Свами Вивекананда - Четыре йоги

Хочу добавить еще одно. Древние Упанишады — это высокая поэзия, они были написаны поэтами. Платон говорит, что через поэзию приходит к человеку вдохновение, и кажется, что древние риши, те, кому открылась Истина, могли рассказать о ней людям только стихами. Они не проповедовали, не философствовали, не сочиняли — музыка изливалась из их сердец. Будда был человеком великого, всем открытого сердца и беспредельного терпения, он сделал религию практичной и общедоступной. В Шанкарачарье мы видим интеллектуальную мощь, все высвечивающую ослепительным светом разума. Сегодня же нам всем нужно сочетание яркого солнца интеллекта с любовью и милосердием Будды. Это сочетание даст нам высочайшую философию. Наука и религия сойдутся вместе и пожмут друг другу руки. Поэзия и философия станут друзьями. Это будет религия будущего, и, если мы сумеем создать ее, можно не сомневаться, что она будет служить всем народам во все времена. Такая религия будет приемлема и для современной науки, ибо между ними много общего. Когда ученый говорит нам, что все в природе есть проявление единой энергии, не напоминает ли это Бога Упанишад: как огонь во вселенной проявляет себя в различных формах, так и Единая Душа проявляет себя в каждой душе, оставаясь в то же время чем-то неизмеримо большим? Разве вы не видите, в каком направлении идет наука? Индия шла от исследования ума, через метафизику и логику. Европа шла от исследования внешнего мира, но теперь приходит к тем же выводам, хотя и с другой стороны. Исследуя собственный ум, мы в конечном счете приходим к этому Единству, к Универсальному, к Внутренней душе сущего, к подлинной Сути и Реальности, к Вечно свободному, Вечно блаженному, Вечно живому. К этому же выводу приходит и наука, исследующая материальный мир, обнаруживая в нем то же Единство. Нынешняя наука утверждает, что все есть многообразие проявлений единой энергии, что она есть основа всего, что человечество развивается в направлении свободы. Зачем нужно человеку быть моральным? Да затем, что путь к свободе ведет через моральность, аморальность же ведет человека к подчинению.

Очень важной характеристикой адвайты является отсутствие исключительности. В этом ее величие, отвага, с которой адвайта проповедует: «Не тревожьте ничьей веры, даже веры тех, кто по невежеству своему обретает самую простую веру». Не тревожьте их веру, но помогайте всякому возвышаться в вере, всякому, всем людям. Это философия веры в Бога, который есть суть всего. Если речь идет о поиске универсальной религии, то такая религия не может быть составлена из разных компонентов, она должна быть сутью всех религий и допускать различные уровни религиозного развития.

Ясно, что ни одна другая религия не содержит в себе эту мысль, все они — части, равно устремленные к достижению целого. Адвайта на протяжении всей своей истории никогда не вступала в противоречия ни с одной другой индийской религиозной сектой. В мире достаточно дуалистических верований, и больше всего их, пожалуй, в Индии, поскольку дуализм, естественно, привлекает к себе неразвитый ум, представляя собой убедительное, наглядное, обыденное истолкование вселенной. Но последователи адвайты не ссорятся с последователями дуалистических верований. Одни считают, что Бог находится вне вселенной, где-то на небесах, другие — что Он в душе человеческой и было бы кощунством искать Его вдалеке. Сама мысль об отторжении Бога от человека неприемлема для них, ибо Он нам ближе всего. Нет в человеческом языке слова для выражения этой близости, за исключением слова «единство». Последователя адвайты не удовлетворит ничто иное, точно так же, как последователь дуализма будет шокирован концепцией адвайты. Однако последователь адвайты знает, что не могут не существовать другие концепции, помимо его собственной, и он не ссорится с дуалистом, стоящим на верном пути. Тот может далеко пройти по нему, раз он испытывает потребность в таком объяснении мира, пусть, ибо все пути все равно ведут к одной и той же цели, известной последователю адвайты. В этом его отличие от дуалиста, который в силу своих убеждений обязан считать ошибочными все точки зрения, кроме своей. Дуалисты во всем мире, естественно, веруют в Личностного Бога, существо чисто атропоморфное, напоминающее могущественного властителя, которому нравятся одни и не нравятся другие. Он на собственный вкус выбирает людей или народы, которых осыпает благодеяниями, из-за чего дуалист приходит к выводу, что у Бога есть любимчики, и надеется попасть в их число. Эту идею можно обнаружить чуть ли не в каждой религии: мы народ, возлюбленный нашим Богом, и, только приобщившись к нашей вере, вы тоже можете рассчитывать на Его благоволение. Подчас узость мышления достигает утверждения о том, что на спасение души могут надеяться лишь люди, особо избранные для Божьей милости, остальным же не спастись, сколько бы они ни старались. Назовите мне дуалистическую религию, которая не была бы исключительной в той или иной мере. Следовательно, в силу самой своей природы дуалистические религии не могут не вступать в противоречия одна с другой, что мы и наблюдаем на всем протяжении истории. Дуалистические религии обеспечивают себе поддержку, взывая к тщеславию невежественных людей, которых радует ощущение собственного избранничества. Дуалист полагает, что человек не способен на моральное поведение, если над ним не стоит Бог с розгой в руке, готовый покарать его. Массовое сознание бывает обычно дуалистическим, несчастные невежественные люди тысячелетиями преследовались в каждой стране, так что для них спасение души — это освобождение от страха перед карой. В Америке меня как-то спросил священник: «В вашей религии нет дьявола. Как это может быть?»

Однако величайшие люди мира были движимы этой высокой имперсональной концепцией.

Великий Человек заявил: «Я и Отец мой едины», [161]— и сила его духа увлекла за собой миллионы. Тысячи лет эта мысль рождает добро. Мы знаем, как был милосерден к людям этот Человек, свободный от дуалистических взглядов. Тем, кто был не в силах подняться выше концепции Личностного Бога, Он говорил: «Молитесь Отцу вашему на небесах». Другим, кто мог понять более сложные вещи, он говорил: «Я — лоза, а вы мои отростки». Своим же ученикам, перед которыми он мог раскрыться, он объявил наивысшую истину: «Я и Отец мой едины».

Не кто иной, как великий Будда, которого никогда не прельщали дуалистические боги, которого обзывали и атеистом, и материалистом, был готов расстаться со своим телом ради несчастной козы. Этот Человек заставил действовать самые высокие моральные принципы, известные человечеству. Любая моральная идея несет на себе отблеск света этого Человека. Нельзя загонять великие сердца в жесткие границы и удерживать их в этих границах, особенно когда наступает время в истории человечества, ознаменованное ранее небывалым интеллектуальным развитием, немыслимым даже сто лет назад, огромным подъемом научного знания, невозможным даже пятьдесят лет назад. Удерживая людей силой в жестких границах, мы принижаем их до животного уровня, превращаем в неразмышляющую массу. Мы убиваем их моральную жизнь. Сегодня нам необходимо сопряжение величайших сердец с высочайшей интеллектуальностью, безграничной любви с безграничным знанием. Последователь веданты не наделяет Бога иными качествами, кроме следующих трех — Он есть Бесконечное существование, Бесконечное знание и Бесконечное блаженство, которые в нем составляют Единство. Нет существования без знания и любви, не может быть знания без любви и любви без знания. Нам нужна гармония жизни, знания и счастья навеки. Вот в чем наша цель. Не одностороннее развитие, но гармоничность развития. А сочетание интеллекта Шанкарачарьи и сердца Будды возможно. Я надеюсь, мы все будем стремиться достичь этого благословенного сочетания.