Александр Балыбердин - Обретение святых – 2019. Сборник материалов церковно-научной конференции

Среди обителей, основанных по благословению преосвященного Ионы: Котельничский Введенский девичий монастырь (1676), Кобрский (Закобрский) Введенский (1678), Пышакская Раифская пустынь (1691/92), Соликамский Преображенский женский (1687). При нем впервые упоминаются Оханная пустынь преп. Зосимы и Савватия Соловецких (1678), Кайгородский Спасский монастырь (1678), Сырьинская (Сырьянская) Сретенская пустынь (1678). При этом в новых монастырях святитель Иона стремился утвердить принципы общежительства, которые к тому времени были утрачены многими обителями.

Труды святителя Ионы по устроению монашеской жизни принесли добрые плоды. Одним из них стало появление целой чреды монахов-подвижников, среди которых архимандрит Александр, более трех десятков лет возглавлявший Трифонов монастырь; келарь того же монастыря Илья (Семакин), участвовавший в создании трех обителей; старец Игнатий, основавший в 1676 году Введенский монастырь на реке Кобре, которого высоко почитали современники. Не последнюю роль в этом оказал личный пример святителя Ионы, его высокий духовный настрой и безупречная жизнь (13, С. 72—82; 26).

Сроднившись с Вятским краем, преосвященный Иона принял в свое сердце и его святыни и, особенно, Нерукотворный образ Спасителя, с которым ежегодно хлыновцы обходили свой город крестным ходом. Примечательно, что первый, по времени, из дошедших до нас документов владыки – «Соборное изложение о праздновании пятой недели Великого поста от 13 марта 1675 г.», посвящен почитанию чудотворной иконы Хлыновского Спаса – Нерукотворного образа Спасителя. Ознакомившись с этой традицией, святитель Иона велел хранить ее «братии нашей, впредь будущим архиереом, со освященным собором, со всеми православными христианы, по вся лета неотложно и непременно, в род и род» (3, С. 34).

Такую же заботу владыка проявлял и по отношению к Великорецкому образу святителя Николая, для которого, по благословению преосвященного Ионы, при Кафедральном соборе был устроен особый придел, а также создана новая редакция «Повести» о чудотворной иконе, которая благодаря своим «хождениям» в Москву получила известность далеко за пределами Вятской земли (27, С. 35).

За свои труды в апреле 1682 г. преосвященный Иона был возведен в сан архиепископа (14, С. 215; 28, С. 37). С. А. Шамин связал возведение Ионы в сан архиепископа с проектом неосуществленной епархиальной реформы 1681 г. царя Федора Алексеевича, согласно которому предполагалось создать на Вятке митрополичью кафедру и подчинить Вятскому архиерею две новых епархии: в Соли Камской и на Кунгуре. Однако Церковный Собор отверг это предложение, решив: «Вятскую епископию учинить архиепископиею» (15, С. 472—473). Впрочем существует и другое предположение, будто царь Федор Алексеевич хотел перевести владыку Иону на Суздальскую митрополичью кафедру, однако святитель от этого назначения уклонился (24, С. 166).

Вятский святитель принимал активное участие в общецерковной жизни, имел духовное общение с подвижниками своего времени, в частности в числе 16 архиереев, участвовал в епископской хиротонии свт. Митрофана Воронежского и неизменно пользовался уважением столичных властей. Архиепископ Платон (Любарский) так писал об этом: «Милость государя и Святейшаго Патриарха по жизнь свою носил неизменно; почему часто от них призываем был в Москву как для соборных деяний, так и для согласия в некоторых церковных установлениях; оттуда возвращался всегда снабден царскою и патриаршею милостию, с различною для соборной своей церкви драгою утварью и данными по просьбам его для дому архиерейского, монастырей, церквей грамотами» (24, С. 166).

Между тем в самом Хлынове труды вятского архипастыря нередко натыкались на сопротивление местных воевод и земских старост, пытавшихся незаконно вмешиваться в дела архиерея и захватить часть церковных владений. Дошло до того, что в 1681 г. в Хлынове были убиты подьячий Архиерейского дома Василий Селиванов и келейник владыки Дмитрий Васильев, приехавший с владыкой из Тихвинского монастыря. Преступники были найдены и наказаны, но пять лет спустя, когда в Хлынов был назначен новый воевода стольник А. И. Леонтьев, делу был дан новый ход. Леонтьев по каким-то причинам невзлюбил архиерея, называл его «чернецом», перестал ходить в храм даже на «государски праздники» и, чтобы досадить владыке, обвинил в гибели келейника его племянника Никиту Тугаринова (14, С. 218—219). Преосвященному Ионе пришлось искать защиты у царей Иоанна V и Петра I, которые решили этот конфликт в пользу Церкви и урезонили хлыновского воеводу, повелев ему «в духовность ни во что не вступатца». Причем не только на Вятке, но в других землях – царский указ от 25 сентября предписывал разослать такие же грамоты в другие города «ево братье иным архиереом» (РГАДА. Ф. 233. Оп. 1. Д. 285. Л. 356 об.-357 об.).

Последние годы жизни архиепископ Иона болел. Чувствуя приближение кончины, он сам определил место своего погребения в ризнице Свято-Троицкого кафедрального собора, на правой стороне, у стены, и приготовил гробницу, о которой «Росписи келейным предметам и вещам архиепископа Ионы», сделанной за три года до его кончины, сообщается, что для архиерея устроен «гроб… и выкладен кирпичом, и покрыт камнем» (29, С. 211).

8 (21) октября 1699 г. архиепископ Иона преставился ко Господу. Примечательно, что это произошло в день памяти прп. Трифона Вятского, для прославления которого так много сделал вятский святитель. В своем «Духовном завещании», которое не раз публиковалось и стало широко известно не только на Вятке, но и всем нашем Отечестве, архиепископ Иона воздавал хвалу Богу, призвавшего его к трудам по устроению Вятской епархии. При этом любовь деятельного и требовательного владыки была настолько велика, что простиралась не только на его верных соработников, но также на тех современников, которые, по правилам Святых Апостолов, были запрещены им в служении или не допущены к Святому Причастию и так, не получив архиерейского разрешения, скончались. Святитель Иона писал, что прощает всех и будет просить Милостивого Бога вселить их в селении праведных, вместе со святыми (3, С. 14—22).

В 1771 г. над захоронением архиепископа Ионы в Свято-Троицком Кафедральном соборе было устроено надгробие, эпитафия на котором свидетельствовала о почитании почившего архипастыря православным народом: