Юлия Посашко - Монахи. О выборе и о свободе

Кроме того, здесь множество людей, для которых мое присутствие важно – как настоятеля, как священника. Я их не мог бы бросить, какие бы внутри у меня переживания ни были.

Разве только если Господь сам что-то со мной в очередной раз сделает. И к этому надо будет снова оказаться готовым. А так, в хорошем смысле слова надо плыть по течению, но не по течению жизни, а по течению Божией воли. Об этом тоже когда-то давно впервые сказал мне владыка.

На самом деле, твое принятие воли Божией, которая может оказаться какой угодно, – самое главное в жизни.

У нас очень часто, когда с нами что-то происходит для нас тяжелое, не укладывается в голове: как это может быть по воле Божией?! Может! И чаще всего нам это тяжелое полезно. Только мы не видим этого.

У меня в моей жизни – даже еще до монашества – такой был опыт: если я понимал, что у меня нету сил на то, чтобы сделать то, что должно, я говорил: «Господи, я не могу этого сделать, у меня нет ни решимости, ни сил, но я хочу сохранить верность Тебе и хочу исполнить волю Твою. Поэтому, зная, как это для меня будет трудно и болезненно, я прошу Тебя о том, чтобы Ты либо Сам отнял то, что Тебе не угодно, либо Сам меня должное сделать понудил».

И когда я об этом просил, я понимал всю полноту последствий того, о чем я прошу. И не было случая, чтобы Господь не помог. Да, это было через боль и страдания, но впоследствии это приносило такую радость, что ничего с этим даже не сравнишь.

Когда перед человеком стоит вопрос, как жить дальше, какой путь избрать, всегда есть очень хороший способ узнать это. Сказать: «Господи, я не хочу того, что угодно мне, что угодно другим людям – я хочу только того, что угодно Тебе». И если человек, понимая, что Господь в ответ на эту молитву может всю его жизнь, которую он до этого строил, сокрушить, переломить, сделать принципиально иной, такой, какой бы он не хотел, тем не менее просит, то Господь возьмет жизнь такого человека в Свои руки и превратит ее в чудо. Это обязательно будет так.

О рыбе апостола Петра

– Что было особенно радостного за эти десять лет здесь?

– Чему больше всего приходиться радоваться, так это тому, что в этой наполненной суетой, какими-то земными, хотя и ради Бога, ради Церкви, попечениями жизни есть моменты – и их гораздо больше, чем, наверное, должно бы быть, – когда чувствуешь присутствие, действие Бога и получаешь то утешение, ради которого все и делаешь, собственно говоря. Не потому, что это какая-то корысть, которую стремишься от Бога получить или урвать, нет. А просто потому, что это утешение и есть проявление той подлинной жизни, которой ты пытаешься жить.

Это утешение приходит по-разному, часто совершенно непредсказуемо.

Я вот крестил вчера одну бабушку, которая на ногах-то не могла стоять, ее пришлось посадить, чтобы она выдержала время Крещения. И какого-то подлинного понимания происходящего у нее не было – как ребенка, ее крестить пришлось. И когда Крещение закончилось, я хотел сказать какие-то краткие слова о том, что ей, может быть, сейчас многое непонятно и недоступно, но она обязательно начнет видеть какие-то перемены в себе самой, в своей жизни, и что она только-только родилась для этой новой жизни, как ребенок новорожденный. И только я начал это говорить, вдруг она, до того едва-едва способная как-то отвечать на мои слова, словно ожила, распрямилась и сказала: «Да, как ребенок! Вы знаете, – говорит, – у меня откуда-то появились силы, которых до этого не было!» Тут она очень твердо стала на ноги и сказала: «А можно я вас обниму на минутку?» И она меня обняла, как-то ко мне прижалась, и в этот момент я почувствовал себя совершенно счастливым человеком, обнимая вот эту бабушку, которая стала в этот день ребенком.

Вот таких радостей Господь не лишает.

Порой одному человеку бывает непонятно, почему для другого что-то малое становиться источником радости. Но если вспомнить, например, как Господь призывает апостола Петра – ну, где рыба и где спасение? где Бог и где рыболовство? Однако для апостола Петра эта пойманная рыба становится первым свидетельством о Христе. Каким бы малым и ничтожным это свидетельство ни казалось. Вот и в нашей жизни много таких вещей, которыми Господь нас утешает, как Петра рыбой.

Чаша

– Чем же можно воздать – в благодарность за такую радость?

– Если бы мы имели, что воздать, мы бы не произносили, не слышали постоянно, на каждой праздничной службе стих: «Что воздам Господеви о всех, яже воздаде ми?»

Помните слова, 115-го псалма, который мы всегда прочитываем, готовясь к Причастию? «Что воздам Господеви о всех, яже воздаде ми?»

И что же? «Чашу спасения прииму и имя Господне призову» (Пс. 115: 3, 4). Воздам – тем, что приму, то есть опять возьму что-то для себя. Чаша спасения – это Чаша евхаристическая, но не только. Это еще и нечто сродни той Чаше, о миновании которой молился Господь в Гефсиманском саду, о которой Он говорил: «Отче Мой! если возможно, да минует Меня чаша сия.» (Мф. 26: 39). И еще говорил: «.неужели Мне не пить чаши, которую дал Мне Отец?» (Ин. 18: 11).

Если мы ее готовы принять – мне кажется, это самое главное.

Ведь Господь, зная нашу косность и недогадливость, порой помещает нас в такие условия, когда человек волей-неволей оказывается впряжен, вынужден на пределе сил, а иногда – за пределом сил трудиться, терпеть. И в этой ситуации самое главное – не вырываться, не пытаться как-то улизнуть или сбежать.

Моя жизнь вся является такой. Я не вижу в этом ничего великого или особенного, я вижу в этом, наоборот, признание собственной немощи. Бывает, естественно, и очень нередко, когда абсолютно нет сил. Но опять же, это такое радостное чувство: раз ты впряжен, значит, ты нужен. Можно в этой упряжке находиться, пока тебя из нее не выпрягут. И если ты понимаешь, ради чего это, ради Кого – это тоже счастье.

– Не выходит так, что скорбей получается куда больше, чем радостей?

– Да нет же. Как может быть скорбей больше, чем радостей, если главная Радость – Господь? Можно ли рядом с Ним что-либо поставить, сравнить и сказать, что вот это больше, чем Он?

Я по-прежнему готов все от Бога принимать, этому радоваться и за это благодарить, что бы это ни было. У меня никогда не было по отношению к Богу вопроса «почему?». Ни разу в моей жизни. Хотя в ней немало было непростого. У меня никаких абсолютно вопросов к Богу нет.

– А что есть?

– Желание с Ним быть. И очень большая надежда на то, что как бы я ни сопротивлялся, как бы я по малодушию или малоумию ни противился этому в тех или иных ситуациях, Господь все равно доведет меня до той точки, где я смогу быть к Нему максимально близок, как бы в этой точке тяжело ни было [41] .

Юлия Посашко родилась в Минске в 1985 году. Окончила факультет социологии Государственного университета – Высшая школа экономики в 2007 году, в 2013 году – факультет дополнительного образования по программе профессиональной переподготовки «Теология» Свято-Тихоновского государственного университета.