Александр Хакимов - Последний экзамен

Похороны были на следующий день. Всю ночь мы: тетя Тома, Нандаприя и Кунти — пели разные молитвы из песенника у постели мамы. На похороны собралось много маминых коллег, и я слышала за спиной: «А что она не плачет? Кришнаиты не плачут, что ли?» Честно говоря, речи директрисы и завхоза школы, что мама была звездочкой и богиней, я почти не слышала. Только когда Шуддха прабху сказал: «Для нас всех Ольга Александровна (а мы знаем ее, как Йогини) была мамой, другом и примером», тогда я заплакала.

4-го сентября мы получили письмо от Гурудева: «Дорогая Лилавати! Пожалуйста, прими мои благословения. Вся слава Шриле Прабхупаде. Спасибо за твое письмо, описывающее уход вашей мамы. Мои благословения всегда с ней, и я уверен, что Кришна очень хорошо заботится о ней. Надеюсь увидеться с тобой, когда приеду в Россию. Твой вечный доброжелатель Индрадьюмна Свами».

Это произошло так, как никто и никогда не представлял. В ноябре Гурудев приехал в Краснодар, и мы с сестрой пришли встретиться с ним. Он дал мне личное наставление: заботиться о сестре, сказал: «Я сам в 16 лет остался без отца, я так ее понимаю. Ей всего 13, ей нужен кто-то, как мама. Уделяй ей много любви, заботы, внимания. Все, что в вас есть — заслуга вашей мамы».

Поэтому это их милость — мамы, давшей мне жизнь, Гурудева, поддерживающего мою решимость следовать по духовному пути, и Шрилы Прабхупады, подарившему нам сокровенное знание о вечности души — это все, из чего я состою. Их милость включает в себя всех, кто любит меня, помогает мне и желает добра. Все прекрасные и удивительные вайшнавы в моей жизни, все родные, все близкие и далекие люди — это все их милость. Спасибо, низкие поклоны Господу и всем, всем, всем.

Лилавати деви даси

Моя бабушка Полина Григорьевна родилась в 1916 году. Она прожила долгую жизнь и умерла в 2002 году. Она жила, как обычные люди: пережила войну и родила несколько детей. Бабушка считала себя верующим человеком, знала много молитв, все праздники церковные и считала себя православным человеком.

Когда я пришел в сознание Кришны, получил какие-то знания и стал делиться с членами своей семьи, она говорила, что, наверное, все так, но глубокой веры, что душа вечна, у неё не было. Но на всякий случай она следовала ритуалам церкви, на всякий случай молилась, у неё были иконы.

Бабушка очень меня любила, я вырос у нее на руках. У нас были очень теплые эмоциональные отношения. Когда я начал повторять Харе Кришна мантру, естественно, ей тоже говорил, что важно мантру повторять, настаивал, принес ей четки. Она говорила, что повторяет, но я думаю, что она меня обманывала, потому что все время забывала порядок слов. Мы повторяли снова и снова мантру вместе вслух — вот такая у нас с ней была Кришна-катха...

Он болела раком и знала, что скоро умрет. Она легко относилась к жизни и была простым человеком, и это качество в дальнейшем ей помогло. Когда я ей предложил мантру повторять, она не была против...

2002 год был для моей семьи тяжелым: заболела и легла в больницу моя мама. А у бабушки началось обострение. Ей врачи запретили пить много воды, у неё опухали ноги, но, несмотря на запрет врачей, она все-таки пила. На ногах появились волдыри, они лопались, и раны не заживали. Она очень сильно страдала и говорила, что хотела бы поскорей умереть, да никак не получается. В больницу ее привезли уже фактически без сознания. Врачи сказали, что ей осталось немного, но, может быть, ей станет лучше. Но началась гангрена, и врачи сказали мне, что надо ампутировать ноги.

Когда я приехал в больницу, то увидел ее среди бомжей в переполненной палате. Она лежала среди них, в белом платочке, то ли спала, то ли была без сознания. И этот запах неприятный. Я сразу вспомнил, что в писаниях говорится, что греховные люди уходят вот в таких местах из жизни. Подумал, что не бывает чудес, что каждый получает то, что заслужил, и, в частности, она получает последствие своих жизненных привычек. А на днях у меня был разговор с Вишну-татвой прабху. Он мне сказал, чтобы я был рядом с бабушкой, когда она будет умирать, и повторял Харе Кришна, потому что присутствие вайшнава возвышает человека до уровня духовных планет Вайкунтхи. А я подумал, что я-то не вайшнав, но мне очень хотелось ей помочь.

Она провела в больнице несколько дней, я приезжал каждый день. Она приходила иногда в сознание, врачи решили ноги не ампутировать, потому что ее сердце могло не выдержать такой операции, да и гангрена прекратилась. И я радовался, что хоть немножко карма ее облегчилась.

19 апреля я приехал ее навестить с женой и сыном (моему сыну было тогда 6 лет). В палате были только бабушка и еще одна женщина, а все остальные кровати были аккуратно застелены, и все было очень чисто, не было неприятного запаха, который там постоянно стоял. А над головой бабушки был повязан какой-то бантик от цветов, и атмосфера была удивительно чистая и спокойная. Это меня так удивило, потому что еще на днях палата была переполнена такими специфическими людьми.

Вдруг стало что-то такое происходить, бабушка стала биться, набежали врачи, стали оказывать ей какую-то помощь. Старший врач сказал, что она умирает, и предложил мне побыть с ней, потому что он как христианин считал, что умереть в кругу своих родственников — это очень хорошо. И я с радостью согласился. Бабушка опять начала биться, и я видел там все признаки смерти, о которых читал в священных писаниях. Я почувствовал присутствие какой-то могущественной и неотвратимой силы.

Отправив жену и сына домой, я наклонился к бабушке и сказал: «Баба Поля, давай вместе будем повторять Харе Кришна». И она стала повторять вместе со мной, причем она повторяла так искренне, я ни разу не видел, чтобы человек так искренне молился... Совершенно определенно — у нее не было прибежища в этот момент, она не знала, где искать защиту, и не осознавала могущество Святого Имени. Она пыталась искать прибежища во мне, держала меня одной рукой, причем в ее руках появилась такая сила, что второй рукой она даже порвала простыню, в которую вцепилась.

Так она боролась за жизнь и повторяла Харе Кришна без запинки. И этот звук Святого Имени расходился по всей больнице, потому что был тихий час.

Я сидел возле ее кровати, держа ее за руку и пытаясь с ней повторять мантру. А она кричала очень громко. Я думал, что неужели такое возможно, что ведь она сейчас в духовный мир уйдет, ведь в писаниях говорится: если человек в момент смерти повторяет Святое Имя, он уйдет в духовный мир. Но я, зная ее жизнь, не мог поверить в это и был очень рад, что присутствую при таком важном событии. Я в этот момент даже не осознавал, что это моя бабушка, а просто понимал, что это душа очень близкая мне, что я в долгу у нее, и что исполняю свой долг перед ней.