Дик Лукас - Второе послание Петра и Послание Иуды

Такое понимание роли Иисуса удивительным образом проявляется в проповеди Петра, произнесенной в день Пятидесятницы, где переплетаются темы Спасителя, Господа, Бога и Христа.

«Итак, твердо знай, весь дом Израилев, что Бог соделал Господом и Христом Сего Иисуса, Которого вы распяли. …Они умилились сердцем и сказали Петру и прочим апостолам: что нам делать, мужи братия? Петр же сказал им: покайтесь, и да крестится каждый из вас во имя Иисуса Христа для прощения грехов; и получите дар Святого Духа. Ибо вам принадлежит обетование и детям вашим и всем дальним, кого ни призовет Господь Бог наш. И другими многими словами он свидетельствовал и увещевал, говоря: спасайтесь от рода сего развращенного»

В данных строках Петр представляет нам самые волнующие обетования, какие только есть в Библии. Как говорит Бенджел, «в этом вступлении звучит несказанная радость» [23] Bengel,p. 761. . Но одновременно Петр предупреждает, что опасно искать короткого пути на небо и вести себя так, словно Бог волшебным образом превратил нас в таких людей, к которым категории «греха» и «послушания» уже неприложимы. Он призывает нас не забывать, что христиане видят в Иисусе своего Господа в той же мере, в какой и своего Спасителя.

3 Как от Божественной силы Его даровано нам все потребное для жизни и благочестия, чрез познание Призвавшего нас славою и благостию, 4 которыми дарованы нам великие и драгоценные обетования, дабы вы чрез них соделались причастниками Божеского естества, удалившись от господствующего в мире растления похотью.

В частной жизни христиане нередко завидуют своим друзьям–нехристианам, которые ведут довольно свободный образ жизни, в том числе и в нравственном отношении. Христиане видят, как другие люди, иногда называющие себя более «свободными» христианами, делают то, что Библия явно запрещает. Верующие вполне осознают, что такое поведение нарушает заповеди, но втайне хотят вести себя так же. Они парализованы нерешительностью: порой хочется иметь мужество полностью посвятить себя христианству, а временами — не меньшее мужество забыть обо всем и предаться языческой жизни. Петр же предупреждает: хотя послушные христиане не лишают радостей других и не лишены их сами, однако же такое христианство, которое захочет преуспеть в обоих мирах, в действительности не преуспеет ни в одном. Мир настоящего — это «нынешние небеса и земля», которые «сберегаются огню на день суда и погибели нечестивых человеков» (3:7), а мир грядущий — это новое небо и новая земля, «на которых обитает правда» (3:13). Мы сталкиваемся с выбором, и выбрать дом в одном мире означает стать бездомными в другом.

Ответственность за то, как мы живем в этом мире, служит гарантией надежды жить в мире грядущем. Иисус Христос обладает силой и дает нам обетования (ст. 3, 4), но нам нужно вдобавок к нашей вере последовательно менять свой характер, чтобы стать правильно действующими, приносящими плод, зрячими христианами (ст. 5–11). В послании Петра внимание сосредоточено на силе Христовой (гл. 2) и обетованиях (гл. 3), а данный раздел предваряет более подробное рассмотрение этих тем.

В размышлениях Петра важная роль отводится категориям времени. Он говорит, что Христос дал нам два мощных ресурса. В настоящем Иисус снабдил нас всем потребным для жизни и благочестия. А чтобы указать нам дорогу в грядущее, Он дарует нам великие и драгоценные обетования. Эти два источника составляют великий дар «веры», которую мы «приняли» (1:1), но нам нужно строго держаться каждого из них и отличать одно от другого. Петр ясно видит, каковы будут результаты у практикующего ученика сегодня, но он также говорит, что такая посвященная Богу жизнь имеет смысл только в том случае, если у нас есть более глубокое понимание промысла Божьего относительно Вселенной. Второе послание Петра — одна из наиболее откровенно устремленных в будущее книг Нового Завета, и апостол хочет показать важность ежедневной устремленности к будущей цели. «Ныне» (силы Божьи) и «тогда» (обетования) находятся в неразрывном единстве, и Петр далее показывает, сколь ужасны последствия их разделения.

