Григорий Кваша - Структурный гороскоп

В дальнейшем, как и во многих других революционных противостояниях, уже невозможно было определить, кто прав, а кто виноват, кто ударил, а кто ответил. "Восемь месяцев репрессий и расстрелов безоружных демонстрантов создали благоприятную почву для того, чтобы лозунг "Смерть шаху!" был подхвачен и мелкобуржуазными массами и городскими низами, которые составляли подавляющее большинство демонстраций" (Л. Скляров).

8 сентября 1978 года на улицы Тегерана вышел миллион человек. Губернатор Тегерана дал приказ подавить выступление по законам военного положения. Во время расправы было убито около 4 тысяч человек ("Черная пятница"). Потом временно затишье, грандиозные демонстрации в декабре, на этот раз без жертв, если не считать разгромленные витрины и сброшенные статуи шаха... Однако остановить процесс по-прежнему невозможно: случайная жертва - и все закручивается снова; в результате шах уезжает, а Хомейни приезжает, революция входит в решающую фазу.

В год псевдорешений (1979) умирает умеренный аятолла Телегани, захватывается американское посольство, антиамериканская истерия достигает апогея, Хомейни правит бал... И все-таки революция на этом ещё не кончается. В январе 1980 года (год вещих снов) выборы президента. Победа Банисадра вызывает нескрываемое раздражение правых клерикалов. В марте выборы в меджлис - более половины депутатов чалмоносцы, т. е. официальные служители культа... Наконец, 1981 год в основном завершает революционное действо. Митинги, демонстрации против Банисадра, закрывают все неугодные газеты, Банисадр освобождается от должности главкома, затем лишается и президентства, заодно разбираются с левыми и моджахедами, новая власть откристаллизовывается во вполне имперском стиле. В том же 1981 году убивают Бехешти, имевшего огромную власть и авторитет в среде духовенства.

Таким образом, именно в 1981 году сформировался тот Иран, которого так боится западный мир во главе с США. Что ж, главная цель третьей имперской фазы достигнута - мир напуган, мир отодвинут, собственный народ спрятан за высоким забором, посажен под домашний арест на 36 лет, будет думать все эти годы, дабы к 2013 году придумать хоть какую-то альтернативу западной машинной цивилизации.

Страх, рожденный современным Ираном, его вождем аятоллой Хомейни, был столь же силен, как и страх, внушенный Никитой Хрущевым, сказавшим как-то сгоряча, что похоронит Америку. На самом же деле Никита Сергеевич был достаточно добр, а сменивший его Брежнев был ещё добрей, что не мешало им держать порох в очень сухом состоянии. Так что страхи по поводу Ирана скорее следствие гипнотического воздействия Хомейни, чем предчувствие реальных опасностей, ибо третья фаза при всем её широчайшем диапазоне (скажем, от миролюбивого Баязида II до воинственного Селима в османском цикле) все-таки призвана не к разрушению, а созиданию, не к драке, а к борьбе. В этом смысле наша задача состоит в том, чтобы ещё раз убедиться, что перед нами третья фаза, а не вторая или четвертая, что границы фазы именно такие, а не иные. Это особенно важно в связи с тем, что сама фаза ещё не скоро кончится.

Отличительная черта третьей фазы - это власть бюрократии. При этом нас не должна смущать властная фигура Хомейни, в начале третьей фазы так естественно копировать манеры старофазных тиранов, но суть уже другая (Хрущев тоже вел себя грубовато, но Политбюро его уже не боялось). "События "исламских" культурной, судебной и административной "революций" показали, что, вопреки широко разрекламированному духовенством лозунгу борьбы за "революционную исламскую перестройку" государственного аппарата и общественной жизни, они вовсе не были направлены против бюрократизма, а в ещё большей степени способствовали закреплению основных черт, присущих буржуазно-бюрократической машине. Разбухание государственного аппарата отличительная черта шахского режима - продолжилось и при религиозной диктатуре в Иране. (Если в 1982-1984 гг. в органах государственного правления более 1,3 миллиона человек, а к концу 1985 г. до 2 миллионов, то при шахе всего 666 тысяч.) Бюрократизм, коррупция, злоупотребление служебным положением и финансовые махинации стали характерной особенностью "режима аятолл" и его "исламской" управленческой элиты" (А. Шестаков).

"Весь комплекс проведенных до сих пор (1982) социально-экономических мероприятий нового режима отвечает в основном интересам мелкого и среднего торгово-предпринимательского капитала, оттеснившего от экономической власти узкую группу крупных финансово-промышленных магнатов" (Р. Ульяновский). Такой экономический скачок вполне в рамках перехода от крупнопредметной экономики второй фазы к широкомасштабной экономике третьей фазы.

А вот впечатление очевидца, побывавшего в Иране в 1985 году (журнал "Шпигель"): "Толстые пачки банкнот, врученные по назначению, помогают преодолеть необозримый лабиринт бюрократического аппарата... Толпы большей частью невежественных бездельников, находящихся на содержании у государства, которые, попивая чай и покуривая, сидят повсюду в министерствах, должны хотя бы внешне подтверждать свое право на существование..."

Отсутствие слишком резкого перелома между второй и третьей фазами должно доказать относительное единство экономического порядка как при шахе, так и при аятоллах. Так, например, "переход частных и иностранных банков в руки государства был осуществлен в традициях буржуазной национализации, т. е. без конфискации вкладов и имущества физических и юридических лиц. Государство тем самым как бы взяло под свою защиту частный сектор, финансовые устои которого могли бы серьезно пострадать в случае дальнейшего развертывания революционной ситуации в стране. Актом буржуазной национализации руководство страны недвусмысленно сделало выбор в пользу частнокапиталистического пути развития, которому в дальнейшем, однако, необходимо было придать исламскую окраску" (К. Ходжар оглы).

Все разговоры о создании ни на что не похожей исламской экономики так и остались разговорами. "Тоухидная экономика - суть теории Абуль Хасана в апологии мелкого производства, свертывания крупных промышленных предприятий... банковская система, по исламским законам, должна была быть беспроцентной" (З. Арабаджян). Одна из характерных черт "тоухидной (исламской) экономики" - стремление к экономической обособленности от внешнего мира. "В соответствии с этой теорией новым руководством страны была поставлена задача добиться сокращения объема внешней торговли и изменения её структуры, прежде всего за счет отказа от импорта предметов роскоши и потребительских товаров, не вписывающихся в "исламскую модель потребления". Параллельно имелось в виду значительно снизить экспорт нефти "(Ю. Нагерняк).