Андрей Куликов - Научный атеизм. Введение

(А — Robin of Locksley) Несколько часов назад закончилась программа Малахова «Пусть говорят» на первом канале ТВ. Передача была про наш отечественный обезьяний процесс. Я выключил телевизор, выпил рюмку водки и сел придумывать культурное (в смысле — без мата) название для всего увиденного и услышанного. Это было не просто — но я, как видите, справился. А теперь, расскажу, что там было.

Посреди телестудии сидит Маша — толстенький подросток женского пола. На не обезображенном интеллектом личике — нескрываемое самодовольство: вот что я отмочило, вот сколько взрослых серьезных дядь и теть обратили на меня внимание, а сколько телезрителей… вообще отпад, подружки удавятся от зависти…

Малахов с обычным понтом объявляет, что вот это юное создание (учащееся в десятом классе) не побоялось бросить вызов науке, а конкретно — теории Дарвина. Создание отбарабанивает, что теория Дарвина о происхождении человека от обезьяны не может быть единственно верной, есть и другие теории. Получив наводящий вопрос, создание скромно добавляет, что оно — верующее, и готово отстаивать в суде свое право на альтернативные представления о чем-то там.

С мест слышно какое-то бессвязное сюсюканье про душу и религию.

Ведущий обращается к папе Маши — Кириллу Ш-ру. Тот надут от гордости едва ли не сильнее, чем его дитятко. Еще бы, вот только месяц назад общество разговаривало с ним лаконичными объявлениями на дверях офисов «собакам и рекламным агентам вход воспрещен», а тут он оказался востребованным, он — звезда экрана, его лицо видят телезрители, они с замиранием сердца ждут, что он изречет им нечто.

И Ш-р изрекает примерно, следующее: теория происхождения жизни и теория эволюции — полная фигня, ученые нас обманывают, а в школе надо преподавать не только эту самую эволюцию, а еще и креационизм, т. е. сотворение всего-всего по библии.

С места спрашивают: девочка Маша, а что ты вообще предлагаешь?

Вопрос запланирован — Маша отбарабанивает, что теория Дарвина о происхождении жизни и человека ограничена, что она хочет знать больше, и что учительница биологии ее, Машу, в этом поддерживает.

Милая интеллигентная дама — директор музея Дарвина, замечает, между прочим, что уж происхождением жизни Дарвин точно никогда не занимался. Ее не слышат. Большинство присутствующих воспринимает Дарвина как символическую фигуру, олицетворяющую все проклятые учения безбожных материалистов.

На фоне всякой ерунды Малахов задает сидящему в первых рядах Сергею Мазаеву (в рок-н-ролльных кругах известному как Мазай) вопрос: согласен ли Сергей, что он произошел от обезьяны.

Мазай, человек на редкость здравомыслящий, спокойно и уверенно отвечает, что согласен.

Возникает заминка.

Девочка Маша лепечет заученное «мы имеем право знать больше…»

Тут слово берет «отец» (в смысле — православный поп) Артемий. На вопрос Малахова есть ли в этом деле заказ, поп отвечает, что заказ есть, но как бы в хорошем смысле. Мол, мы живем во времена смены парадигм (во какое слово выучил!), и это новое время есть переход от мировоззрения зверочеловечества к мировоззрению богочеловечества.

Член корреспондент РАН Абрамов, которому происходящее явно кажется дурным сном, обращается к девочке Маше с замечанием, что за ее «альтернативой» нет никакой науки, а есть каких-то 15 строк библии и все. Затем он отвечает на высокопарную реплику попа Артемия, что да, похоже, мы живем в новое время: эпоху отрицания здравого смысла.

Тут в зале вскакивает какая-то певичка с обширными формами и начинает бурно сетовать, что присутствующие, видно, и впрямь произошли от обезьян, потому что обижают маленькую девочку (хотя несовершеннолетнюю дурочку еще пока никто не трогал). Видимо, певичка перепутала и стала произносить слова заготовленной роли раньше времени. Дальше она, путаясь в риторике, слишком сложной для ее центрального процессора, говорит, что де мы вот так и будем происходить от обезьян, если не научимся слышать друг друга. Сбившись с плохо выученного текста, она тушуется и заканчивает в том смысле, что надо вообще смотреть шире. Куда и как шире — непонятно.

Следующим выступает биолог и писатель Кирилл Еськов. Он задает девочке Маше резонный вопрос: а она вообще знает, о чем теория Дарвина? Девочка Маша говорит, что, типа, читала. Еськов сообщает ей, что Дарвин говорил не о происхождении человека от обезьяны, а о происхождении видов. И если следовать дарвинизму, то можно говорить о происхождении вида Homo Sapiens от обезьян, но не человека, как того существа, в которое бог вложил бессмертную душу. Дальше Еськов (по-моему, совершенно напрасно) начинает излагать схему, по которой римско-католическая церковь примирила свое догматическое учение с теорией эволюции.

Ведущий прерывает его и передает слово папаше Ш-ру. Тот цитирует из учебника биологии кусок о происхождении жизни около 3 миллиардов лет назад, и заявляет, что никому, типа, не известно, как и когда произошла жизнь. Он не приводит ни одного аргумента, а просто лопочет всякие разные слова. Растерялся, глупенький.

После него берет слово известное в узких политических кругах оккультно-фашистское трепло — Александр Дугин. Оно пришло сюда просто поторговать лицом и поагитировать против здравого смысла, так что речь трепла состоит из сплошной ахинеи. Трепло извергает поток сознания о том, что кроме «так называемой науки» и теории эволюции, есть научная теория Ламарка, в которой эволюции нет, и вообще есть религиозные теории православия, католицизма, ислама, иудаизма, где тоже нет эволюции.

На возмущенные реплики с места, что теория Ламарка была в чистом виде эволюционной (на самом деле, Ламарк был основателем эволюционизма), трепло никак не реагировало. Я вообще сомневаюсь, что оно понимает смысл слов «теория» и «эволюция».

После Дугина и рекламной паузы объявляют показ фотографий про нечистую силу. Появляется неадекватная супружеская парочка и слайды с пятнами от солнечных бликов. Парочка бредит на тему этих слайдов, чем выводит из себя Мазая.

Мазай встает и говорит единственную достойную речь на этом шоу уродов.

Напомнив собравшимся, что передача вообще-то про эволюцию и школу, а не про всякую фигню на испорченных снимках, он переходит к сути дела. Суть, говорит Мазай, в том, что у нас выпускники школы ни фига не знают. Вот, девочка Маша, к примеру. Надо на второй год оставлять, если с первого раза не могут выучить. Нельзя выпускать из школы дебилов. Как они будут жить во взрослой жизни?

Видимо, на такой случай и была заготовлена речь крупноформатной певички, но эта речь уже была потрачена, так что девочка Маша оказывается один на один с топорной, но вполне объективной оценкой Мазая.