Мигель Severo - Планета Афон. Крестный Ход

– Так что тебя ещё так поразило в Симонопетре, – I’m решил сменить пластинку, чтобы наша первая встреча не стала последней из-за сущей ерунды, вызванной недопониманием.

– Я как увидел последствие пожара, – Серёга указал на пустые глазницы окон, – так сразу прикинул, сколько их было в Симонопетре. Со счёту можно сбиться. И каждый раз он возрождался, можно сказать из пепла.

Удивительно, столько раз горела библиотека и ризница, а все святыни удивительным образом сохранились. Один монах там – сам он из Молдавии, но по-русски говорит даже без акцента, – рассказал нам подробно всю историю монастыря.

– Так ты не один, выходит дело, путешествуешь?

– Нет, нас четверо, просто ребята немного подустали, решили прокатиться до Кареи на четырёх казённых ногах, а мне по душе пешочком через Пантелеимон. И не жалею. Сейчас хочу к святыням приложиться и тоже в Карею пойду. Они хотели в скиту Андрея Первозванного или в Кутлумуше поселиться, как Господь управит. Мы ещё Зограф не посетили и Хиландар.

– Ну что ж, ангела в пути! Кстати, а к вашей археологической экспедиции можно слегка присоединиться или только избранным путь проторен, а всяких залётных не принимаете?

– Почему же, всех принимаем, но только житие спартанское. Со своей палаткой и жратвой или встаёшь на котловое довольствие.

Электричество по талонам, генератор три часа в сутки. Море в семи верстах, после обеда ездим на вахтовке. До ближайшего жилья час ходьбы или на велосипеде, но его с собой привози. В экспедиции с транспортом напряжёнка.

– Устраивает! – азъ неприхотливый сжал оба кулака с поднятыми большими пальцами вверх. – Если в августе прикачу, не поздно будет? Или сезон уже закончится?

– Не-е, в самый раз! Как раз камералка в самом разгаре будет, а у нас немногие, кто любит рисовать, всем бы в раскопках участвовать, артефакты находить. Это интереснее.

– А мне бы наоборот. Рисовать у меня, правда, получается только покемонов, а чертить со школы любил, всегда в отличниках пребывал. Полкурса мои проекты стеклили.

– Ну, вот и договорились. Ладно, я побежал, а то время не резиновое. А мне ещё до Кареи топать и Пантократор сегодня хотели успеть посетить. Не знаю, успеем ли?

– Успеете. Молись Николаю Чудотворцу, он всё управит в лучшем виде. До встречи на Крымской земле! – и мы с братом Сергием крепко обнялись. Он засеменил к воротам Свято-Пантелеимонова монастыря, а я снова принялся за ненадолго прерванное послушание.

Задолго до Рождества Христова в Сицилии правил государь по имени Гиерон. Среди мудрецов при его дворе особенно выделялся Симонид. Однажды Гиерон спросил его:

– Симонид, объясни мне, что такое Бог?

– Трудный вопрос ты предлагаешь мне, государь, – ответил мудрец, – Позволь мне денёк-другой подумать.

– Хорошо, – согласился Гиерон.

Прошло два дня. Пришёл к царю Симонид и вместо ответа попросил дать ему ещё четыре дня на раздумье. Прошли и эти четыре дня, а Симонид попросил ещё восемь дней отсрочки. Тогда Гиерон нахмурился и говорит мудрецу:

– Ты шутишь, Симонид! Пожалуй, скоро ты станешь просить шестнадцать дней на раздумье, а потом тридцать два. Когда же ты дашь мне окончательный ответ?

– Ты угадал, государь, спокойно сказал Симонид. – Прошло бы восемь дней, я бы стал просить шестнадцать, затем тридцать два, а там шестьдесят четыре и так дальше, удваивая сроки без конца. Что же касается ответа, то, мне кажется, я уже дал тебе его.

– Как дал?! – удивился Гиерон. – Ты ещё ничего не сказал мне о Боге, а только всё просил новых и новых отсрочек!

– Это и есть мой ответ, – без тени смущения ответил мудрец. – Твой вопрос, государь, не по силам никому. Чем больше о нём думаешь, тем меньше понимаешь, приходится просить новых и новых дней. Этот вопрос всё равно, что гора. Издали смотришь – и то кажется громадой, а чем ближе подходишь, тем она всё более высится и растёт, и ты перед ней чувствуешь себя маленьким и ничтожным. Как же ты хочешь, государь, умом охватить Того, кто создал и эту гору, и человека, а с ними и всю Вселенную?

Понял Гиерон слова Симонида, благоговейно поднял глаза к небу и прошептал:

– Да. Бог непостижим!

На юго-западном склоне Святой Горы, являясь чудесным рукотворным продолжением высокой отвесной скалы, расположился монастырь Симонопетра (Σιμωνόπετρα), тринадцатый в современной иерархии афонских обителей. Хотя согласно III Типикону он занимал всего лишь двадцать третье место среди монастырей Афона тогдашней эпохи.

«Нанизав» на естественное основание семь этажей, это чудо инженерно-строительной мысли без преувеличения считается самым смелым решением афонской архитектуры.

На высоте 230 метров над уровнем моря, он как маяк «вырастает» из скалы, являясь одним из самых впечатляющих и самых сложных, для того времени, зданий на планете, и вроде бы даже первым многоэтажным зданием в мiре.

Симонопетру с полным основанием называют самым ошеломляющим из всех монастырей Афона: его монументальная конструкция на вершине скалистого холма над морем чем-то напоминает старый Таллинн. Там тоже крепостные стены являются как бы естественным продолжением огромного скалистого основания.

Здесь же отвесные стены переходят в жилые ярусы, поднимающиеся на 7-9 этажей, каждый из которых располагает крытой деревянной галереей, протянувшейся по всей длине здания.

Ограниченная площадь холма обусловила особую застройку территорий монастыря: здесь нет отдельных зданий, за исключением главного храма, – хозяйственные, жилые и религиозные помещения часто располагаются под одной крышей. Мощные каменные стены покрыты ярусами ровных галерей, придавая монастырю сходство с гигантским скворечником.

Согласно преданию решение о строительстве монастыря принял преподобный Симон Мироточивый в 1257 году, увидевший в Рождественскую ночь из своего жилища светящуюся точку на вершине скалы. Поэтому изначально обитель называлась «Новый Вифлеем», но затем получила имя своего основателя и скалы, на которой построена – «Симонопетра» или «камень Симеона» («петра» греч. – камень).

По афонской традиции монахи переименовали её таким образом в честь крепчайшей веры основателя.

История первых двух столетий существования монастыря практически неизвестна – все свидетельства уничтожили пожары. В житии святого Симеона повествуется, что обитель была возведена высшими силами, почти без человеческого участия и особое покровительство монастырю оказала равноапостольная Мария Магдалина. Поэтому братия Симонопетры считает святую Марию соосновательницей обители.