Светозаръ Лучникъ - Воскрешение сердца

Пока идёт воспитательный процесс с земным фактом познавательных слов, любовь всегда будет провоцироваться телом на поступки странно и невнятно. Руки гладят, глаза обволакивают, сознание теряет существенную ориентацию. Звуки речи пьянят голову влюблённой девушки, которая теряет свою независимость.

–Любимая…

О, разве мужчина способен произнести своим дыханием это магическое слово, чтобы женщина осталась равнодушной или какой-то истеричной?! Нет, не остаётся равнодушной она, которая выискивает земное счастье посреди обмана и разврата, в этом грязном и роковом моменте судьбы, но судьбы, принадлежавшей ей по праву.

И её красивое, молодое тело теперь тоже принадлежит ему полностью, неминучая страсть срывает условности вместе с одеждой. Пламя загорается всё сильнее и сильнее, всё ярче и ярче, словно ждёт впереди великолепие чуда. И неужели это чудо достойно сожаления? Что потом?

А потом отупение… Огонь погас. Страсть не умерла. Изломана воля часов, и ожидание исковеркано, а суть осквернена. Душа на потоке ада, и этот чёртов ад коверкает сознание, заставляя кровь безумствовать в отчаянии.

–Ты клялся мне в любви… Говорил, что я единственная, я твоя, только твоя… – Напоминает она в испуге. – Что произошло? Что случилось? – О! как хочется ей познать истину и остаться с любимым, но он-то совершенно равнодушен к страданиям и стонам. Добился, чего жаждал, и теперь она ему не нужна!

Ну и что?! Да, клялся! Клятва осталась при устах.

–Я по-прежнему люблю тебя и принадлежу только твоему, твоему желанию, милый и дорогой… А ты, ты ещё любишь меня? – Она искала опору, а наткнулась на препятствие и, причём на непреодолимое препятствие.

–Ты мне больше не интересна. Я познал тебя, весь твой исток, всю твою жажду… – Ответ страшен, ужасен, безжалостен. Он хуже смерти. Лучше бы убил и один раз отмучиться, а так… Как же жить дальше? Где выискивать долю равенства?

–Почему? – Отчаяние слетает с губ, которые измяты в поцелуях.

–Уйди… – Раздражение явное, оно летает в воздухе, как топор палача, забирая всё лучшее, оставляя худшее. – Ты ещё найдёшь своего парня…Ты красива, у тебя большое будущее… Ты со своими достоинствами отыщешь своё счастье… – Говорит, словно смеётся над ней.

–Не бросай меня…

Позор омывается горькой слезой!

Он смущён, но не раздавлен. Не знает, как отвязаться, лишь бы ушла, оставила его. – Ты молода… Найдёшь своё счастье… За дверями этого дома тебя встретит не один прохожий… Твоя любовь покоится в их желаниях, только позови…

–Но мне никто не нужен! Я тебя люблю…

–Прости…

–Разве ты не видишь мою боль?!

Но он уходит поспешно, уходит навсегда…

Ищет познания смущённая душа, душа, испёкшаяся в холодном разврате горячего дыхания ночи. Таких ночей немного, они покрыты грязью отвратительных впечатлений. Судьба коверкает смысл, стирает его грани отчётливо.

–Постой…

Силится затянуть мгновение. Не хочется расставаться… Но неизбежность очень жестока и трагична. Она испивает оцет и желчь, а впереди… Впереди её ждёт болезнь, страхи, новые унижения и новые бесчестия.

–Не реви. Твои слёзы запоздалые. – Говорит он ей резким голосом и равнодушным к её страданию. Она уже использована им, и она ему не нужна. Коварен, напыщен, ядовит. – Ты мне не интересна… Я определил тебя… Сама виновата…

Да, она виновата, виновата, что поверила ему, что посчитала его за счастье, которого так ждала и к которому так устремилась… А есть ли ещё какая вина этого юного создания? Есть, несомненно есть… И какая же? Пусть тебе ответит совесть.

–Не покидай меня…

Мольбы бессильны.

–Прощай…

Она остаётся одна во тьме и боли, которую одной не пережить, не осилить и не выдюжить Кто посеял плевелы зла? Они сошли тоже с неба. О, небо, разлей благо на человека, лишённого чести! Честь ускакала, и нет её. Небо молчит. Ликует земля в разврате. Молчи, человек, и сей, сей неизменную славу! Если не в силах молчать, тогда рыдай и стремись на вершину Молчаливого Бога, хотя бы и в рутине грехов увяз, но не умер ещё.

Дышит женщина. И само дыхание как-то неровно ожигается страстью позора, с которым приходит непрошеная боль и стыд. Глядит в высь надломлено. Ждёт чего-то. Память воскуряет испитую отраву. Больно. Тяжко. Одиноко. Но ничего уже не возвратить.

–Любимый…

Нет его. Куда-то вдруг подевался, словно и не появлялся в этой её судьбе человек, на которого можно опереться или довериться хотя бы в трудную минуту. Ушёл и смылся запах желания! И бросил погибать. И погибла.

Душа занемела от горя, а тело было продано тем, кому нужна не честь, а позор. И ныне её душа будет томиться в воле адского кипения зла, она будет рваться и задыхаться от грязи и вони наглых и вспотевших рук, омерзительных и знойных глаз, которые так и лазят по её телу и от вонючего дыхания, что так скверно стекает внутрь…

–Иди, иди к нам. – звали чужие и беззубые рты и лапали так противно, что хотелось испариться, но всё повторялось в каждый день. Нет рассвета, нет покоя…Только ужасная и отвратительная воля страха и зла… – К нам, к нам, сюда, сюда…

–Смилуйтесь… Пощадите…

Крик разбивает волю земных часов без всякой надежды. А есть ли она, безликая и утомительная надежда там, где живёт могучее солнце и светит для кого-то? Есть. Но этот рассвет двигается для того, кто увидит его благость и торжество в своём тоскующем сердце, которое открыто для любви святой и молчаливой.

Что ж! Пусть, пусть и в осквернённой душе зажжётся пламя этого святого молчания, и огонь сотрёт все грани блудных извращений, и родится человек от святого молчания, и засияет свет посреди мрака и безобразия, посреди разврата и похоти, засияет ярко и таинственно.

Аминь.

Молитва воспела! А раз воспела, то обязательно родится человек! Только пусть он не напитается материнским ядом осквернившегося тела. О, пусть, пусть он не пьёт этой страсти! А если яд уже глубоко? Если он в крови?

Любовь, любовь, как ты терзаешь, испытываешь, утруждаешь и изматываешь путников земли, заставляя страдать и скорбеть на таких началах?! Как они беззащитны порой, сломлены, умерщвлены. Одно сожаление и ужас.

Но это зря или не зря? Не зря.

Награды – для каждого, без исключения (и сословия), а вот найти их способен далеко не всякий… А так хочется не просто найти, а и прожить с ними рай вечного счастья… Где ты рай? Где покоишься на благословенном величии?

А она, она, упавшая в грязь на боли ужаса, она найдёт или нет?

Ответ не может запоздать?

–Го-осподи-и, помо-оги-и…

Почти коснулась заветного…почти… Услышан человек.

Но услышит ли Бог?

Нужда толкнула в ров смерти, но толкнула и умертвила… А когда человек на пике голода, он готов сожрать не только корову, но и своё собственное достоинство! Голод ведёт на самые непримиримые уловки с совестью и оправдывает себя на любых условиях, чтобы погасить невольную страсть.