Ганс Кюнг - Христианский вызов

Следование кресту не означает мистического погружения. Это не судорожно приватизированное в молитве и медитации страдание в единении с душевно–телесными страданиями Иисуса. Это будет ложно понятой мистикой креста.

Следование кресту не означает этического подражания жизненному пути Иисуса: это не точная копия модели его жизни, благовестия и смерти, которую никто не может создать.

б. Соответствие:именно поскольку крест не поддается копированию, он был и остается вызовом: взять на себя собственное страдание, в риске собственной ситуации и в неопределенности будущего шествовать своим собственным путем жизни и страдания. То есть:

не искать страдания, но переносить его;

не только переносить страдание, но бороться с ним;

не только бороться со страданием, но перерабатывать его.

Одним словом — свобода в страдании. Это означает более конкретно:

Бытие человека в любой общественной или экономической системе всегда перечеркнуто крест–накрест, оно состоит из событий, определяемых крестом — болью, заботами, страданием и смертью. Лишь на основании креста Иисуса перечеркнутое крест–накрест бытие человека обретает смысл. Следование за Иисусом всегда (иногда скрыто, иногда очевидно) есть страдающее следование, крестное следование. Отваживается ли на него человек? Под своим крестом он ближе всего распятому Иисусу, своему Господу. В своем собственном страдании он пребывает в страдании Иисуса Христа. Именно это во всяком страдании делает для него возможным высшее суверенное превосходство. Ибо никакой крест мира не может опровергнуть предложение смысла, провозглашенное на кресте Воскрешенного к жизни:

страдание, величайшая угроза, бессмысленность, ничтожность, беспомощность, одиночество и пустота объемлются солидарным с человеком Богом;

верующему открыт путь не мимо страданий, но через страдания, чтобы его активное безразличие к страданию готовило его к борьбе против страдания и его причин в жизни индивидуума и общества.

20. Однако при всем призыве к действию здесь, перед лицом распятого Иисуса, для человека в конечном счете важны не его достижения (оправдание делами), но безусловное доверие к Богу в хорошем и плохом, а тем самым — высший смысл в жизни (оправдание верой).

а. Оправдание достижениями:в современном обществе достижений человек ощущает то, что Павел называл «проклятьем закона»: современная жизнь держит его под постоянным давлением достижений, давлением действия, давлением успеха. Он постоянно должен оправдывать самого себя в своем бытии: не перед судилищем Бога, как раньше, но перед форумом окружающего его мира, перед обществом, перед самим собой. И оправдать себя в этом обществе достижений он может только через достижения: лишь благодаря достижениям он представляет собой нечто, сохраняет свое место в обществе, обретает уважение, в котором нуждается. Только путем демонстрации достижений он может утверждать самого себя. Однако: во всех достижениях, во всех своих действиях человек никоим образом еще не обретает бытия, идентичности, свободы, личного существования, подтверждения своего «я» и смысла своего бытия. Желающий утвердить только себя самого, оправдать только себя самого, упустит свою жизнь.

б. Что не важно:существует и другой путь — не просто ничего не делать, не сразу же отказываться от достижений или демонизировать их, однако понимать, что человек не растворяется в своей профессии и своей работе, что личность — это больше, чем ее роль, что достижения важны, однако не являются решающими: ни хорошие, ни плохие. Говоря кратко: важны не достижения!

Благодаря Иисусу Христу, возможно встать на другую основополагающую позицию, достичь другого сознания, обрести новое отношение к жизни, чтобы осознать границы мышления успеха, чтобы избежать безумия достижений и разорвать круг их давления, чтобы действительно стать свободным.

в. Что важно:в конечном счете важны не позитивные, прекрасные и хорошие достижения человека. Утешительная сторона этой же вести гласит: к счастью, не важны и негативные, плохие и скверные «достижения» человека (а сколько в этом отношении «достигает» каждый человек, даже если он не грешный мытарь). В конечном счете, во всем неизбежном действии и бездействии человека важно другое: человек как в хорошем, так и в плохом пи в коем случае не должен оставлять своего безусловного доверия Богу.

Откуда у человека эта уверенность? Распятый, который в абсолютной пассивности более не способен ни к каким достижениям и который в конце концов вопреки представителям благочестивых достижений становится оправданным Богом, был и остается живым знаком Божьим: самое решающее зависит не от человека и его дел, но — на благо человека в добре и зле — от милосердного Бога, который ожидает от человека непоколебимого доверия в его страдании. То есть человек имеет эту уверенность благодаря распятому Иисусу.

г. Оправдание верой:тем самым человек пребывает оправданным не только в своих достижениях и ролях, но во всем своем существовании, в своем человеческом бытии, совершенно независимо от своих достижений. Он знает, что его жизнь имеет смысл: не только в успехах, но и в неудачах, не только в блестящих достижениях, но и в ошибках, не только в случае увеличения достижений, но и при их снижении. Тем самым его жизнь имеет смысл даже в том случае, если его по какой?то причине более не принимает окружение или общество.

Это называется верой: человек, здоровый или больной, способный или неспособный работать, имеющий большие или малые достижения, привычный к успеху или оставленный им, виновный или невиновный, не только в конце, но и во всей своей жизни непоколебимо и несокрушимо основывается на этом доверии. Если тем самым во всей его человеческой слабости его «Те Deum» [28] Тебя Бога [хвалим] (лат.) — Прим. пер. относится к единому истинному Богу, а не ко многим ложным богам — деньгам, наслаждению, власти, успеху, — то он может дерзать в любой ситуации применить к себе в качестве обетования и конец этого гимна: «На тебя, Господи, уповал и не постыжусь во веки».

Неустанно продолжаются дискуссии — как справа, так и слева — о том, может ли католический богослов с моими взглядами оставаться в Католической церкви. Позвольте мне сделать по этому поводу одно личное замечание. Сегодня, 10 октября 1974 года, именно в это время кардинал Дёпфнер (D?pfner) в римском храме св. Игнатия рукополагает 11 воспитанников папской Германской коллегии в священники Католической церкви. Поскольку не я выбирал день и час этой пресс–конференции, это можно назвать случайностью, но ровно 20 лет назад, 10 октября 1954 года в то же самое время, в том же самом римском храме Игнатия Лойолы, будучи воспитанником той же самой папской Германской коллегии, я сам был рукоположен в священника Католической церкви. И, поскольку я сохранил лояльность и верность этой церкви на протяжении двадцати лет при всей моей неизбежной постоянной критике, работая, изучая и борясь за нее, возможно, вы поймете, что я должен сказать. Честно говоря, я уже устал вновь и вновь заверять, что я хочу оставаться в этой Католической церкви, и что причины этого основаны на Евангелии. В моей новой книге я изложил все это еще раз. В любом случае через 20 лет я не менее чувствую себя католиком, чем в день моего рукоположения, что однако не исключает, но включает в себя реализацию важных евангельских требований в нашу экуменическую эпоху.