Владимир Зоберн - Женское счастье. Православный взгляд

«Прошу прощения у всех, что я вывалил на вас свои личные проблемы, но я не знаю, куда можно обратиться. Очень сложная ситуация… Мне 17 лет, учусь в институте на первом курсе на престижной специальности (платно). Недавно я ударился в металл музыку и т. д. (со всеми атрибутами: косуха, цепи, длинные волосы). Я живу не с родителям, с бабкой и дедом (они престарелые люди, поэтому я, можно считать, живу один). Так вот, увидели меня родители в таком виде и конфисковали косуху (я ее сам купил, работал летом перед поступлением в институт). Я как-то не особенно и возмущался. Через день (в воскресенье) у меня день рождения (18 лет исполнится), и родители приедут ко мне, я попросил вернуть косуху. Мне отказали, при этом состоялся такой разговор.

Я: – Ты привезешь косуху?

Отец: – Нет, я ее выбросил в окно…

Я: – Почему?

Отец: – Одевайся нормально, как мужик, а не будь шестеркой…

Я: —?

Отец: – Ты находишься под чьим-то влиянием. У вас в институте кто-нибудь так ходит?

Я: – Многие ходят.

Отец: – Кто вами руководит?

Я: – Староста, что ли?

Отец: – Нет, кто из старших вами руководит?

Я: —?

Отец: – Вы не могли сами придумать такое, вы еще молокососы, вы еще ничего не понимаете.

Я: – Не понял.

Отец: – Ты находишься под чьим-то влиянием, эти люди обладают гипнозом, ты еще не понимаешь…

Я: – Какой гипноз, я что, в секту попал, что ли?!

Отец: – Да. Тобой манипулируют, а ты этого не знаешь, ничего, я выясню… И цепи сними и постригись, в конце концов…

Я: – Да ты больной!

Отец: – Я больной… а ты нет… Я приеду на день рождения, и мы поговорим серьезно на эту тему. Ты подумай, кто из нас больной, и я подумаю тоже.

Я в оцепенении.

Отец: – Одевайся нормально, ни шагу ни вправо ни влево, ты сейчас не понимаешь, ты как зомби… Вы все как зомби… Знаешь, что такое зомбирование?

Я: – Приезжай, но меня ты не увидишь я уйду из дома (блеф, куда мне идти).

Отец: – Ты думаешь, там тебя примут, там много таких с цепями… Хотя тебе выбирать: или семья или…

Я (бросая трубку): Или!

Через несколько минут звонит мать и слезно просит никуда не уходить. Она живет только ради меня и, что если я уйду, то она умрет…

Тут следует объяснить, что сама косуха не так важна. Она как символ. Я могу спокойно ходить в чем угодно. С раннего детства я был под жестким контролем родителей и тогда еще молодых бабки с дедом. Меня в школу провожали до 9 класса. Весил я тогда килограмм 120, был посмешищем. Часто болел, и по болезни в 11 классе остался на второй год. После этого я решил начать жизнь с белого листа… Пошел в качалку, стал весить 75 кг, ходил в бассейн, послал их всех. В конце 11 класса (в самом конце) я влюбился… Наделав много глупостей, я так и не смог объясниться с девчонкой. Потом я встречался с девушками и поднабрался опыта, но я не представляю, что будет, если я ее встречу… Поступив в институт, я решил, что того, кем я был, уже нет, и в знак этого я… надел косуху. Она была символом того, что тот, кем я был раньше, давно мертв… С родителями я вообще только по телефону немного общался, пока меня мать случайно не увидела… в полном обмундировании…

Что мне делать? Стать “приличным человеком”, как говорит отец, или гнуть свою линию? Он может спокойно перестать оплачивать институт, мы сильно поцапались. Может, действительно уйти из дома на время?»

Что тут скажешь? Кто прав, кто виноват? Отец вроде бы формально прав, требуя послушания. Но перечитайте этот диалог еще раз внимательно. А теперь вдумайтесь: о влиянии музыки на психику человека отец и не задумывается. Его главный вопрос: «Кто вами руководит?» Отцу невыносимо, что сын может прислушиваться к кому-то еще, кроме него, что его бывший покорный раб может попытаться сменить хозяина. «Ты находишься под чьим-то влиянием, тобой манипулируют», – повторяет отец. Но ему и в голову не приходит, что сам он постоянно, всю жизнь манипулировал своим ребенком и никогда не считал, что это плохо. Впрочем, таково его отношение не только к сыну, но и ко всему молодому поколению: «Вы не могли сами придумать такое, вы еще молокососы, вы еще ничего не понимаете… ты сейчас не понимаешь, ты как зомби… вы все как зомби…» Однако самому быть повелителем зомби – это вполне устраивает отца.

В той модели воспитания, которую избрали эти родители, в порядке вещей психологическое давление и шантаж: «тебе выбирать: или семья, или…», мать «слезно просит никуда не уходить… она живет только ради меня… если я уйду, то она умрет…». И при этом родители, конечно же, не забывают, что материально сын все еще от них зависит. Взывание к чувству долга неблагодарного мальчишки, ради которого, конечно же, родители только и живут, а он этого не ценит, стремление возбудить в нем чувство вины – это единственное оружие, оставшееся родителям в борьбе с собственным ребенком, потому что к сердечному чувству, к любви своего сына они воззвать уже не в состоянии, потому как нет ее, любви. Потому что уже нарушена та великая духовная связь, которая изначально связывает детей и родителей, ни о каком выполнении заповедей с обеих сторон нет и речи, родители давно не авторитет, счастье – быть как можно дальше от них. И это тот самый росток, из которого вполне может развиться неприятие не только земного, но и Небесного Отца. Протест разрастается, выходит за порог родного дома, и вызов бросается уже всему миру, его нравственным основам: «Я – сатанист».

Что делать в данной ситуации – однозначного ответа дать нельзя. Сын мог бы попытаться прислушаться к отцу, понять его беспокойство и поговорить с ним по душам. Не оскорблять в ответ, не хамить людям, которые дали ему жизнь, но уже по-взрослому и необидно представить свою жизненную позицию. Однако беда в том, что в таких семьях ребенка могут научить чему угодно, но только не спокойствию в ответ на обиду. Можно было бы еще посоветовать молодому человеку проявить в полной мере ту силу воли, которая ему, видимо, присуща – например, он мог бы попробовать начать зарабатывать себе на жизнь, попытаться стать вполне самостоятельным. Тогда бы он уже другими глазами смог взглянуть на эту историю. Взрослая жизнь таит немало подводных рифов, неприятных сюрпризов, которые потом оборачиваются страданиями. Человек, познавший страдания и сумевший не озлобиться, начинает мягче относиться к другим людям, прощает их ошибки. Суметь взглянуть на жизнь глазами другого человека, хоть на миг представив себя на его месте, – большая наука, которой учатся много лет. И, если родители в свое время не сумели понять ребенка, то правильно было бы, чтобы выросший ребенок не допустил такой же ошибки по отношению к родителям. Чтобы он попытался представить себя на их месте и уже исходя из своих выводов и наблюдений, первым сделал шаг к сближению. Но часто такого не происходит, и люди, «затюканные» в детстве, до конца жизни сохраняют болезненную сосредоточенность на себе, не умея увидеть и услышать других. Это хоть и страдальческий эгоизм, но все-таки эгоизм, и только нравственная переориентировка, обращение к Богу, к Церкви могут помочь человеку.