Олег Чекрыгин - Миряне. Печальнейшая повесть

– Замолчи, наконец, и хватит ныть. Подумаешь, испугался за карьеру. Ты уже всего достиг, что мог, от тебя не убудет. А молодухе твоей (папа был женат вторично на милой женщине, несколько старшей меня – подобные случаи с мужчинами в возрасте, к сожалению, не редкость) хватит нашего фамильного добра, чтобы дотянуть до генеральской пенсии, когда тебя под салют схоронят с положенными почестями. Я вон ей свой короб столового серебра хоть сегодня отошлю, чтоб не злилась. А тебе скажу, милок: хоть ты и адмирал, а ничего-то ты не понимаешь. Олег-то наш – небось, не чета тебе: Патриархом станет.

И, при всем моем к ней уважении, была она неправа.

Что не смогу стать Патриархом, я знал уже тогда: к тому времени я был женат. Впрочем, как говорят в народе, «жена не стена, можно и подвинуть». Что на определенных условиях я мог бы включиться в забег длиной в жизнь, призом в котором – Патриаршее место, я узнал значительно позднее. Недаром же из всех имеющихся на сегодняшний день биографий (как «авто», так и просто) ныне здравствующего «святейшего» патриарха тщательно вымарана его собственная женитьба, приключившаяся с ним накануне вступления во священство, лет за десять до принятия монашества. Что я никогда не хотел, и теперь не хочу в патриархи, я знаю сегодня, как и всегда, с самого начала, совершенно отчетливо, и сам о себе свидетельствую: патриархом мне не бывать. И по причине очень и очень простой – я и так патриарх. Да-да, не удивляйтесь, и не спешите кликнуть санитаров: тут все дело в терминологии. «Патриарх» означает – «отец народа», то есть старший в роду.

Как-то раз меня одернул спесивый поповский сынок, являвшийся к папочке на службу в алтарь в храме, где я работал пономарем, нелегким трудом сгадывая жалкую зарплату на прокорм в то время уже немаленькой (трое детей) семьи. Обратившись к нему по случаю, я сказал, что «все мы, отцы, тебя просим не вмешиваться в службу самовольно (у него была такая привычка), но договориться с нами заранее, чтобы не создавать путаницу», и в ответ услышал презрительное «ты тут не отец, и не командуй». Несмотря на папу, которого, кстати, в тот раз не было, я вполне пристойно вытеснил наглого юнца сперва из алтаря, а затем, через боковые двери из храма на улицу, завел за уголок, и… Пока он справлялся со своим испугом получить парочку заслуженных затрещин, я довольно монотонно рассказал ему про свою жизнь, и нелегкую жизнь других людей, работавших в храме на его папу за скудное жалование, которое тот не стыдился платить мирянам, трудившимся на низших ступенях церковного «послушания». Я хотел, чтобы он уразумел, что я именно отец, отец своих детей, и то, что для него забава, для меня – труд ради пропитания семьи. Так я понимаю и сегодня обязанность Патриарха, как «отца народа» – всех питать и обо всех заботиться. Именно поэтому, в первую очередь, лично я в патриархи не рвусь.

***

Когда еще только начиналось строительство нового ХХС (Храма Христа Спасителя), этой великой стройки Перестройки, один видный строитель, мой родственник, которому предложили это строительство возглавить, спросил меня по-родственному, как я к этому отношусь, и стоит ли ему принимать предложение. Я не стал ничего говорить, но открыл ему в Евангелии то место, где Христос, обличая фарисеев, говорит им:

«Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что строите гробницы пророкам и украшаете памятники праведников, и говорите: „если бы мы были во дни отцов наших, то не были бы сообщниками их в пролитии крови пророков“; таким образом, вы сами против себя свидетельствуете, что вы сыновья тех, которые избили пророков; дополняйте же меру отцов ваших». Прочитав это, мой родственник от участия в строительстве отказался, и до сих пор об этом не пожалел.

Как рьяно кинулись возводить и реставрировать храмы по всей стране бывшие коммунисты на сворованные у ограбленного народа деньги. Для кого они это делали все эти годы, для чего?

У нас много говорят о покаянии. Мол, надо покаяться. А иные уже заговорили, что покаяться надо как-то побыстрее, а может, уже и хватит каяться – сколько можно? Ну, покаялись – и довольно, пора дальше жить. Открою секрет: покаяние в нашей стране и не начиналось. Каяться надо – в чем? Что явилось причиной всей катастрофы, которая и сегодня продолжает развиваться в нашей «дивной и прекрасной» стране? Только поняв это, ответив на этот вопрос, мы сможем хотя бы для себя все увидеть на своих настоящих местах, а не в перевернутом виде, как смотрит народившийся младенец. Пора нам повзрослеть.

Главной задачей дьявола, того самого Воланда, существование которого отрицал небезызвестный Берлиоз на Патриарших, а следом и до сих пор вся интеллигенция, что, впрочем, тоже стоило ей головы – так вот, главной его задачей было не уничтожить Церковь – этого он не может, не дано – но подменить в ней Дух Христов – он мастер подмены – своим духом, духом антихриста. Что на сегодняшний день, наконец, в какой-то мере ему удалось не без помощи слуг его, которых он темными путями страха, подкупа и лести возвел в Князья Церкви.

Лично я, будучи чадом Русской Православной Церкви, двадцать лет искал и не нашел ответов на вопросы, которыми в отношении Церкви задаются, думаю, все наши люди: верующие и неверующие, христиане, и просто граждане. Почему высшие церковные чины во главе с Патриархом льнут к Власти, и зачем это нужно им, и Церкви? Каким образом епископы превратились в Князей Церкви, и стали «священными коровами», непогрешимыми и неоспоримыми «святыми папами римскими», при этом совершенно утратив всякую реальную связь с людьми, с Народом Божьим, которому они обязаны служить, и быть «слугами и рабами» в реальной жизни и житейских проблемах людей, а не на торжественных праздничных Богослужениях, где этот самый Народ оттесняется от Владык (слово-то какое – Владыки – не слуги, и не рабы) могучими спинами, а то и пудовыми кулаками ражих охранников, прислужников и телохранителей. Вот интересно, кто-нибудь пытался попасть на прием к Патриарху, да что к Патриарху – к епископу самой захудалой епархии – с улицы? Попробуйте интереса ради – мало не покажется. Скажу сразу – это невозможно в том числе и священнику. Как сказал Остап Бендер Шуре Балаганову у дверей конторы по «Заготовке рогов и копыт»: «Рогоносцев не пущать».

Продолжу. Как случилось, что священника епископ принимает на работу, на службу, и тот оказывается в совершенной, рабской зависимости от Архиерея? Не нами сказано: «Попство – холопство». Почитайте хоть Лескова, кто не знает – в этой стране ничего не меняется.

Почему никакие, в том числе вопиющие, болезненные проблемы, возмутительные случаи и поступки со стороны Князей Церкви никогда не обсуждаются публично, но замалчиваются, и если изредка и принимаются вынужденные орг. решения, то келейно, молчком, и под благовидным предлогом? Расследованиям, которые, было, начались в отношении церковных иуд и оборотней, струсивших и продавшихся Советам Архиереев, был тут же заткнут рот рукою всесильного КГБ, на рассекреченные в Перестройку материалы которого эти расследования и опирались – а рукой этой водило церковное начальственное рыло в пуху. Живо отбили охоту у независимых журналистов, в том числе, у А. Нежного из «Огонька» совать свой длинный нос в церковную кружку.