Гауренду - Голос любящей Совести. Попутчик

Сегодня, как и две тысячи лет назад, мало кто способен услышать второе. Зато очень многие прекрасно разобрались с первым. Проповедники ездят по всей планете, вдохновленно разъясняя, как работает чудесная формула "что ни попросите – будет вам", рисуют на доске стрелки, как и в какой последовательности "правильно" благодарить Бога. Чудесные исцеления происходят повсюду, открываются практические курсы под вывеской "Бог хочет, чтобы ты имел с избытком", но никто не учит, как "нести крест свой"… Ибо всех интересует не как нести его, но как побыстрее от него избавиться!

Не принять свою судьбу как дар Бога и возможность БЫТЬ ДЛЯ НЕГО, но покрепче взнуздать эту своенравную лошадь.

Лишь единицы услышали то, чему на самом деле учил Иисус, и сумели вкусить эту сладость…

СЛАДОСТЬ КРЕСТА СВОЕГО!

Ибо в этом – Великая Тайна Любви. И очень многие не понимают ее, даже глядя в упор на распятого Иисуса.

Те же, кто сумели "заразиться" от него этой Любовью, добровольно и с радостью повторили его путь. Все настоящие ученики Иисуса (за очень редким исключением) приняли мученическую смерть.

Ну и разгон же Ты устроил "Беседам"!

Я?

Ты помог мне по-настоящему увидеть величие Иисуса. По сравнению с этим, тот его образ, который нарисован в "Беседах", – просто ничтожество: учитель хождения по воде и воскрешения трупов!

Сильно сказала. Сейчас, значит, твое мнение таково…

Я действительно помог тебе увидеть Иисуса глазами Вайшнавизма. Глазами той реальности, которую, по твоим словам, ты избрала. Однако совсем недавно, когда ты пребывала в реальности "Бесед", Я точно так же помогал тебе смотреть их глазами, и ты видела в Иисусе совсем другое. И восторгалась не меньше.

Поэтому "разгон" сейчас (впрочем, как и всегда) устраиваешь ты, а не Я.

Я знаю, что мы отклоняемся от темы, но я не могу не задать следующий вопрос. Если уж мы заговорили об этом, скажи, Тебе действительно СОВЕРШЕННО БЕЗРАЗЛИЧНО, в какой реальности я нахожусь? Тебе действительно совершенно все равно, иду я к Кришне или в противоположную сторону?

Твое понимание Того, Как Все Есть, сейчас настолько мало, что любой Мой ответ лишь усилит твое заблуждение:

Да, Мне безразлично.

Нет, Мне совсем не безразлично.

Ибо ты неправильно представляешь себе, что значит "идти в противоположную сторону".

Разве вайшнавы не осуждают майаваду?

Разве майаваду выдумал не Я? Вайшнавы осуждают и Буддизм, но Кто есть Будда?

Ты.

Насколько Я понимаю, ты желаешь услышать ответ с Абсолютного Уровня, в противном случае ты не задала бы этот вопрос.

Да.

Хорошо. Тогда слушай. В какой бы ты ни пребывала реальности, какие бы поступки ты ни совершала – самые прекрасные или самые ужасные – ты всегда, в любой момент времени, являешься слугой Великой Любви.

Я не вижу ничего, кроме различных проявлений Любви! Ибо ничего другого просто нет. Любое твое действие Я воспринимаю не иначе, как любовное подношение. Оно им и является.

Такова природа Бога.

И каждый твой поступок возбуждает в Боге волны глубочайшей Благодарности. Это именно то, что на самом деле чувствует Бог.

Я не понимаю, каким образом оказывается, что те, которые не служат Тебе, все-таки служат Тебе?

В играх Великой Любви есть не только главные роли. Необходимы также "участники массовки", "декораторы", "операторы света и звука" и другие "рабочие". Надо ли объяснять, что без помощи этого, казалось бы, второстепенного персонала сыграть и главные роли будет невозможно. Поэтому все одинаково задействованы в служении Великой Любви. Видящий так – видит Истину. Видящий так – видит ВСЕ КАК ОНО ЕСТЬ!

Поэтому – да – Мне безразлично, какую реальность ты выбираешь, ибо Я никогда не почувствую по отношению к тебе ничего, кроме Благодарности.

В то же самое время – нет – Мне не безразлично, ибо Я вижу твою боль и жажду сорвать с тебя покровы Майи.

В этой Божественной двойственности Великая Любовь рождает Себя.

Объясни, пожалуйста, подробнее, как это может быть одновременно и "да", и "нет"?

Если ты видишь, что кто-то совершает для тебя очень тяжелую и грязную работу в течение очень долгого времени, ты обязательно почувствуешь эти "да" и "нет". С одной стороны, ты испытываешь благодарность ему за то, что он возится в нечистотах ради тебя, и хочешь отмыть его и одеть во все белоснежное. Тебе неловко, ты хочешь крикнуть: "Хватит, достаточно! Сколько можно!"

С другой стороны, ты понимаешь, что его работа жизненно важна, и что тебе без нее никак не обойтись.

Ты достаточно долго выполняла обязанности ассенизатора ради Меня, и теперь Я хочу перевести тебя "наверх". Ассенизаторы Мне тоже необходимы, но с тебя – именно с тебя – довольно!

Почему довольно именно с меня? И кто займет мое место у "очка"? Мне совсем не хочется, чтобы за меня пачкался кто-то другой.

Не волнуйся. Игра построена так, что каждый пачкается только за себя. И каждый решает сам, как долго он еще планирует этим заниматься. Твой же выбор (вернее, серия многочисленных, последовательных выборов) таков, что ты вплотную подошла к двери, ведущей "наверх". Теперь Я с нетерпением жду, когда ты воспользуешься этой дверью.

Подожди, пожалуйста…

Жду.

Я немного не поняла про главные роли и декорации. Что значит "играть главную роль" и что значит "быть работником кулис"?

Ты можешь служить Великой Любви различными способами. Ты можешь принять участие в непосредственном проявлении Любви, а можешь оформить для этого сцену. Объясню на простом примере.

Тебе наверняка знакома ситуация, когда влюбленный парень мечтает: "Вот бы случился пожар, тогда я, рискуя жизнью, вынес бы ее из огня!". Или: "Если бы вдруг напали бандиты, я раскидал бы их всех и защитил бы мою возлюбленную!"

В этом примере спасение девушки из огня и ее защита от бандитов – то, что Я называю главной ролью: парень проявляет непосредственно свою любовь к девушке. А пожар и бандиты – декорации, сами по себе, якобы, не имеющие никакого отношения к любви, но без которых любовь парня не может быть проявлена столь ярко.

И Ты решил меня спасти?

В данный момент между нами такие отношения. Но ты должна знать, что иногда кто-то спасает Меня…

Это мне понятно. Вообще, это здорово придумано – спасать Бога!

Независимо от того, кто из нас кого будет спасать, должна существовать некая опасность. Иначе всякое спасение как таковое потеряет смысл.