Многие ученые прошлого и настоящего в своих работах следовали и следуют юридическому правилу, согласно которому нельзя считать виновным того, чья вина не доказана. Современные исследования либеральной школы предполагают обратное: преданию изначально вменяется вина недостоверности, которая тяготеет над ним до тех пор, пока оно не докажет свою невиновность, то есть достоверность.

По отношению к другим формам древней литературы такое предположение не практикуется и, следовательно, Евангелия не должны составлять исключения. Мы должны воспринимать их такими, какие они есть, то есть видеть в них сообщения об Иисусе и Его учении, которые в принципе заслуживают доверия. Дж. Джеремаяс, располагающий последними данными в области лингвистического и стилистического исследований синоптических Евангелий, считает, что «в данном случае надо доказывать недостоверность изречений Иисуса, а не их достоверность» [108] J. Jeremias, New Testament Theology I: The Proclamation of Jesus (London: SCM Press, 1971), p. 37. Cf. N. J. McEleney, authenticating Criteria and Mark 7:1 — 23, У CBQ 34 (1972):431 — 460. . Другие ученые тоже практикуют положительный подход к изучению Евангелий [109] См.: п. 11—13 D. Guthrie, Jesus the Messiah (Grand Rapids, Mich.: Zondervan 1972); R. T. France, The Man They Crucified Р A Portrait of Jesus (London: Inter-Varsity Press, 1975); F. F. Bruce, ТJesus Christ, in The New International Dictionary of the Christian Church ed. J. D. Douglas (Grand Rapids, Mich.: Zondervan 1975), pp. 531 — 534. .