В греческом тексте Петра ст. 1–11 представляют собой одно предложение. Но в большинстве переводов на английский (а также и в русском синодальном переводе. — Примеч. ред.) со ст. 3 начинается новый параграф, поскольку чтение такого большого предложения затруднительно. Тем не менее между ст. 2 и ст. 3 существует важная связь [24] Союз hose оборотом Genitivus Absolutus означает «предполагая, что» или «видя, что». Связь есть, но не столь тесная, как между ст. 4 и 5. , и она заключается именно в познании Иисуса Христа христианами (ст. 2), в котором они должны возрастать (ст. 3 и 8).

В данном разделе Петр высказывает ряд поразительных утверждений об Иисусе и Его служении. С формальной стороны они выражены языком греческой философии и религии, и некоторые исследователи упрекали Петра в том, что он бездумно воспринял мирской дух своего века [25] Разумеется, многие идут еще дальше и заявляют, что язык греческой философии и религии ясно показывает, что Петр не был автором данного послания. (См. ниже.) . Но у Петра столь прочные иудейские корни и столь устойчивые христианские идеи, что мы можем и должны объяснить этот странный для него выбор слов иными причинами [26] Бигг советует не придавать особого значения появлению этих слов и показывает, что они в то время были не философскими, а общеупотребительными. Бокхэм справедливо указывает на то, что хотя эта лексика и может восходить к нехристианским источникам, однако идеи и форма подачи материала в этом разделе, безусловно, идут от традиций иудейских писаний. Грин развивает далее эту мысль, показывая, как Петр намеренно взял на вооружение религиозную лексику греков, чтобы противостоять лжеучителям на их собственной территории. Bigg, р. 254; Bauckham (1983), р. 182; Green (1987), р. 73. . Приступая к изложению этого вопроса, он действует по принципу «отвечай глупому по глупости его» (Прит. 26:5) и вскрывает мирскую подоплеку заблуждений посредством употребления соответствующей лексики. В такой тактике заложен определенный риск (см.: Прит. 26:4), но здесь она предостерегает христиан от опасности занять такую позицию, которая в итоге может заставить их подражать нехристианскому окружению и сделает совершенно неотличимыми от язычников.

Это один из сравнительно редких случаев, когда текст Нового Завета прямо называет Иисуса Божественным [27] Слова Петра здесь могли бы относиться к Богу–Отцу, если бы не казалось странным говорить о Божественной силе Бога. В греческом тексте ближайшее имя — Иисус Христос, а Он является субъектом всего этого параграфа. О Божественности Иисуса см. также другие места в Новом Завете: Ин. 1:1; 20:28; Рим. 9:5 (с большой долей вероятности); Тит. 2:13; Евр. 1:8. , и тому есть своя причина. Даже люди без настоящего религиозного опыта могут говорить о каких–то своих религиозных переживаниях, а некоторые церковные люди — считать это истинными встречами с Богом. Петр не поддерживает такие дипломатические обобщения, поскольку стремится все связать с Иисусом Христом — Единственным, Кто обладает Божественной силой. Идея Божественной силы пронизывает всю Библию и каждый значительный этап в истории народа Божьего. Петр хочет установить связь между Иисусом и великими деяниями Бога в прошлом, а также напомнить нам о силе, которая сопутствовала служению Иисуса. Но есть два признака, которые показывают, что он обращается также к людям вне круга верующих. Во–первых, хотя словосочетание «Божественная сила» не повторяет какое–либо определенное библейское выражение, оно часто присутствует в светском письменном языке той эпохи. Во–вторых, хотя слово «Божественный» в Новом Завете встречается лишь в данном послании и в речи Павла в Афинах (Деян. 17:22–31), оно было широко распространено в обществе [28] Об этом подробнее см.: Bauckham (1983), р. 177. . Оно повторяется в ст. 4 («Божеское естество»), и эти два выражения как бы обрамляют весь параграф. Это слово, theios, могло употребляться апостолами либо с целью облечь свои мысли в слова, понятные нехристианам, либо, как в данном случае, чтобы показать, как некоторые христианские понятия незаметно растворяются в язычестве.