Том Гледхилл - Книга Песни Песней

Как лучи солнца пробиваются через туман осеннего дня, так и красота согревает наши сердца и поднимает наш дух. Купаясь в лучах красоты, мы испытываем трепет и стремимся соответствовать ее чистоте через отказ от грубости. Поэтому красота — это дар, который делает наш мир лучше.

Но красота не должна оцениваться только эстетически. Девушка из Песни Песней не холодная статуя, обладающая отстраненной красотой. За сверканием ее красоты — живой теплокровный человек. Ее красота — дар, который может быть использован для добра или зла, для себя самой или для других. Осознавая свою власть, она могла привлекать обожателей и легко стать самовлюбленной, тщеславной и эгоистичной, манипулировать мужчинами.

Красота — это дар на время, и он требует ухода. Однако понимание того, что красота преходяща, не обесценивает этого дара. Это просто признание очевидного факта, что мы обладаем вещами, которые не можем удерживать слишком долго. Красота увядает, как цветок, и никакие ухищрения косметики не способны скрыть неизбежного опустошения, производимого временем. Мы все станем морщинистыми, наша кожа потеряет румянец, и формы наших тел начнут меняться, увеличиваясь или уменьшаясь в самых неподходящих местах. Хотим ли мы этого или нет, не имеет никакого значения. Поиск вечной молодости — это занятие для дураков, и чем скорее мы осознаем это, тем лучше для нашего здоровья. Жестокие реалии вселенских законов энтропии и дезинтеграции вызывают из глубин нашего сознания тоску по обновлению и трансформации, тоску по тому состоянию, в котором нет разрушения и в котором мы все будем отражать совершенство Христа: «Который уничиженное тело наше преобразит так, что оно будет сообразно славному телу Его, силою, [которою] Он действует и покоряет Себе все» (Флп. 3:20,21).

В этих стихах наш влюбленный описывает девушку как уникальную. Девушка вне всяких сравнений; не существует никого другого, кто может наполнить жизнь парня так, как она. Но в реальных взаимоотношениях, в противоположность литературной выдумке Песни Песней, мы, помимо партнеров, нуждаемся и в других людях, так как у нас много разнообразных потребностей. Близкие отношения, которые мы устанавливаем с партнерами, уникальны только в том смысле, что, имея их, мы не вступаем в сексуальный контакт с другими. Но это не означает, что наши партнеры или супруги способны удовлетворить нас во всем многообразии наших потребностей. Понимание этого позволит нам предоставить нашему избраннику право общаться с другими людьми и удовлетворять свои потребности в тех сферах, где мы сами не в состоянии это сделать. Предположим, я не способен полностью удовлетворить потребность моей жены разговаривать о садоводстве. Значит, мне следует без ревности позволить ей получить необходимое, общаясь с кем–нибудь еще. Нам следует помнить, что как бы тесен ни был наш союз, мы остаемся автономными личностями. Мы не всегда думаем одинаково; наши избранники всегда останутся для нас людьми, окутанными бессрочной тайной. Разница во мнениях может приводить временами даже к обострению отношений. Железо натачивается железом же, и мы высекаем друг из друга искры. Но случайно мысли могут и совпадать во всех деталях, и тогда мы искренне удивляемся: «Как, и ты видишь это так же!». И это успокаивает нас.

Мы можем сказать о молодой паре, начинающей жить вместе: «Я надеюсь, что они сделают друг друга счастливыми». Способность с избытком наполнить чашу счастья своего ближнего — это благословенная способность. Погреться в присутствии другого, найти полноту во взаимодополняющем союзе — это роскошный приз. Богатство взаимной самоотдачи ведет к глубокой удовлетворенности, которая и есть истинное счастье. Но даже в моменты глубокого счастья мы можем ощутить внутреннее одиночество, непереносимую тоску, которую ни один земной союз не может компенсировать. Мы осознаем эфемерность самых прекрасных наших союзов и устремляемся душой к другому миру, который является нашим родным домом. Мы чувствуем, что там должно быть истинное, незыблемое и все преодолевающее счастье, бледным отражением которого является наше земное счастье. Льюис сказал об этом стремлении к вечности так: «Если я нахожу в себе желание, удовлетворить которое ничто в этом мире не может, наиболее вероятным объяснением следует считать то, что я был создан для другого мира» 1. Величайший богослов Августин сказал: «Бог создал нас для Себя, и наши сердца не найдут покоя до тех пор, пока не успокоятся в Нем». Так что давайте никогда не обманываться на тот счет, что наше счастье обитает в другом человеческом существе. Мы созданы по образу и подобию нашего Создателя и только в Нем одном можем найти истинный покой.

Это риторический вопрос, похожий на вопрос в 3:6 и 8:5. Безусловно, сама девушка является объектом этих похвал. Этот стих заканчивает раздел текста, начинающийся с 6:4, где упоминаются «полки со знаменами». Красота девушки конкурирует с любым природным феноменом. Ее сравнивают с зарей, луной, солнцем и «полками со знаменами». Последнее выражение мы уже встречали, и оно имело значение «зрелища», «явления». Сравнения с природными явлениями дали основание некоторым интерпретаторам подразумевать под «зрелищем» звездный купол ночного неба. Слова заря, луна, солнце, звезды выражают неземную природу красоты девушки. Она сама — природный феномен и почти не от мира сего. В действительности те комментаторы, которые полагают, что первоисточником текста Песни Песней был некий языческий источник, говорят, что первоначально в стихах рассказывалось о сильных, прекрасных и чувственных богах культа плодородия Анат и Иштар. Хотя мы не поддерживаем этой точки зрения, следует отметить, что здесь действительно речь идет как будто бы о божестве. Так в Книге Иова (37:21,22) солнце сравнивается с великолепным появлением Самого Бога:

Солнце и луна всегда являются источниками суеверий. Иов осознавал возможность идолопоклонства луне и солнцу:

Девушка выглядит как заря. Глагол «выглядит» в другом ветхозаветном контексте означает «смотреть вниз на что–то». Это подходит для луны, солнца и звезд; для зари же это значение не годится. Но общая идея ясна. Мы наблюдаем явление чудной девушки. Возникает чувство, будто мы видим начало зари. Человек терпеливо ожидает первых лучей поднимающегося солнца, которое освещает бледные очертания гор. Так и с девушкой; если даже ее появление в одежде вызывает такое сильное чувство, что же будет, когда она обнажит свое тело и предстанет во всей своей сияющей красоте?