Джабраил Мурдалов - Вайнахи. Экспедиция в прошлое. XVI – XIX век

В Сентябре 1630, Фрич, Герольд, Фаннемин и Кашпиров, в следствие нового Царского приказания, отправились обратно в Москву через Казань, Нижний-Новгород и Муром; первую часть пути они совершили водою на Волге «в осеннем гребном караване». Герольд, давно уже страдавший недугом, даже во время прежней поездки его в Сибирь, умер и был схоронен дорогою; остальные 23-го декабря прибыли в Москву. На следующий (1631) год, Фрич, снабженный Царскою, по его просьбе на Немецком и Русском языке написанною, грамотою от 7-го июля, возвратился в Германию. В сем открытом Великокняжеском паспорте, также по Фричеву прошению, было замечено, что его сотоварищ, Иван Герольд, скончался в России. Фрич при отъезде своем обещал Царю: нанять в Германии всяких мастеровых, особенно следующих в выделывании железа («всяких статей мастеров разных мудростей, которые делают всякие железные мудроственные дела»), и привезши их на собственном иждивении в Россию. Желательно было бы узнать, какие ныне остались следы разрушенного за сто лет города Терека и предпринятых по близости оного за двести лет гидравлических работ, а именно: соединения, посредством каналов, рек: Быстрой, Зеленой и Тюмени, и поняты ли сии места еще по ныне Каспийским морем, как были в половине прошлого столетия. Некоторые как известно, утверждают, что вода в Каспийском море периодически, то прибывает, то убывает. Но еще важнее было бы: исследовать положение Кабардинской страны Та-абастъ, обратившей на себя внимание Царя Российского и побудившей его к отправлению туда нарочной экспедиции. Должно бы разыскать: действительно ли там находится много богатой серебристой свинцовой, а может быть и других, обработки достойных руд. Теперь не известно, была ли сия страна после 1628 года ближе рассматриваема в минералогическом отношении. Гюльденштет и Рейнегс в разных местах Кавказа нашли, не только серебристый свинцовый блеск, но и богатые медные, железные и цинковые руды. Древние повествуют много баснословного о неистощимых золотых и серебряных рудниках Кавказа. На всякий случай нет сомненья, что в недрах его заключаются большие сокровища, и может быть скоро настанет время, когда они будут выведены наружу. Должно надеяться, что предпринимая ныне со стороны Академии ученая экспедиция представит нам и в сем отношении важные пояснения.

Серебро и свинец на Кавказе.В одном из последних заседаний Императорской Академии Наук, Непременный Секретарь оной, Статский Советник Фусъ, читал письмо одного из Членов отправленной Академию на Кавказ ученой Экспедиции, находящегося ныне в Баку Доктора Майера, о том, что неутомимым трудам Генерал-Майора Энгель-гарта, едва ли не удалось открыть вновь те богатые рудники серебра, или серебристого свинца, о которых Академик Гамель сообщил Академии Наук в заседании оной по июня прошедшего года сведения, почерпнутые им из письма Генерала Энгельгарта к Доктору Майеру: «Касательно двухсотлетнего, Императорскою Академию Наук приисканного документа, продолжительные исследования, кажется, дали мне уверенность, что открыто сокровище, которое тогда с Москвы приезжали искать в здешней стране. Гора, содержащая в себе руду, находится при реке Аргуне, коею отчасти даже и вымывается, так что руда лежит раскрытая. Главную жилу полагаю в три сажени, и возле оной есть еще другие меньшие. Ныне страна сия, отдаленная от Грозной на сто тридцать верст, принадлежит небольшому народу, называющемуся Зумсой. Я сохраняю для вас кусочек сей руды, из которой прежде сего Русские беглецы чеканили фальшивую монету. Весною я пошлю за большим количеством оной руды. Как тут идет по Аргуну вверх к Тифлису и с небольшим трудом может соделаться проезжим, то я представлю об устроении здесь порядочной дороги о помещении на оной войска, поколику сие будет возможно. Сия дорога выйдет несравненно удобнее идущей чрез Владикавказ, потому что горы в Аргунузначительно понижаются» там же нет снежных сугроб (лавин), ибо не имеется крутых высоких утесов.“ Доктор Мейер к сему присовокупляет, что на возвратном пути своем намерен ехать на Грозную, дабы, буде только возможно, посетить сию гору, могущую со временем соделаться весьма важною. Как в одном из прежних донесений Д. Мейера в Академию Наук было упомянуто, что, не смотря на все старания, не удалось еще отыскать упоминаемой в странном документе землицы: Таабысты или Таабасты, и что некоторые подозревают объявившего об оной в Москве Черкеса Коншова Мурзу в том, что он по какой либо причине выдумал сие название, то Статский Советник Гамель прочитал пред собранием Академии ту часть из подлинных рукописей, где описывается приезд. Коншова Мурзы в Москву и самое сообщение его о находящейся в Кабарде серебряной руде.

