Церковь христиан адвентистов седьмого дня - Настольная книга по теологии. Библейский комментарий АСД Том 12

Эти разграничения, определяющие Личности как существующие внутри одной сущности, представляют собой отношения внутри данной сущности, а отношения в свою очередь воспринимаются как проистекающие из факта рождения Сына и исхождения Святого Духа. Фома придает законченный вид классическому учению о вечном рождении Сына и исхождении Духа — необходимым «результатам» Божественного (Отцовского) разума, который, с целью самовыражения, производит в Себе Слово (Сына). Более того, Бог не только знает, но и одновременно любит. Любовь исходит от двух Божественных Личностей: Отца и Сына в результате действия, которое описывается как объединительное движение, своего рода постоянное возвращение. Это движение, исходящее как от Отца, так и от Сына, приводит к извержению новой сущности в их недре, а именно: Святого Духа, Который становится такой же реальной Личностью, как и они. Святой Дух — это действие, в котором достигает совершенства любовь, исходящая от Отца и Сына и объединяющая их. Таким образом, трехступенчатое разграничение взаимного противоположения (отцовство, ответвление, обладание Духом) устанавливается внутри простой сущности Бога как тождественное ей. Эти пребывающие отношения, понимаемые как противоположение внутри простой сущности Бога, известны как ипостаси или Личности. Однако эти отношения тождественны простой сущности. Таким образом, во внутренней структуре простой субстанции выявляются определенные отношения.

Фома считает, что предведение, предопределение и провидение коренятся во вневременной сущности Самого Бога (там же, la.14.13; 1а.19.3, 4; 1а.22), что согласуется с концепцией Августина. Его взгляд на Бога привлекателен и хорошо стыкуется с избранной им философской системой. Однако, поскольку метод Фомы не проистекает из Писания, он не демонстрирует внутренней связности библейского учения о Боге.

С богословской точки зрения протестантская Реформация уделяла главное внимание сотериологическим и экклезиологическим вопросам. Это объясняет, почему учение о Боге не пересматривалось. В целом протестантизм еще раз подтвердил классический взгляд на Божество и в то же время усилил или видоизменил некоторые положения. Кроме того, протестанты обходили стороной философские основы теологии. Лютер и Кальвин широко использовали библейские данные и язык в своих богословских системах, от чего возникало впечатление, будто они опираются только на Писание. Однако в их произведениях подспудно ощущается неоплатоническое влияние, а также воздействие теологии Августина и учения Оккама.

Лютеровская теология Бога основана на концепции откровения Бога в Иисусе Христе. Отталкиваясь от этой базовой отправной точки, он проводит разграничение между открытым и сокрытым Богом. Открытый Бог — это откровение Бога в Иисусе Христе, в Котором Бог открывает Себя таким, какой Он есть в действительности, — Бог любви и оправдания. Это и есть то, что достойно Бога. В широком смысле открытый Бог находится на историческом уровне имманентности. Сокрытый Бог — это Бог за пределами откровения (Luther's Works, 5:44–46). Согласно Бруннеру, к этому уровню Лютер относит гнев, тайну и абсолютную власть Бога, а также познание Бога разумом. В отношении Троицы Лютер придерживался традиционных догм. Что касается действий Бога, то здесь он углубил представления Августина о всевластии, предведении и предопределении, на которых еще больший акцент ставил Кальвин. Однако учение Лютера о Боге построено без учета отдельной библейской информации по данному вопросу.

Кальвин подходил к теологии систематически, следуя традиции Августина. С его точки зрения Бог находится вне времени; Он прост, бесстрастен, неизменен и имеет жизнь в Себе Самом (Institutes, 3.21.5; 1.2.2; 1.13.2; 1.17.13; 1.18.3; 3.2.6). Кальвин своим учением подтверждает классическое положение Августина о Троице (там же, 1.13). Что касается действий Бога, то Кальвин довел теорию Августина до крайнего выражения. Поскольку Бог находится вне времени и не меняется, между предведением и предопределением можно поставить знак равенства. Таким образом, под всевластием Бога понимается реализация Его вечной воли в отношении творения и человечества. Учение Кальвина о Боге также не включает в себя всей полноты библейских данных.

Анабаптизм, известный также как радикальная Реформация, развился в шестнадцатом веке. Это было плюралистическое движение с выраженной пиетистской, практической и библейской ориентацией. Делая упор на практическом христианском опыте, анабаптисты рассматривали богословские вопросы в связи с их практическим применением. За некоторым исключением, анабаптисты были ортодоксами в доктринальных вопросах, принимая никейское тринитарианство. Они не занимались теоретическим осмыслением учения о Божестве, а просто заявляли о своей приверженности традиционному учению в том объеме, насколько этого требовало прояснение практических вопросов. Тринитарианское учение о Боге было важно для них как основа нравственной и общинной жизни. Однако в некоторых случаях их высказывания можно воспринять как отход от традиционного учения. Например, Менно Саймоне говорил о Трех Личностях не как о разных формах или взаимоотношениях, но как о «трех, истинных Божественных Существах», единых в своем «Божестве, воле, силе и делах» (Confession of the Triune God). Неудивительно, что в этом практическом контексте Святому Духу уделяется больше внимания, чем в классической теологии. Практические интересы требуют практических действий Троицы, а не изучения ее имманентной природы.

Арминий сформулировал свой подход к протестантской теологии в явно философском ключе. Следуя интеллектуальным построениям Аристотеля и Фомы, Арминий был полностью согласен с традиционным взглядом на Бога как простого, бесстрастного, неизменного и находящегося вне времени (1, 1:436–442; 2:34, 35). Арминий утверждал, что Божественное предведение будущих свободных, случайных человеческих поступков вызвано будущим волеизъявлением и поступками людей (3:66, 67; 3:482, 483). Если говорить конкретнее, «средняя или промежуточная [разновидность] знания должна вмешиваться в события, которые зависят от свободы сотворенного [arbitrii] выбора или удовольствия» (2:39). Арминий никак не мог примириться с идеей абсолютного предопределения, согласно которой проклятие и спасение являются неизменными и вневременными постановлениями Бога «без какой бы то ни было связи с праведностью или грехом, послушанием или непослушанием» (1:212; ср. с 1:211–247). Вот почему Арминий считал, что спасение — это следствие абсолютного декрета Бога, «в котором Он постановил облагодетельствовать тех, кто раскаивается и верует» (с. 247). В целом же теология Арминия развивается в рамках философских, а не библейских понятий.