Федор Бородин - Сотвори любовь. Как вырастить счастливого ребенка

Хотя и пение у костра, и походы в оперу закончатся с появлением детей и нескоро вернутся в вашу жизнь. Самое главное – не надо бояться обрести радость и счастье в том, чтобы, наступив на себя, на свое «хочу», на свое «я так решил», служить другому.

Первый организующий принцип семьи – она стремится стать храмом, а второй – иерархия. Как бы ни боролось с иерархией современное человечество, что бы ни кричали сторонники феминистского движения, Бог так придумал – мужчина в семье главный. И счастлива только та женщина, которая это понимает. Главный не значит лучший – как раз лучшая чаще всего женщина, и ближе к Богу… В наших храмах женщин в пять раз больше, чем мужчин. Мужчине значительно труднее прийти к вере, воцерковиться; и очень много семей, где мама ходит в храм, а папа нет.

Но тем не менее женщина должна научиться, высказав свое мнение, послушаться мужа, если он настаивает. Потому что в конструкции семьи, по замыслу Божию, все взаимосвязано.

Если мама не слушается папу, дети не будут слушаться такую маму, а папу тем более. Если мама даже не при детях орет на свою маму, то есть на бабушку, это отравит отношение к ней детей – как яд, попавший в колодец, отравляет всех, кто пьет из него, знают они о том или нет. Авторитеты рушатся одновременно.

Ужасно, когда при трагедии развода ребенок, допустим, остался с матерью и мать начинает поносить отца. Никакого уважения к ней у ребенка скоро не останется; послушание от «некуда деваться», может быть, останется, а авторитета у матери не будет. Конечно, бывают случаи, когда отец действительно ведет себя недолжным образом. Но чаще всего это просто такая месть. И если отец не наркоман, не алкоголик, не преступник, значительно лучше сказать сыну или дочери: «Я не могу с тобой обсуждать твоего отца, как бы я ни считала, что он не прав. Мы с тобой не будем об этом разговаривать. Ты не судья своему отцу».

К сожалению, понятие «послушание мужу» сейчас разрушено. Женщине кажется, что это унижает ее достоинство. Но это совершенно не так. Слушаться любимого человека совсем не трудно. Если ты доверяешь Богу и понимаешь, что Бог поставил человека главой над тобой, любишь Бога и любишь мужа – как может быть трудно слушаться?

Другое дело, что, к сожалению, отцовство и мужество тоже почти полностью разрушены в наших сердцах и наших головах. И мы, мужчины, не умеем сейчас практически никто быть нормальным главой семьи. Не воспринимаем это как бремя ответственности за все, что с нашей семьей происходит.

Помню одного молодого мужа, который так кричал на свою жену и стучал кулаком по столу, что сломал руку и долго потом ходил в гипсе. Он вбивал жене, что его надо обязательно слушаться. К сожалению, когда гордый, самовлюбленный, самоуверенный человек воцерковляется, он принцип главенства мужа кладет на служение своей гордыне.

Муж должен последовать правильному совету, услышанному от жены и даже от ребенка, если права жена или прав ребенок. А когда жена и ребенок знают, что папа может поступить так, как правильно предложил кто-то из них, они с гораздо большим уважением относятся к тому, что отец настаивает на своем и иногда говорит: «Нет. Я выслушал тебя, милая, хорошенько подумал. Нет, потому-то и потому-то… Пусть будет по-моему».

К сожалению, нет у нас понимания евангельских слов: Сын Человеческий не для того пришел, чтобы Ему служили, но чтобы послужить и отдать душу Свою для искупления многих (Мф. 20: 28), нет понимания, что служение Христа – это умирание на Кресте ради тех, за кого он берет ответственность, то есть за нас, за людей, за наше спасение, за нашу вечную жизнь. И совершенно безумные вещи, то, что еще поколение назад было немыслимо, сейчас выставляется как норма…

Отец четверых детей, не являясь христианином по жизни, самоуверенно говорит жене: «Вот ты – христианка, и пока ты не будешь идеально выполнять заповеди Христа, я не буду работать и содержать семью. Потому что ты этого не заслуживаешь. Дети пусть голодают, и ты в этом виновата. А я буду лежать на диване. Я теперь работаю водителем дивана, лежу на нем с пультом…»

Часто люди просто не способны увидеть свои ошибки. Помню, как я пытался достучаться до другого папаши, чтобы восстановить семью, которая распадалась на моих глазах. Часа два-три мы проговорили… Он утверждал, что жена кругом не права. А я с ним спорил, что так не бывает. В конце концов он сказал: «Да, батюшка, действительно, я нашел свою ошибку». Я обрадовался – есть за что зацепиться! А он говорит: «Я был с самого начала с ней слишком мягок». Нашел ошибку… Семья, конечно же, распалась.

Бывает, что такой человек берет на вооружение Евангелие и им забивает, как торчащие гвозди, всю семью в те гнезда, где, как он считает, они должны сидеть. Превращает свою семью в концлагерь, никакой радости ни у кого нет, а ему кажется, что все по Евангелию. Но Евангелие – это Благая весть, это Книга о радости. А человек Благую весть Христа превратил в инструмент своего владычества над чужими душами. И достучаться до такого знатока иногда значительно сложнее, чем до того, кто не читал Евангелие. Этот-то во всем прав! А говорит он, например, такое: «Написано, что жена да убоится своего мужа, а она меня не боится, значит, надо ее напугать; буду ее пугать». Начинается такое чудовищное манипулирование евангельскими текстами, что жена уже боится с ним разговаривать; лучше промолчать и уступить, пусть очевидно неправомерным требованиям, чем включаться в спор, потому что цитатой из Евангелия он разит, как гранатой.

А Евангелие-то состоит не из цитат! Оно цельно. Можно ведь взять такую цитату: не мир пришел Я принести, но меч (Мф. 10: 34) и сказать, что Христос оправдывает войну. Цитаты – это вообще очень опасно. Дух Христов должен быть в семье. Всегда должна царить любовь. Не знаете, какого вы духа (Лк. 9: 55), – сказал Христос апостолам, которые от Его имени хотели погубить самарян.

Главная воспитательная задача родителей – это дать ребенку опыт жизни в пространстве, согретом любовью, чтобы на этом опыте дети потом строили свою семью, дотягивали ее до родительского стандарта. Опыт абсолютной искренности, полной открытости друг ко другу – так, чтобы не осталось ничего тайного от любимого человека.

Очень важный момент: почему Церковь не венчает без росписи? Не потому, что она упрямая и хочет устроить всем побольше сложностей, нет. Венчанный православный брак может начаться только после того, как люди заключили брак по мирским законам. Церковь освящает брак, в котором два человека встали перед обществом в полный рост и объявили: «Мы любим друг друга, хотим жить вместе до смерти, хранить верность, рожать и воспитывать детей, хотим найти в этом свое счастье». И только когда они взяли на себя полную ответственность друг за друга – за молодость и красоту, болезни и старость, возможный уход из жизни, за все, что связано с любимым человеком, – на этот союз можно призвать благодать Божию.