Елена Кашина - Свет во тьме. Книга первая. Мир Абсолюта

Детей селили вместе по компьютерной рекомендации, но и, учитывая их желание, а чтобы шире был круг общения, вместе селили ребят из разных классов. Убранство комнат было простым, строгим, но не допускалось ничего поломанного. Дети были одеты опрятно и красиво. Кроме школьной формы, каждый ученик имел обширный гардероб одежды домашней, спальной, для прогулок в разную погоду, для занятий различными видами спорта – всё яркое, разнообразное и выбранное самим ребёнком по своему вкусу.

С первых дней пребывания в школе детей приучали застилать кровать, не разбрасывать личные вещи, игрушки, книги – всему было отведено своё место. Вернувшись с прогулки, нужно было протереть обувь и поставить в гардеробе в свой шкафчик, туда же на плечиках повесить верхнюю одежду.

Самым трудным для Кати было перед сном, раздеться, повесить платье в шкафчик, расправить чулки или носки и аккуратно положить их на стульчик возле кровати, на его спинку повесить расправленные трусики и майку, надеть и застегнуть на все пуговицы пижаму, поставить рядышком возле кровати тапочки и только тогда лечь в постель. Она же, зевая, быстро сбрасывала платье, небрежно вешала его на плечики, с которых оно тут же спадало, совала комочки носков в шкаф, кучкой бросала на стул трусы с майкой, кое-как натягивала пижаму, на ходу сбрасывала тапочки, прыгала в кровать и тут же засыпала. Через полчас, проверяющая как уснули дети нянечка, будила её. Качаясь со сна, и с полузакрытыми глазами она приводила свои вещи в порядок. Так продолжалось до тех пор, пока не приучилась раздеваться аккуратно.

С первого класса детей начинали приучать к работам в школьном хозяйстве: раздавать корм животным, собирать фрукты и овощи.

У малышей уроки природознания проходили в школьном парке. В обширном парке мальчики и девочки под присмотром педагогов и воспитателей вместе бегали, кувыркались, ползали по траве – играли и одновременно обучались. И к концу первого года обучения дети уже знали названия произрастающих там деревьев, кустов, трав, цветов, населяющих его жучков, паучков, бабочек, кузнечиков, лягушек, рыб в пруду и в реке – всего, что там ползало, прыгало, летало и плавало. Могли составить их словесные портреты, рассказать какую они приносят пользу.

Дети имели и свободное время. Часа за два до сна они занимались тем, чем хотелось: одни играли в дочки-матери, другие сосредоточенно рисовали, читали книжки или рассматривали картинки, а иные просто бездельничали. Перед сном им рассказывали сказки или показывали фильм с добрым концом. Хлопот с малышами было много, но уже к концу первого года обучения все они были опрятны, подтянуты, вежливы, веселы, смышлёны.

Первые полгода вновь поступивших детей домой не отпускали. Через месяц пребывания в школе и Кате запретили навещать Доктора. А ей так хотелось увидеть его: вдруг он уехал куда-нибудь насовсем, и у неё нет ни папы, ни мамы, ни Доктора?.. Это очень её тревожило. Однажды Доктор в окно кабинета увидел её, бегущую во всю прыть. Она обежала дом, на ступеньках входа в веранду разулась и в одних чулках на цыпочках пошла вдоль стены, заглядывая в окна. Увидела его, присела, крадучись спустилась с веранды, обулась и припустила обратно. «Убежала без спроса, – догадался, – нужно наказать старшей мамочке, чтобы больше уделяла ей внимания».

Иногда во сне к Кате приходили мама или папа. Проснувшись, она ничего не помнила, но была угрюма. Чуткая старшая мамочка в такие дни относилась к ней особенно ласково и прощала все её капризы.

