Франсин Риверс - Любовь искупительная

— Не верите? Вообще–то, когда вы пели, это звучало очень убедительно.

— Мне было очень страшно, и это была единственная песня, которую я смогла вспомнить.

Он улыбнулся. — В этом что–то есть.

— Я не верю в какого–то старика с длинной белой бородой, который сидит на троне среди облаков и смотрит на меня.

Он усмехнулся. — Я тоже. Я верю во что–то гораздо большее, чем это. И я скажу вам кое–что еще. — Он улыбнулся, и его улыбка была такой мягкой. — То, что вы не верите в Господа, совершенно не значит, что Он не действует в вашей жизни.

Она удивленно моргнула. К горлу подступили слезы, ей вдруг стало так стыдно. Как она только ни пыталась сбежать от Хозяина, все напрасно. И вот, сегодня, тот единственный гимн, которому научил ее Михаил, сработал. Как это получилось? В этом не было здравого смысла. Тот тихий голос сказал: «Мою волю», и она сделала первое, что пришло ей в голову. И этот мужчина появился, словно из ниоткуда.

Она вспомнила слова, которые Михаил читал ей когда–то: «Если я пойду и долиною смертной тени, не убоюсь зла, потому что Ты со мной…».

Наоборот, Хозяин испугался ее. Это было очевидно.

«НЕ ТЕБЯ, САРА, НО МЕНЯ».

Она вздрогнула, мурашки вновь побежали по ее бледной коже, а сердце широко открылось. «О, Боже, я отвергала Тебя такое множество раз. Почему же Ты избавляешь меня сейчас?»

«ХОТЬ ТЫ И ОТВЕРГАЕШЬ МЕНЯ, НО Я ПРОДОЛЖАЮ ЛЮБИТЬ ТЕБЯ НЕПРЕХОДЯЩЕЙ ЛЮБОВЬЮ».

«Что произошло там, в этом борделе? Как мы смогли выбраться? О, Иисус, я просто не понимаю. Я не понимаю, как Ты это сделал».

Стал накрапывать мелкий дождик, тяжелый туман упал на город, окутав их со всех сторон. Шерри прижималась к Ангелочку, и они шли дальше.

— Мне холодно, — прошептала она.

— Еще далеко, мистер Эксэл? — ее голос дрожал, но не от холода.

— Вон за тем холмом.

Она увидела большой дом, очертания которого едва просматривались в тумане. Эксэл действительно был богат. Дождь усилился, и мысль о крыше над головой подгоняла ее вперед. В окнах зажегся свет. На мгновение ей показалось, что она увидела женщину, выглянувшую из–за штор. Джонатан Эксэл открыл ворота. Дверь на крыльце распахнулась, и на порог вышла высокая худощавая дама с аккуратно собранными на затылке волосами. Она строго смотрела на них. По выражению ее лица Ангелочек не могла понять, о чем она думает, и ее сердце замерло. Что скажет эта леди, глядя на трех проституток, которых ее муж притащил в дом?

— Скорее заходите в дом, а то так и воспаление легких заработать можно, — распорядилась женщина. Она была явно обеспокоена. Ангелочек не поняла, относится это приглашение к Джонатану Эксэлу или ко всем четверым, поэтому застыла на месте. — Заходите, заходите, — повторила дама, делая ей знак рукой.

Джонатан прикоснулся к руке Ангелочка. — Вам не нужно ее бояться, — сказал он весело. — Она обычно не кусается.

Ангелочек постаралась успокоиться. Может, эта женщина позволит им хотя бы обсохнуть и только потом выставит за дверь?

Они вошли в дом: Ангелочек впереди, за ней Шерри. Ангелочек осмотрелась. Дама, как оказалось, была молода и привлекательна, вопреки простой прическе и мрачноватой одежде.

— Здесь у нас камин, — сообщила она, приглашая их пройти за собой в большую комнату с незатейливой, но уютной обстановкой. — Садитесь, пожалуйста.

