Иеромонах Исаак - Житие старца Паисия Святогорца

И действительно, он ответил мне на мой вопрос. Но оказалось, что ему не нужно было даже говорить об этом».

* * *

Свидетельство госпожи М. 3.: «Был ноябрь 1992 года. Мой супруг П. перенес неудачную операцию. В июне того же года его в третий раз оперировали в Германии по поводу аденомы гипофиза. Зрение после операции к нему так и не вернулось, его мучила жуткая сонливость, и, что хуже всего, он находился в глубокой депрессии. Лечащий врач, обеспокоенный его состоянием, собирался срочно класть его в больницу "Иппократион" в Салониках. 7 ноября 1991 года в Суроти мы встретились со Старцем Паисием. Это было во время Всенощного бдения: в храме к нам подошла монахиня и провела нас к Старцу.

Мы подошли к нему с большой тревогой, благоговением и страхом. Он сидел на маленькой кушетке. Когда мы вошли, он встал. Мы поцеловали его святую руку, и я сказала ему: "Отче, у нас очень большие нелады со здоровьем: у меня и у моего мужа. Просим Вас, помогите нам, мы нуждаемся в Вашей помощи. Мне год назад сделали операцию на груди..." — "Ну и что, — перебил он меня, — что они тебе сказали? Что это рак?" — "Ну а что же, — говорю, — как не рак. Ведь они делали мне всю эту химиотерапию, облучения..." — "Да ну их! Пусть себе говорят, что хотят!" — ответил он мне уверенно и громко.

Этих слов я не забуду никогда, они дали мне силы и дают мне их до сих пор. Это были слова благодатного святого человека. Тогда я ему сказала: "Я расскажу Вам о моем муже. Ему сделали три операции на головном мозге, и он продолжает мучиться". — "Э, — говорит Старец, — это все невелика беда". Он взял на палец маслица из горевшей лампады, крестообразно помазал мужу лоб, дал ему поцеловать крест и посоветовал ему причаститься. "Не обращай ты внимания на эту чудачку, — сказал он ему, имея в виду меня, — она все преувеличивает". Я действительно легко впадала в панику и волновала себя и других. Но я продолжала: "Отче, у нас есть еще друг, который поехал в Лондон для пересадки органов. Он очень страдает". — "А как его зовут?" — спросил он. "Ставрос", — ответила я.

Больше о нашем друге мы Старцу ничего не сказали. Он дал нам в благословение четыре крестика, а мне — четки. Мы вышли из его келейки другими людьми — легкими, окрыленными, исполненными оптимизма.

Мне запомнилось лицо Старца. Все время, пока мы говорили о наших с мужем проблемах, его лицо светилось радостью. Он разговаривал весело, словно речь шла о приятных вещах. Его глаза светились светом, таким светом, какой виден на иконах Святых. Однако, как только я сказала ему о нашем друге, его лицо изменилось и сделалось серьезным. Мой муж тоже это заметил.

Потом мы рассказали об этом одному духовному человеку, который тоже знал Старца. Он сказал нам: "С вами-то все будет нормально, а вот с вашим другом..."

Он дал нам понять, что наш друг не выздоровеет. И действительно, через два месяца он умер. Мы же, слава Богу, молитвами батюшки Паисия по сей день чувствуем себя прекрасно» [253] Свидетельство 2002 года. .

* * *

Жительница селения Стилида, госпожа Елена Кацули свидетельствует: «8 мая 1986 года мы приехали с моим братом Константином Цалангосом, который тоже живет в Стилиде, на престольный праздник монастыря святого Иоанна Богослова в Суроти. Год назад брату сделали сложную операцию. Ему вырезали из головного мозга доброкачественную опухоль. Выздоравливал он очень тяжело. В это время он встретился со Старцем, который спросил его, есть ли у него дети. Узнав, что у брата двое детей, Старец ему сказал: "У тебя еще есть обязанности. Ты должен жить, и ты будешь жить". Эта встреча была решающей в жизни моего брата. С помощью Божией и молитвами Старца Паисия он жив и здоров — да так, что позавидуешь.

После той встречи мой брат испытывает к Старцу Паисию особое благоговение и призывает его имя во всех тяжелых случаях своей жизни».

Старец Паисий имел врожденную любовь и глубокое уважение к Церковному Преданию, к установлениям Святых Отцов. Он, в точном смысле этого слова, был «ревнитель отеческих Преданий». Он не принимал и бичевал любую модернистскую тенденцию: будь то отмена ношения священниками ряс, перевод литургических текстов на современный язык, сокращение постов и тому подобное. Православное Предание вообще и святогорское Предание в частности были самыми любимыми темами Старца Паисия. О Предании и пойдет речь в этой главе. [254] На Святой Афонской Горе, в этом благословенном месте непрестанного служения Богу, хранятся драгоценнейшие святыни нашей веры: Святой Пояс Божией Матери, части Животворящего Древа Креста Господня, святые мощи, чудотворные иконы, рукописи и много других святынь. Равночестно этим святыням сохраняющееся на Святой Горе монашеское Предание, которому более тыся­чи лет. Предание — как образ жизни, аскезы и служения Богу. То, что было пережито Преподобными отцами египетских, синайских, палестинских и сирийских пустынь, обителей Константинополя и Олимпа Вифинского, хранится сегодня не только в библиотеках святогорских монастырей, не только в архитектуре, не только в ви­зантийском пении и в уставе, но и в жизни и аскезе святогорских отцов. Безмолвие, даже недопущение в обители женщин, святые мощи, реликвии и рукописи можно найти и в других местах, и, воз­можно, еще в большей степени, чем на Афоне (например, на Святой Земле, на Синае). Но непрерывающееся на протяжении стольких веков монашеское Предание, хранящееся таким количеством монахов и во всех видах монашеской жизни, нельзя найти нигде, кроме Святой Афонской Горы. С этой точки зрения, Святую Гору Афон можно назвать исключительной. В наше время проявляется забота о восстановлении монастырс­ких зданий, об очищении фресок, о реставрации и сохранности древних реликвий. Но прилагается ли какое-нибудь старание сохранить и не дать увянуть монашескому Преданию Святой Горы Афон, которое легко повредить и разрушить?

Еще будучи молодым монахом Старец искал отцов-подвижников, находившихся в духовном состоянии и выражавших монашеское Предание. То, что он услышал и узнал от них, он постарался применить на своем собственном опыте. Впоследствии он описал некоторые из этих встреч в своей книге «Святогорские отцы и святогорские истории».

В беседах Старец часто заводил речь о Предании прежних отцов, о том, как жили и подвизались они и как живем сегодня мы. Он говорил: «Мы должны сравнивать себя со Святыми, чтобы видеть, продолжаем ли мы их Предание, а не с какими-нибудь соседями, сравнивая себя с которыми мы считаем себя лучшими носителями Предания, чем они. К примеру, у тебя есть мул и ты говоришь: "Я лучше выражаю монашеское Предание, чем вот этот монах, у которого есть машина". Однако у Святых не было ни машин, ни мулов — они носили тяжести на своей спине, утруждая таким образом свое тело и упражняясь в добродетели».