Доктор любил свою школу, своё детище, как он считал, по праву. Он любил рано поутру, когда все ещё только просыпаются, пройтись по парку, в этот час тихому, свежему, прохладному, напоённому запахами зелени, когда деревья, кусты, трава, цветы на клумбах сверкают каплями росы, а потом, во всё вникая, не упуская из внимания даже мелочей, неспешно обойти школьное хозяйство. Персонал ждал его утреннего обхода и волновался; в его присутствии все подтягивались. Замечания он делал спокойным, вежливым, но чуть холодным тоном, однако, это заставляло подчиняться беспрекословно.

Ему доставляло радость видеть, как с муравьиным старанием малыши строят домики из кубиков и брусочков, как с криками носятся по парку, играя в войну между «нашими» – абсами и «врагами» – китайцами и русскими, ил и разыскивают клад – спрятанные воспитателем сладости; слышать доносящиеся со стадиона крики и звуки ударов по мячу; нравилось пройтись по школьным коридорам, в то время, когда в огромных зданиях тишина нарушается лишь только еле слышными звуками голосов из-за закрытых классных дверей.

Находясь среди детей, он внимательно всматривался в их лица и не уставал повторять персоналу, что среди детей не должно быть обижаемых неприкаянных сирот, ведь дети, подчас, бывают жестоки, что школа для каждого должна остаться светлым воспоминанием, дающим утешение в жизненных невзгодах, что именно слабым детям нужно уделять внимание в первую очередь.

Он любил свои бесконечные хлопоты о том, чтобы дети питались исключительно натуральными продуктами, чтобы все были обуты, одеты, никто не обойдён заботой. Не забывал, не обходил вниманием и персонал – сложившийся дружный, преданный школе коллектив; старался, чтобы в школе всем было тепло и уютно.

Официально именовавшаяся «Луч Абсолюта» школа представляла собой городок, просторно раскинувшийся между пологими, поросшими лесом холмами у края широкой долины предгорья. Особую живописность местности придавали возвышающиеся вдали снежно-белые вершины гор. Территорию школы пересекала, протекающая по долине быстрая горная речка.

В школе «Луч Абсолюта» обучались дети жителей нового города касты Э – НГЭ-2, расположенного за холмом в пяти километрах от неё. НГЭ-2 являлся городом-спутником старинного города, уже давно превращённого в мёртвый город-музей. В НГЭ-2 жили работающие в городе-музее искусствоведы, научные сотрудники, художники. В городе находились Школа Искусств с факультетами углубленного изучениея культур, искусств и ремёсел эпохи Заблуждений и эпохи Абсолюта и очень престижная консерватория.

Из города НГЭ-2 к школе вела дорога, по которой курсировали обслуживающие её грузовые электробусы и несколько раз в день общественный пассажирский электробус. Огибая территорию школы и по мосту пересекая речку, дорога заканчивалась у хозяйственных построек школы. Пассажиры доезжали до красивых кованых ворот с боковой калиткой, сразу за которой находился домик привратника.

От ворот начиналась просторная площадь, усаженная кустами роз, и с возвышающейся в её центре скульптурой – мальчик и девочка в высоко поднятых руках держат шестиконечную Звезду Абсолюта. На противоположном воротам краю площади – большое светлое двухэтажное здание с высокими стрельчатыми окнами и колоннами на входе – здание Дворца Муз. На первом этаже, в левом крыле его, размещался Зал Почёта, где были вывешены портреты выпускников, прославивших школу, а среди них – учёные, художники, композиторы, общественные деятели, и под стеклом хранилась большая красная книга с золотым тиснением – книга Почёта с внесенными в нее именами лучших учеников каждого выпуска. Зал Почёта не был пустующим, редко посещаемым. В этом зале выставляли образцы или макеты последних достижений в области техники и науки. На отдельном стенде стояли признанные лучшими, получившие премию Абсолюта литературные произведения, восхваляющие мудрость Высших, прославляющие достижения Мира Абсолюта. Их изучали, по ним писали сочинения.