Дионисий Алферов - Евангельские идеалы и исторические реалии церковного пути

Впервые в современной библеистике на мессианские революционные чаяния евреев I века обратил внимание митрополит Антоний (Храповицкий). В современной библеистике, гораздо лучше знакомой с иудейской атмосферой евангельских времен (особенно после Кумрана), эта идея получила полное подтверждение и дальнейшее развитие.

Нам следует рассмотреть евангельскую историю и книгу Деяний Апостолов на фоне общей иудейской истории I века. Поразительные аналогии с современностью невольно и неизбежно придут на ум.

В современном словоупотреблении слова фарисей и лицемер стали синонимами. На самом деле это неверно. Кроме того, современное христианское сознание не всегда осознает разницу и проводит четкую грань между фарисеями и саддукеями. Оттого нам не вполне ясен смысл слов Спасителя, чтобы остерегаться закваски фарисейской и саддукейской (в Мк. 8,15 вместо слова “саддукейской” стоит слово “иродовой”). Часто полагают, будто в этих словах Иисус сводит воедино обе ведущих иудейских партии, показывая, будто они в принципе друг от друга не отличаются, будучи равно воплощением лицемерия. На самом деле, эти партии как раз противостоят друг другу, притом в совокупности охватывают практически все иудейское сознание, а Иисус пролагает узкий путь между двумя этими пагубными крайностями.

Партия саддукейская (иродова) главенствовала при храме, была тесно связана с римской администрацией. Ни для кого не было секретом, что первосвященники из саддукеев поставлялись под контролем римлян, и что вся эта церковно-административная система была насквозь коррумпированной. Вместе с тем саддукеи четче и буквальнее держались текста Торы, избегали преданий и апокрифов, изобретением которых постоянно занимались фарисеи. Эта партия была не только коллаборационистской, но, и если так можно выразиться, более “академичной” по отношению к Закону. Именно поэтому саддукеи и не верили ни в бытие души после смерти, ни в воскресение, ибо прямым и недвусмысленным языком эти догматы не утверждаются в Торе, а содержатся в ней имплицитно. Кто был большим традиционалистом: фарисеи или саддукеи? – вопрос, признаться, очень сложный. Но независимо от ответа на него, именно саддукейская партия являлась “левым крылом” иудаизма, и во многом напоминает современное руководство официальных церквей, политически зависимое, коррумпированное, обмирщенное. Саддукеи – это “сергиане” первого века. Иудейская война 70 года полностью их уничтожила, преимущественно руками иудейских зелотов.

Будем по слову Господа остерегаться этой закваски! Слово “закваска” в словах Господа имеет более широкий смысл, чем “учение”. Это больше, чем учение. Это весь стиль мысли и жизни.

Но есть и другая закваска – фарисейская, и она тоже больше, чем учение, это тоже стиль духовной жизни. Если саддукеи держали в руках Храм, то фарисейские раввины держали в руках народное сознание. Именно они были главными наставниками народа. Именно они играли на народном обрядоверии и тяге к таинственному. В их среде зрели и самоизмышленные предания и апокрифы, басни и притчи, вошедшие впоследствии в Талмуд. Талмуд, собственно и остался, как памятник фарисейской мысли. И наиболее важная черта фарисеев (по крайней мере, их главенствующего в I веке “правого крыла”) – мечта о национально освободительной мессианской войне. Они, собственно, и подняли эту войну, погубившую Город, Храм и всю Иудею.

Новый Завет приводит нам, по меньшей мере, два примера нелицемерных фарисеев. Это Никодим и Савл, ставший Апостолом. Не так страшен был бы Савл, если бы он был лицемером, – может быть, меньше было бы в нем ненависти к христианам. Но он был совершенно искренним. Его обращение не есть плод только одной его искренности, но и еще чего-то иного, чего не было у фарисеев – вождей Иудейской войны. В своей искренности он не утратил и способности к любви, а зелоты ее-то и утратили. Однако в искренности этих фанатиков сомневаться не приходится. Это была самая горячая и самая искренняя религиозная ненависть ко всему языческому, ко всему римскому, ко всему не еврейскому. Ненависть, как будто одушевляемая любовью к своему родному, еврейскому, к отеческому закону и отеческим гробам. И лицемерие вошло в фарисейскую искреннюю патриотическую любовь лишь как следствие того, что ощущение национальной исключительности, градус национальной гордости и степень презрения и отвращения ко всему чужому превысили некий критический уровень. При римском владычестве эти гордость и презрение не находили себе открытого выхода, они копились в сердцах и постепенно их отравляли. Слишком много ненависти накопилось в фарисейском патриотизме, чтобы он мог оставаться искренним.

И в отношении фарисеев мы четко видим их современный аналог. Это старцы (правильнее сказать – лжестарцы), возглавляющие современное политическое православие. Бесконечные политическо-мессианские мечты. Будто стоит только изменить политическую власть и все станет в Церкви прекрасно. А вместе с тем – глубочайшая убежденность, что мы живем в последние времена, а если так, то настоящих христиан крайне мало, и это – только мы, больше никто.

Вот в чем смысл настоящей фарисейской закваски, как религиозного явления, отмеченного в Евангелии. А вовсе не только в тщеславии или лицемерии. Искреннее фарисейство, ищущее славы не своей, а Господней, но понимаемой неправильно, не по слову Господа, – его-то и описывает Павел в Послании к Римлянам, говоря о ревности не по разуму. Ревность не по разуму плавно переходит в безумие. Такой закваски нам тоже следует опасаться.

Не спасло фарисеев то, что они были чужды саддукейской закваски. Не спасло саддукеев то, что они остерегались закваски фарисейской. Подлинная, апостольская закваска Царства Божия – совсем иная.

Итак, Иисус был нетерпим ко греху национальной и конфессиональной гордыни. Главным образом за это его и не приняли. Тогда, какой урок отсюда для нас?

Между прочим, личную и частную гордость осуждали и раввины. Многие фарисейские наставники ради смирения и примера ученикам физически трудились каждый день. Частным образом были смиренными. Да и какое вообще собрание людей потерпит в своих рядах гордецов и выскочек! Личную, частную гордость врачуют в любом коллективе люди любой религии. Иудеи тоже умели и смирять, и смиряться – каждый перед старшим или равным. Но что бы при этом какого-то язычника или грешника поставить рядом с правоверным иудеем? Ни за что!

И личная скромность никому из национально гордых не помогла.

Но вернемся ко временам нашим.

Столько заявок на исключительную истинность своей церковки, столько справок о ее исключительной законности. В этой атмосфере, право же, нужно повариться, нужно хорошо рассмотреть ее изнутри. Нужно понять, какие чувства рождает в человеке борьба за истинность своей церковки.