Юлия Мизун - Тайны богов и религий

Как видим, речь идет о форме-голограмме и информационном поле. Джеймс пишет:

«Сознательное „я“ человека является непосредственным продолжением более широкого по объему „я“, которое в критические моменты порождает спасительный опыт и дает положительное содержание религиозному переживанию, а это последнее, думается мне, совершенно и объективно истинно во всем своем действительном объеме».

Мысль человека рождается за пределами физического тела. Любая творческая мысль, идея не является осознанной манипуляцией логическими действиями. Она «носится в воздухе», в информационном поле, и мы ее вылавливаем именно оттуда. Выловить ее может тот, у кого хороший приемник и хорошая антенна. А это дается от рождения. Это и есть талант. Принято говорить, что человек «генерирует идеи». На самом деле никто ничего не генерирует. Все только черпают из единого источника — из информационного поля. Талант — это и есть способность черпать оттуда музыку, научные идеи и т. д. Истинный талант ничего не придумывает, он фиксирует то, что видит и слышит. Поэтому говорят: «музыкант от Бога», «художник от Бога».

Джеймс творил почти сто лет тому назад. Он не мог оперировать терминами и результатами современной науки. Вместо информационного поля он употребляет термин «Мировая душа» и т. д. В него он помещает и мистическое и сверхъестественное. Но тем не менее его рассуждения верны:

«В большинстве своем наши духовные стремления, по-видимому, зарождаются именно в этой области; иначе они не могли бы овладеть нами таким образом, что мы не в состоянии объяснить себе их появление. Поэтому следует признать, что мы принадлежим к этой области в гораздо большей степени и в гораздо более интимном смысле, чем к видимому миру, потому что мы больше и интимнее всего живем в том мире, где живут и родятся наши духовные стремления и идеалы. Но этот невидимый мир не только идеален, — он имеет также влияние на видимый мир и воздействует на него. Общение с этим невидимым миром есть реальный процесс с реальными результатами, отражающимися на конечной человеческой личности тем, что она обновляется коренным образом, и это возрождение человека отражается через его жизненное поведение известными последствиями на событиях естественного мира.

Но ведь то, что производит изменения в области реального, должно само быть реальным, и потому я думаю, что нет достаточных философских оснований для того, чтобы окончательно отвергнуть возможность реальности невидимого или мистического мира.

Естественным названием высшей реальности, по крайней мере, для нас — христиан, является слово „Бог“, и поэтому я буду называть эту высшую область бытия — Богом. Мы можем вступить в общение с Богом, и в предоставлении своего существа Его воздействию мы выполняем свое глубочайшее назначение. Мир в тех своих частях, которые образуют нашу личность, принимает форму добра и зла в зависимости от того, выполняем ли мы или отвергаем требование Бога. Я думаю, что в этом вы согласны со мною, так как я только перевожу на схематический язык инстинктивные верования, общие для всего человечества: Бог существует, так как Он производит реальные действия.

…Верующие уверены, что все мы будем спасены, несмотря на козни ада и на земные искушения. Существование Бога является ручательством за то, что есть некий высший гармонический порядок, который остается нерушимым вовеки. Мир погибнет, как уверяет наука, — сгорит или замерзнет; но если он является составной частью высшей гармонии, то замысел этого Мира не погибнет и даст, наверное, плоды в ином Мире: где есть Бог, там трагедия только временна и частична, а крушение и гибель его уже не могут быть действительным концом всего существующего.

Мир, воспринятый в свете религии, — далеко не тот же материалистический мир с несколько лишь измененным обликом; кроме такого изменения ему присуща совершенно иная природная сущность, чем материалистическому миру. Он так мало похож на мир нерелигиозный, что в нем можно ожидать совершенно иных событий, можно требовать от человека совершенно иного поведения».

Как может человек, отдельная личность приблизиться к Мировой душе, к информационному полю, лучше с ним «законтачить» с тем, чтобы действия человека соответствовали общей гармонии? Это достигается в молитвах, которые являются актом самораскрытия и самосознания. Но молитву надо понимать и более широко, как некий психологический опыт. Об этом один из ученых сказал так:

«Человек может научиться преодолевать эти ограничивающие его пределы (конечной мысли) и дойти до желанных степеней силы и знания… Существование Бога познается в опыте. Переход к высшей ступени духа есть определенный и раздельный акт сознания. Это не смутное переживание, происходящее в потемках полусознательного. Это не экстатическое состояние, не неистовство. Это даже не сверхсознательное переживание в ведическом смысле. Не гипнотическое самовнушение вызывает его. Это совершенно спокойное, нормальное, глубоко рациональное и естественное видоизменение человеческого сознания, переход от явлений, постигаемых чувственным познанием, к явлениям, постигаемым ясновидением, — от мыслей о себе к более высоким областям мысли… Если, например, низшее я нервно, раздражительно, беспокойно и вечно насторожено, можно без труда заставить его успокоиться в несколько мгновений. Это делается не словами. Это, повторю, не самогипноз. Это достигается упражнением своей личной силы и власти. Можно чувствовать дух покоя так же определенно, как определенно ощущается зной в жаркий день. Можно применять свою внутреннюю силу с той же уверенностью, с какой солнечные лучи собираются в фокус двояковыпуклого стекла и применяются для зажжения дерева».

Опыты единения с Богом дали свои реальные плоды в «духовном врачевании», которое в прошлом веке было очень широко распространено в Америке. Практические результаты ошеломляли: слепым возвращалось зрение, хромым — способность ходить, безнадежно больные становились совершенно здоровыми. Оказалось возможным обретение полного душевного здоровья для тех, кто никогда не предполагал, что обладает этой возможностью. Основой учения духовного врачевания были четыре Евангелия. Приведем слова человека, который таким образом излечился:

«Первопричина всякой болезни, всякой слабости и всякого подавленного состояния духа сводится к чисто человеческому чувству обособленности от той Высшей Силы, которую мы называем Богом. Душа, которая может с ясной и радостной доверчивостью почувствовать и сказать, как Иисус: „Отец Мой и Я — одно“, — не нуждается более ни в целителе, ни в исцелении. Вся истина в этом. Нерушимое единение души с Божьим Совершенством — единственно возможное условие полного здоровья. Болезнь не может подступить к тому, кто крепко оперся на эту скалу, кто каждый час, каждое мгновение чувствует в себе Дух Божий. Как могло бы уныние овладеть моим сознанием, если я чувствую себя единым со Всемогущим? Как могли бы недуги победить этот неугасимый свет… Ведь „если Бог за нас, кто против нас?“»