Мигель Severo - Планета Афон. «Достойно есть»

– Да какой там чемпион? По литрболу – та да. Выжрать мог литруху и хоть на цыпочках. Здоровый бугай, как трусы после стирки. И всегда, как купаться едем, обязательно с собой горючего брал. Мы-то не особливо употребляли, так, для аппетиту, а о-он! Стакан вмажет, вторым «закусит», носки понюхает, и ни тебе прибавки к жалованию. Анекдоты любил травить – это потом до меня дошло, что он стукачом был, на ответную откровенность раскалывал. Политсознательность нашу прошаривал и, куда следует, сообщал. На каждого досье: как «чаша терпения» переполнится, считай, что ты уже на небесах. Машина работала безотказно.

– Так по какой же причине этот дрын на тебе засбоил? – азарт поглотил Виктора всерьёз.

– Говорю же: на всё воля Божия! Видимо, у меня другая миссия на этом свете.

Короче, в середине цветущего мая, сразу после праздничной недели, нас выпихивают в командировку. Задание пустяковое – реконструкция подъездного пути на стартовую площадку. Хотя чего там реконструировать? Не скажу, что состояние пути идеальным было, но бывало и похуже, однако никто не чесался. Одним словом, приказы не обсуждаются.

Через месяц всей команде командировку продляют и дают новое задание. Без объяснения причин. Кое-кто пороптал для вежливости, но особо рыпаться не стали. А что? Гостиница хоть и не десять звёзд, всё не в палатке и не в коровнике. Все тебе тридцать три удовольствия, даже с прекрасным полом проблем не было. Живи и радуйся жизни.

– И вы радовались? – Виктор недвусмысленно намекнул на «запретный плод».

– Кто как. Лично меня в Москве ждала невеста, и заявление томилось в ЗАГСе. Поэтому у меня проблемы сводились к поиску путей в прекрасное далёко. Типа как оттуда поскорее слинять и желательно без стука дверей. А всё, как назло, складывалось не в мою пользу. Даже дату регистрации пришлось переносить, но второй раз это было уже за гранью возможного, тем более что ЗАГС закрывался на ремонт, и на семейной жизни можно было ставить крест.

– Так уж и крест? А что, через год уже нельзя было расписаться?

– Можно было. Если бы мне удалось прожить этот год. Но мне бы не удалось.

– Что, настолько серьёзно? – Виктор даже напрягся, как перед броском на амбразуру.

– Несерьёзно только курить после секса. И квасить натощак. А о таких вещах не шутят.

Короче, жарким июльским днём собралась наша экспедиция погреть кости на пляжу́ и охладить усталые мышцы. Места́ там – райский уголок. Водичка словно баккара, ласковый песочек, травка изумрудная, пихты, лиственница, ягод каких только нет, грибы – на любой вкус, хариус руками ловится – всё, что душенька ни пожелает. А главное – тайга, народу никого, полигон закрытый, одни свои. Божия благодать! Потом только мы узнали, что это не озеро, а затопленная шахта, глубина метров триста, а то и больше, сродни Байкалу. Утопленников не находят, да особо и не ищут. Так, ради тренировки водолазов. Одним словом, «концы в воду!»

В этот момент трель мобильного телефона, пытаясь перещеголять мой голос, как на грех резко ударила по ушам. Никите безпрерывно звонили то компаньоны, то сотрудники, не давали покоя ни днём, ни ночью. Пока он озвучивал очередное ценное указание или выслушивал отчёт о проделанной работе, мы наслаждались зрелищем окрестного пейзажа и волшебными звуками живой природы. Шелест листвы и хрустальный голосок ручейка, стрёкот цикад и несмолкаемые трели соловья наполняли душу эликсиром божественной благодати почти как в Плесецке. Какая-то неразрывная связь энергетики природной и мышечной, ещё не изученная очередным Гиппократом, мгновенно снимала усталость и давала силам новый импульс.

Даже самое ценное указание когда-то заканчивается. Ники, отставший от нас метров на несколько, по привычке сначала про себя чертыхнулся, потом перекрестился, в три ноги покрыл это расстояние и снова замастырил сосредоточенный вид. ВПСлуга поимел возможность продолжить своё заунывное повествование, которого с нетерпением ожидали Витя и Володя.

– Ну так вот, – продолжал азъ разгорячённый, – собираемся мы на пикник: форма одежды, еда, боезапас – всё по полной программе. Снасти с собой берём, причиндалы для костра и шашлыка, и ещё один штрих немаловажный. В смысле девок взять с собой не поленились, но они и не отказывались, зачем? Прогулка обещала романтическое продолжение.

И тут в самый разгар сборов подходит ко мне Боря Ж-в – балагур и весельчак, сжал мне до хруста локоть и, как удав, глядя мне в глаза, процедил сквозь зубы: «Под любым предлогом откажись от поездки! Почему – скажу позже, сейчас не могу…» Сказал как отрезал! И тут же смеётся, анекдоты травит, а меня как молнией пронизало. Кишками ощутил приглашающее к действию холодное прикосновение старухи с косой. Поверил с ходу и пошёл в свою комнату вроде как за шампурами. А сам недолго думая заперся в интернете и не выхожу минут пятнадцать. Со страху меня и правда пронесло, так что запашок был преисполненный натурпродукта. Потом прилёг на койку, пузыри пускаю, а рожа и взаправду позеленела, стала как у жабы. Недаром говорят, что ничто так не расстраивает ваши планы, как расстроенный желудок.

Вскоре за мной послали гонца, типа куда ты провалился? Я кричу ему через дверь, что у меня что-то с ливером стряслось. Он передал старшо́му, тот не поленился ко мне подняться в последний этаж, чтобы выяснить причину моего внезапного дезертирства. Долго меня кэп уговаривал, шуточками сальными подкалывал, типа, что ты за мужик, но я ни в какую. Пусть весь мiръ провалится в преисподнюю, но в таком состоянии я ни-ни. А мужик в поле пашет.

В конце концов так и уехали без меня. И что вы думаете: дневная тридцатиградусная жара ночью сменилась снегом! И это в июле-месяце! Сначала ливень их накрыл, машина увязла по уши, вытаскивали её всей толпой часа три. Все уставшие до хрипа, чумазые, злые как шакалы, все переругались, но всё же от рыбалки не отказались. Уже ближе к ночи добрались до места, а как костёр разожгли, тут и снег повалил. Купаться уже ни у кого ума не хватило, кто в палатку залез, кто в кузове спал, а кэп, говорят, всю ночь у костра просидел и стакан за стаканом глушил. Вспоминал, небось, Володю Высоцкого: «Никогда ты не будешь майором».

На следующий день уже ближе к вечеру вернулись домой. Рожи синие, глаза красные, мат-перемат, даже девки не хохочут, как обычно бывает. А у меня вроде как «всё прошло», встречаю их радостный, чуть навеселе, поздравляю с возвращеньицем. Капитан мельком глянул на меня – как прожёг, но хитрющий, виду не подал. Разгрузили машину, и пошли мы с Борей ко мне в комнату пижу-ежу. У меня поллитровочка в холодильничке, «красная рыбка» (килька в томате), прошлогодний сыр, который и кайлом не расколешь: камень, обезжиренный, червивый. Кому знать дано, какого века он был? Мечта командировочного. Колбаса – собачья радость, времён Ганнибала, хлебушек плесневелый, ещё парочка подобных наименований и стаканы о пятнадцати гранях – по числу республик. Советскому командировочному ворониной не испортишь похлёбки. А ежели оптом, то заходи – не бойся, выходи – не плачь.