Андрей Куликов - Научный атеизм. Введение

На этом практически и заканчивается статья дьякона, если не считать странного утверждения о том, что в школах Сан-Франциско дети пишут в диктанте «Жили-были Джон с Джеком» вместо «жили-были дед да баба.» Ни выводов, ни заключения. Вообще, к концу статьи забывается, о чём шла речь в начале. Какое, казалось бы, дети в Сан-Франциско имеют отношение к голубым иерархам РПЦ?

А вот какое. Дьякон всеми силами старается отвлечь читателя от темы голубых иерархов, затуманить мозг читающего и перевести стрелки с православных епископов на министра юстиции Франции. А смысловая нагрузка статьи заключается в следующем:

«Да действительно, в РПЦ есть педерасты, занимающие высокий уровень в церковной иерархии. С этим никто не спорит. Но что в этом такого страшного? Вот самураи были педерастами — и ничего. Древнегреческие философы — уважаемые и умные люди — тоже были педерастами. Даже греческие боги и те были педерастами! А во Франции, передовой и демократичной стране, педерастов официально узаконили, разрешив им вступать в браки».

То есть вместо того, чтобы выгораживать православных священников-педерастов, отрицая их «голубизну», дьякон на протяжении всей статьи, прячась за формальным осуждением содомского греха, тщится показать, что гомосексуальные отношения вполне приемлемы во многих великих культурах.

Это на православно-сами-знаете-каком жаргоне дьякона Кураева называется топить ледок.

Ну что тут можно сказать. Растопил. Убедил. Теперь и я согласен с многоуважаемым знатоком японской и греческой литературы, поклонником таланта де Каприо и творчества Камерона дьяконом Кураевым — православный священник может быть педерастом. Как говориться — да ради бога!

Но, согласившись с дьяконом, я всё же не могу не сказать следующее:

Если вы не хотите, чтобы до вашего ребёнка грязно домогался какой-нибудь увлёкшийся античным взглядом на мальчиков служитель культа, то не отдавайте своих детей служить в подобного рода церковь или монастырь, петь в церковном хоре или прислуживать у алтаря. А если уж невтерпёж вам своих детей «причастить тайн святых», пойдите и узнайте, не голубой ли настоятель храма, где столько времени будет проводить ваш ребёнок?

И уж тем более, никогда не пускайте своих детей смотреть кино о любви со взрослыми, неженатыми, бородатыми мужиками. Мало ли, каких книг они начитались и какие педагогические мысли роятся после этого в их нестриженых головах…

(А — Московские новости, 22.05.2001) Супруга патриарха Вера Георгиевна Алексеева (Мянник по второму мужу) родилась в том же 1929 году, что и Алексей Михайлович (он — 23.02, она — 2.12), в семье Георгия Михайловича Алексеева. Тесть патриарха, петербуржец по рождению (20.01.1892), технолог по образованию, в 1918 году окончил Петроградскую Духовную академию и оказался в эмиграции в Эстонии. В 1931 году он стал священником и долгое время служил настоятелем Александро-Невского собора в Таллине, где в свое время был прислужником будущий патриарх.

Свадьба состоялась 11 апреля 1950 года, когда будущий патриарх был еще студентом 1-го курса академии. Запись о заключении брака имеется в таллинском архиве, но мы не приводим ее, так как по эстонским законам она может быть обнародована только по решению суда или по согласию родственников. В тот же день молодых повенчали их отцы — Михаил Ридигер (тоже священник) и Георгий Алексеев. Кстати говоря, некоторые православные думают, что родители не должны венчать своих детей: якобы плохая примета и брак будет несчастным. Но в данном случае гораздо интереснее другое: дата венчания. Пасха в 1950 году приходилась на 9 апреля, 11 апреля — это Светлый Вторник, а по церковным правилам во время всей пасхальной недели не венчают: надо ждать так называемой Антипасхи или Красной Горки (следующее за Пасхой воскресенье; в 1950 году — 16 апреля).

Что же заставило студента Духовной академии и двух уважаемых священников-отцов нарушить канон? Видимо, Алексей Михайлович торопился получить священнический сан, который не может быть принят до венчания. Действительно, уже через четыре дня, 15 апреля, будущий патриарх рукополагается во диакона, а 17 апреля — во священника. К чему такая спешка, почему бы не подождать несколько дней и не сделать все по правилам? Почивший инспектор Ленинградской Духовной академии Лев Парийский (1892–1972) считал, что знает правду. В архиве Совета по делам религий при Совете Министров СССР сохранилось его письмо (проще говоря — донос)

«Уполномоченному Совета по делам Русской православной церкви при Совете Министров СССР по г. Ленинграду и Ленинградской области А. И. Кушнареву»:

«В Л.Д.А. (Ленинградская Духовная академия. — Прим. авт.) был случай посвящения в сан священника с целью уклониться от отбывания службы в Советской армии. Ридигер А. М., 1929 г.р., подлежал призыву на военную службу в 1950 году. Будучи женихом дочери протоиерея г. Таллина Г. Алексеева, Ридигер А. желал избавиться от военной службы. Узнав наверняка за несколько дней о призыве в армию, Ридигер, протоиерей Алексеев и епископ Таллинский Роман упросили митрополита Григория на согласие повенчать Ридигера во вторник на пасхальной седмице, когда по Церковному Уставу брак запрещен.

Ридигер был повенчан в Академической церкви во вторник пасхальной седмицы 1950 года, спешно произведен в диаконы, затем во священники епископом Романом и назначен на эстонский приход ст. Йыхва, Балт. ж.д., Нарвская ул., Э 102.

Инспектор Академии Л. Парийский, 27 ноября 1951 г.»*

Действительно, до 1950 года студентам духовных учебных заведений предоставлялась отсрочка от армии. В 1950 году ее отменили и не стали призывать лишь лиц в священном сане. Не забудем, что будущий патриарх Алексей Ридигер родился в буржуазной Эстонии, в советскую школу не ходил, в стране победившего социализма оказался буквально только что и в этом смысле вряд ли был морально готов идти служить в Советскую армию.

Что же заставило инспектора Духовной академии написать донос на будущего патриарха и собственного студента, да еще и спустя несколько месяцев после свадьбы? Соответствует ли изложенная версия действительности? Наверняка этого мы никогда не узнаем. Но документ выдвигает по-человечески вполне понятную версию причин спешки с браком и рукоположением. Стоит добавить, что в известных нам официальных биографиях Алексия II содержится фраза: «Был признан невоеннообязанным из-за болезни сердца».