Астраханские Воеводы Князь Юрий Петрович Буйносов-Ростовский (бывший также Стольником) да Семен Иванович Волынский, вместе с Дьянками Степаном Карауловым и Григорием Печаевым, донесли Царю Михайле Федоровиче что 14 сентября 7136 года (1627) прибыл „в Астрахань с Терка стенью Терский жилец Коншов Мурза Бишем руков“ с двадцатью человеками людей его, и объявил что Князь Пшимах Канбулатович Черкасский (его дядя) посылает его по некоему важному тайному делу к Царю Михайле Феодоровичу в Москву. Воеводы приняли Коншов Мурзу как можно лучше, и 16 сентября „в Дьячьей избе“ распросили его, с восемью человеками его людей, вместе „с Шаховым гонцом Кадергулом“ на двадцати пяти казенных лошадях с клеймом („за Государевым пятном за орлом“). К препровождению назначены были Астраханцы, Степан Скорятин и Алексей Растопчин как „Станичники“, а с ними писано было к Темниковскому Воеводе Илье Наумова, дабы он Коншову Мурзе дал до Москвы новые подводы. Января 12 7156 (1628) указал Царь Михайло Федорович Дьянкам: думному Ефиму Тедеппеву, да Максиму Матюшкину, принять Коншова Мурзу Битемрукова в Посольском Приказе. На случай сего приема назначен был следующий церемониал: „Послать под Коншов Мурзу и ехать с ним в город приставу его. А лошадь с саньми послать с Государены конюшни, а сказать от Посольского Думного Дьяка от Ефима Телепиева. А в то время быть в городе на площади стрельцов без пищалей одному приказу. А как Коншов Мурза приедет в город и сести ему с лошади у Посольской Палаты и пищи в Посольскую Падату, а как Коншов Мурза войдет в Посольскую Падашу и Дьяки, думной Ефим Телепнев, и Максим Машюшкин, встав, с ним корошуются и велат Мурзе сести, а как сядет, и его спросят о здоровье. А после того говорят Мурзе «… (смотри ниже). На вопрос „корошевавшихся“ с Коншовым Мурзою Дьяков „о здоровье“, и сколь он давно с Терка поехал и здороволи дорогою ехал» сказал он; «Поехал де он с Терка С Семеня дни нынешнем вв 7136 оду (1 Сентября 162) а ехал на Астрахань а из Астрахань а из Астрахань а из Астраханы ехал к Москве степью». Потом Дьяки ему говорили: «Писали ко Государю Царю и Великому Князю Михаиле Федоровичу всея России из Астрахани воеводы Князь Юрий Буйносов с товарищи, что прислал к ним в Астрахань Князь Пшимах Черкасской его Коншов Мурзу с великим шайным Государаевым делом, и ты им, Князю Юрью с товарищи, в распросе, сказал что проведали вы, Князь Пшимах и ты Коншов, что есть в Кабарде землица не велика слове Таабыста (в других местах писано Таабаста), а живут в ней люди вольные Черкесы, и в той землице есть серебряная руда, а расскажет де про то подлинно ты Коншов Мурза на Москве, и ты скажи нам, где та земля и сколь далеко от Терка и какие в ней люди живут, и под Царского ли Величества они высокою рукою, и только послать Государевых мастеров для серебреные руды, не будет ли им от кого какие порухи, и почему Князь Пшимах про тое землицу сведал, что есть в ней серебряная руда, и на перед сего кто серебро тут делывал ли, и ты Коншов то место и руду знает ли, какова она, камень ли или земли, и в каких местах, в горах дне или на ровне, и есть ли с ним тое руды опыт, и какой путь к тому месту, сухой ли или водяной; про то нам скажи подлинно, а что скажет и мы те твои речи донесем до Царского Величества»