Алексий Мечев - Проповеди

Но можешь ли ты, желающий такого попечения Божьего о твоей жизни, можешь ли ты по совести сказать, что исповедуешь Господа перед людьми?

Только тот воистину отдает свою жизнь Господу, кто каждый час, каждую минуту своей жизни может сказать: «Да будет воля Твоя».

Как достигнуть такого состояния духа? Многими трудами достигается оно. Святые подвижники учат, что необходимо прежде всего отречение от своей воли. Отсюда краеугольный камень монашества – послушание.

Четвертая ступень Лествицы и раскрывает этот путь. В слове четвертом св. Иоанн говорит «О блаженном и приснопамятном послушании».

Что есть послушание?

«Послушание есть совершенное отречение от своей души, действиями телесными показуемое… Послушание есть… добровольная смерть, жизнь, чуждая любопытства, беспечалие в бедах, неуготовляемое пред Богом оправдание, бесстрашие смерти, безбедное плавание, путешествие спящих. Послушание есть гроб собственной воли и воскресение смирения… Послушный, как мертвый, не противоречит и не рассуждает, ни в добром, ни в мнимо худом; ибо за все должен отвечать тот, кто благочестиво умертвил душу его. Послушание есть отложение рассуждения и при богатстве рассуждения».

Когда мы многое имеем возразить против того, что повелевает духовный отец, нужно отложить все «рассуждения» – ибо согласие не есть послушание. Монастырское послушание или послушание старцу и есть послушание без мотивов, без рассуждений, без возражений.

Конечно, священник-духовник не то же, что старец, – но и ему должен? оказывать добровольное послушание, поскольку во всякое духовничество входит элемент старчества.

«Начало умерщвления и душевной воли, и членов тела бывает прискорбно; средина иногда бывает с прискорбием, иногда без прискорбия, а конец уже без всякого ощущения и возбуждения скорби».

Когда человек вступает на путь послушания – вначале ему трудно подчинить волю свою чужой воле. Отсюда скорбь и смятение духа. В середине пути бывает по-разному. Одни быстро усваивают привычку к послушанию, другие с трудом, – отсюда у одних эта середина пути проходит без скорби, у других – в скорбях. А к концу все люди радостно несут подвиг послушания.

Святой Афанасий Великий называет послушание «добровольным мученичеством». И мученический путь в начале труден. В средине допускает колебания. А к концу – светел и радостен.

«Отцы псалмопение называют оружием, молитву – стеною, непорочные слезы – умывальницею, а блаженное послушание назвали исповедничеством, без которого никто из страстных не узрит Господа».

Что это значит? Это значит, что многообразны средства, которыми пользуемся мы в борьбе за наше спасение: псалмопение – подобно оружию в этой борьбе с темными силами; молитва – созидает стену, которою мы, как крепостными стенами, ограждаем себя от суеты мирской; непорочные наши слезы – это умывальница, в которой мы омываемся от наших грехов. Велико значение и псалмопения, и молитвы, и слез. Но послушания они заменить не могут. Послушание есть исповедничество Господа. Свидетельство бесстрастия. Путь самоотречения, без которого никто не узрит Господа.

Послушание дается не сразу. На пути сего подвига есть свои обольщения.

«Находящийся в повиновении, когда победит следующие два обольщения врагов, пребывает уже рабом Христовым и вечным послушником».

О первом обольщении:

«Дьявол старается находящихся в повиновении иногда осквернять телесными нечистотами, делает их окаменелыми сердцем и сверх обычая тревожными; иногда наводит на них некоторую сухость и бесплодие, леность к молитве, сонливость, помрачение, чтобы внушить им, будто они не только никакой пользы не получили от своего повиновения, но еще и вспять идут, и таким образом отторгнуть от подвигов послушания. Ибо он не попускает им разуметь, что часто промыслительное отнятие многих наших духовных благ бывает для нас причиною глубочайшего смиренномудрия».

Как часто на исповеди духовнику приходится слышать о таких душевных состояниях… Почти полторы тысячи лет тому назад писаны эти слова св. Иоанна Лествичника, но законы духовной жизни одинаковы для всех времен и народов. Духовные немощи и обольщения и тогда были такими же, как и ныне.

И ныне пребывающие в послушании и под руководством старцев или простых духовников, встающие на путь духовной жизни подвергаются такому же нападению врага. Они вдруг начинают чувствовать окаменелость сердца. То внезапная тревога охватывает их; то сухость, то леность, пропадает почти совсем желание молиться. Враг вкладывает ему мысль, что пока он не исполнял послушания, не шел по этому пути, он был лучше. Лучше молился, был чище сердцем, духовнее, ревностнее работал Господу. А вот как встал под руководство, – так и потерял все.

Знай – это искушение. Вражеский навет, попускаемый промыслительно, ибо такое временное лишение нас духовных благ бывает для нас причиною глубочайшего смиренномудрия.

Обольщение второе противоположно первому:

«Видел я послушников, исполненных сердечного умиления, кротких, воздержанных, усердных, свободных от брани страстей и ревностных к деланию, которые сделались таковыми через покров отца своего. Бесы, приступивши к ним, тайно вложили в них мысль, будто они уже сильны к безмолвию и могут достигнуть через него совершенства и бесстрастия. Обольщенные сим, они пустились из пристани в море, но когда буря настигла их, они, не имея кормчего, потерпели бедственное крушение в этом скверном и соленом море».

Это значит, что иной раз слишком быстрые успехи поражают послушника, ему начинает казаться, что он уже достиг высоты, на которой не требуется послушания. Из тихой пристани выходит он на безбрежный простор своеволия. Здесь бесы стерегут его, и начатый под руководством так успешно путь жизни духовной кончается страшным кораблекрушением. Чаще всего именно здесь впадает человек в прелесть, то есть в горделивое самообольщение.

Но, как и во всем, не надо быть и в послушании человеком с двоящимися мыслями.

«Кто иногда слушает, а иногда не слушает отца, тот подобен человеку, который к больному своему глазу в одно время прикладывает любую мазь, а в другое – известь».

То слушаться, то не слушаться своего духовника, а особенно старца, – это значит то лечиться, то засорять зрение своей души. Духовное зрение наше не может быть чистым, если мы к духовным очам нашим то будем прикладывать духовную мазь послушания, то известь своеволия.

«Тем, которые взяли на себя о Господе попечение об нас, должны мы веровать без всякого собственного попечения, хотя бы повеления их и не согласны были с нашим мнением, и казались противными нашему спасению; ибо тогда вера наша к ним искушается как бы в горниле смирения. Признак истинной веры в том и состоит, чтобы без сомнения покоряться повелевающим даже тогда, когда мы видим, что повеления их противны нашим ожиданиям».