Ангелочек села. Взглянув на молодую даму, она увидела, что та смотрит на нее с нескрываемым любопытством. Все расселись у огня.

— Все хорошо, — прошептала Ангелочек дрожащему ребенку, нежно погладив ее но спине. Но так ли это?

Девочка у нее на руках успокоилась и начала с любопытством оглядываться. Шерри сидела на стуле позади нее. Она была напряжена, на бледном лице написан испуг. Молодая женщина взглянула на Джонатана Эксэла, ожидая объяснений. Даже если она и была шокирована их визитом, она этого не показывала. — Папа, что произошло?

— Это моя дочь Сюзанна, — представил девушку Джонатан Эксэл. Она кивнула и улыбнулась едва заметной, смущенной улыбкой. — Боюсь, что я все еще не знаю ваших имен, — сказал он извиняющимся тоном.

— Меня зовут Ангелочек. Это Шерри, и… — Она замолчала, вспомнив, что не знает имени ребенка. — Дорогая, — сказала она мягко, прикасаясь к подбородку девочки. — Как тебя зовут?

Губы ребенка еле заметно шевельнулись, она прошептала что–то и вновь уткнулась в плечо Ангелочка.

— Вера, — произнесла Ангелочек. — Ее зовут Вера.

— У нас ведь найдутся одеяла для них, Сюзанна? Надо их закутать. Не могла бы ты посмотреть, а я пока найду маму?

— Мама на кухне, разогревает твой ужин, — ответила девушка с улыбкой и поспешно вышла в коридор.

— Извините, я оставлю вас ненадолго, — сказал Джонатан и вышел вслед за Сюзанной. Они остались одни.

Шерри тут же опустила голову на руки и расплакалась. — Я боюсь. Хозяин убьет меня.

— Хозяин никогда больше не прикоснется к тебе. — Ангелочек взяла ее за руку. — Нам всем страшно, — продолжала Она мягко, — но я думаю, мы можем доверять этим людям. — Нам придется. Ведь у нас нет выбора.

Джонатан вернулся и привел с собой маленького роста женщину с ярко–голубыми глазами. Это была Присцилла. Ангелочек сразу подметила сходство между мамой и дочерью. Присцилла сразу же взяла руководство в свои руки.

— Девочки, в первую очередь, нам нужно переодеть вас в сухую одежду, — говорила она, провожая гостей на второй этаж. — А потом вы придете на кухню, и мы вместе немножко перекусим чего–нибудь.

Открыв дверь справа по коридору, она показала им просторную комнату.

— Младшие девочки будут жить в этой комнате, — распорядилась она. — Ангелочек поживет у Сюзанны. Это на другом конце коридора.

Ангелочек задумалась, что обо всем этом скажет Сюзанна.

Присцилла, порывшись немного в большом гардеробе, нашла одежду для каждой из них, еще больше удивляя Ангелочка. У нее что, в гардеробе предусмотрена одежда всех размеров, или где–то прячутся другие дочери, которых они еще не видели? Одежда была простая, в основном из шерсти, и очень удобная. Ангелочек собрала вещи, которые она, Шерри и Вера сняли с себя, и сложила в корзину, стоявшую недалеко от камина.

Сюзанна поджидала их, чтобы проводить на кухню, где Присцилла разогрела мясо, овощной суп и гренки. Джонатан ужинал с ними. Ангелочек отказалась от горячего кофе, отдав предпочтение кружке свежего молока. Вера засыпала, сидя рядом с ней. Краска для век размазалась под глазами Шерри. Она все еще была бледна, но казалась уже менее испуганной.

Присцилла обняла Шерри за плечи и прижалась щекой к ее щеке.

— Ну, лапочка, тебе пора спать, — проговорила она. Потом протянула руку Вере, и, к большому удивлению Ангелочка, малышка взяла ее руку. Словно тяжелое бремя свалилось с ее плеч.