Николай Шахмагонов - Судьба России в пророчествах русских святых. В законе Всевышнего воля его

Великий князь Михаил Павлович поскакал на выстрелы. Каховский прицелился в него. Но тут уж не выдержали обманутые дворянчиками нижние чины. Три матроса одновременно бросились к мерзкому и коварному чудовищу Каховскому и выбили у него из рук пистолет.

Один из современников с горечью писал: «Милорадович и Каховский! Даже неудобно сравнивать эти два имени. Один – прославленный патриот и мужественный воин, второй – фантазёр и государственный преступник, кончивший жизнь на виселице».

Николай Первый! Его роль в великом прошлом России долгое время затушёвывалась, отчасти, из-за решительного разгрома масонского антироссийского, направляемого с запада бунта декабристов, объявленного питекантропами от революции выступлением за счастье народное. Когда же это, позвольте спросить, революционеры выступали за счастье народное? За личный карман, за личную власть – другое дело. Но за народ – никогда.

И разве можем мы найти в среде вождей революционных такого, кто готов был рискнуть своей жизнью во имя спасения Отечества и своего народа?

Да, был один единственный – Товарищ Сталин. Но он не был революционным вождём, он был Самодержавным вождём, он был реставратором Православного Самодержавия в России. Сталин, как известно, не уехал из Москвы в критические дни сорок первого, хотя всё советское правительство отправил в Куйбышев. Когда Жуков попросил у него разрешения перенести штаб Западного фронта из Перхушково на Белорусский вокзал – с вокзала то уехать, в случае чего, проще, Сталин заявил, что, если тот боится оставаться в Перхушково, то сам займёт там его место.

Известно, что ленинское правительство драпануло в Москву из Петрограда, подмазав пятки, а Сталин остался защищать город от Юденича. Хрущёв, умудрившийся сделать за короткий срок своего правления хлеборобную Россию бесхлебной, едва узнав о Новочеркасских событиях, повинен в которых был, прежде всего, сам, вместо того, чтобы подобно Николаю Первому, выехать к восставшим и вразумить их, приказал расстрелять рабочих. А ведь именно он, Хрущёв, вместо Сталинского планомерного (примерно два раза в год) снижения цен на необходимые продукты питания, перечень которых исчислялся при Сталине десятками, организовал планомерное, причём в денежном эквиваленте более стремительное, повышение цен на те же продукты. И он, Хрущёв, после этого был возмущён недовольством рабочих.

Расстрел был подготовлен коварно и гнусно. Военных заставить стрелять в рабочих, которые вышли на центральную площадь с детьми, было невозможно. Однако, войскам всё же выдали холостые патроны, пояснив, что придётся, возможно, охладить пыл демонстрантам. Когда же прозвучал залп холостыми, да и то в воздух, случилось невероятное – демонстранты отхлынули, но на площади осталось множество убитых и раненых. Раненые стонали и корчились от боли. Лишь потом выяснилось, что огонь по демонстрантам вели с чердака и верхних этажей областного комитета партии, наймиты руководства этой самой партии, по меткому определению Сталина, сделанному в Завещании, переставшей быть Русской.

Новочеркасский расстрел мирной демонстрации безоружных рабочих, пришедших к зданию обкома партии с женами и детьми, явился ярким показателем и символом столь воспеваемой ныне демократами «хрущёвской оттепели». До оттепели рабочих не расстреливали. Впрочем, в Новочеркасске зарождалась будущая демократия ельцинизма.

А ещё один фальшивый коммунистический деятель, во времена Венгерских событий только ещё будущий лидер, по имени Андропов, учинил бойню для советских солдат при молчаливом одобрении того же Хрущёва. Нашим войскам, посланным против мятежников, направляемых НАТО, боеприпасов не выдали. Бандиты же были хорошо вооружены. И только после того, как советские войска понесли значительный урон, им выдали боеприпасы.

Андропов же, организовав кровавые оргии, отсиживался, естественно, в стороне от опасностей.

Очень похоже на то, как в своё время Грачёв направил в насыщенную современным оружием Чечню войска, вооружённые хуже чем бандформирования. Чеченских бандитов вооружили при странном попустительстве военного и политического руководства страной. Впрочем, всё это уже разоблачено в достаточной степени, и виновники известны.

Нельзя не вспомнить и трагические дни октября 1993 года, когда деятели, оказавшиеся во главе Великой России, не отважились выйти перед восставшими, чтобы силою своего авторитета отвратить кровопролитие, а снова прикрылись войсками, предназначенными не для решения внутренних свар. Никто не отважился выйти перед восставшими так, к примеру, как вышел однажды Государь Император Николай Первый во время бунта на Сенной площади. Государь же не в бронированном автомобиле, а в обычной пролётке, не под охраной спецподразделений, а с одним кучером примчался на площадь. Остановил перед толпою пролётку, поднялся во весь свой богатырский рост и скомандовал:

– На колени, мерзацы! Шапки долой!

И вся толпа покорно опустилась на колени, признавая отвагу и мужество

Государя, признавая его власть и покоряясь ему.

Но вернёмся к беседе Государя Императора Павла Первого с вещим Авелем-прорицателем.

Павел Петрович спросил:

– После сына моего Николая на Престоле Российском кто будет?

– Внук твой, Александр Второй, Царём Освободителем наречённый. Твой замысел исполнен будет, крепостным он свободу даст, а после турок побьёт и славян тоже освободит от ига неверного. Не простят бунтари ему великих деяний, «охоту» на него начнут, убьют среди дня ясного в столице верноподданной отщепенческими руками. Как и ты, подвиг служения своего запечатлеет он кровью Царственною, а на крови Храм воздвигнется…

– Тогда и начнётся тобой предречённое иго безбожное? – спросил с волнением Государь.

– Нет ещё. Царю освободителю наследует сын его, а твой правнук, Александр Третий. Миротворец истинный. Славно будет царствование его. Осадит крамолу окаянную, мир и порядок наведёт он. А только недолго царствовать он будет.

– Кому передаст он наследие Царское?

– Николаю Второму – Святому Царю, Иову Многострадальному подобному. Будет иметь разум Христов, долготерпение и чистоту голубиную. О нём свидетельствует Писание: Псалмы 90, 10 и 20 открыли мне всю судьбу его. На венец терновый сменит он корону Царскую, предан будет народом своим, как некогда Сын Божий. Искупитель будет, искупит собой грехи народа своего безкровной жертве подобно.

И далее продолжал изменившимся голосом:

– Война будет потом, великая война – мировая. По воздуху люди, как птицы летать будут, под водою, как рыбы, плавать, серою зловонною друг друга истреблять начнут.