Иоханн Таулер - Царство божие внутри нас

Если обращаясь и погружаясь вовнутрь, ты против воли заснешь, не смущайся. Углубление в полудреме часто лучше многих внешних трудов в бодрствовании, Когда же проснешься, просто начни сначала, обратись с неослабной верой к Господу и доверь Ему свои пути. Снова погрузись в глубину своей души и открой се Богу. Если так предстанет перед Богом твоя сокровеннейшая глубина, то вернется в глубину души человеческой безымянный Бог и заполнит ее Своим духом, сущностью и волей.

Для этого непременно нужно, чтобы внешний человек пребывал в покое, чтобы тело и мысли его были расслаблены, а внутренний человек был бы совершенно безмолвен. В награду за это безмолвие Бог дарует внутреннему человеку Свое Царствие и Себя Самого. Тогда озаряет Он его и «являет праведность Свою, как свет».

В чем же эта праведность? Прежде всего в том, что мы познаем самих себя, как говорит св. Бернард: «То познание, каким познаем мы самих себя, есть высшее и наилучшее и ведет прямо к Богу».

Наша «праведность», которую Бог освещает светом Своим, измеряется нашим безмолвием. Поэтому нам следует упражняться в молчании во всякое время и на всяком месте, держась, сколь возможно, в стороне от тварного и вещного, особенно же от тех, что обращены вовне и хотят увлечь нас за собою. Мы же должны обращаться с ними по-дружески, по внутри оставаться отрешенными. А случись с нами что-то плохое, нужно воспринимать это спокойно и не впускать внутрь себя никого, чей склад души нам незнаком.

Чем общаться с такими людьми, лучше обратиться к книгам, поскольку они не только содержат прекрасные слова и нас развлекают, но и помогают нам оставаться самими собой, составлять единое целое с нашим внутренним человеком, сохранять себя в тишине открытыми Богу, в безмолвии ожидая Его света и Его слова, и быть готовыми предоставить Ему действовать в нас и через нас.

Про это блаженный Августин сказал еще так: «Посмотри на доброго человека, ангела или на небеса, а потом отвернись от этого человека, ангела или небес — и то, что останется, это и есть сущность добра, это — Сам Бог, ибо Он разом — и все во всех вещах и превыше их всех».

Конечно же, всем тварям присуще благо, присуща любовь, сами же по себе они — не благо и не любовь, ибо сущность благого и любви — Бог. К Нему должен человек обращаться и в Него погружаться всеми своими силами — ив действии и в покое — дабы всецело заполнилась его пустота, и он обновился, из божественной сущности, каковая одна — сущность, жизнь и действие всех вещей, восприняв свою собственную.

«Воистину, Ты — сокровенный Бог» (Ис. 45, 15), — сказал Моисей. На самом деле, Он, сокрытый от всех чувств и в глубине Своей непознаваемый и незнакомый, более сокровен, чем какая-либо вещь или сущность в глубине души самой себе. Всеми силами проникай туда — преодолевая и разум, и внешнего человека, столь же далекого и чуждого самому себе и своей внутренней сущности, как зверь, живущий только чувствами.

Туда, в божественную глубину, погружайся, отвергаясь в сокровенности Божьей всякой самости и тварности, — и не только мысленно или воображением, но и делами своими, — в полной отрешенности, всеми силами и устремлениями.

И тогда в безмолвном одиночестве ты различишь черты божественной пустыни, где ни одно слово не произносится и ни одно дело не свершается, столь тихо там, таинственно и уединенно. Там — ничего, кроме абсолютного Бога. Ничего чуждого не попало туда — ни твари, ни образа, ни способа.

Об этой пустыне говорит Бог устами пророков: «Уведу людей Своих в пустыню и там буду говорить сердцам их» (Ср. Ос. 2, 14). В эту божественную тишину и одиночество уведет он всех, кто будет слушать глас Божий, — отныне и во веки веков. В эту уединенную, тихую, свободную божественную глубину унеси и ты глубину свою — уединенную и совершенно опустошенную от всего, что — не Бог.

И тогда божественный мрак, каковой — мрак для твоего сознания по причине яркости, прольется в пустоту и темную глубину твоей души и взорвется она заревом божественного света.

Да поможет нам Бог достичь такого вот обращения и единения!

...сказал Симону: отплыви на глубину, и закиньте сети свои для лова.

Лк. 5, 4

Лука рассказывает в своем Евангелии, как Иисус взошел в лодку, попросив его оттолкнуть се от берега. И, сидя в ней, он учил народ, а потом сказал Симону: «Отплыви на глубину».

Об этой лодке мы и поговорим: она — не что иное, как внутренний человек, его душа, его мысли. Лодка плывет по бурному морю грозного внешнего мира, охваченного постоянной суетой и переменами — то к радости, то к печали. Как плохо тем, чьи сердца всецело прикованы любовью к изменчивым и преходящим внешним вещам и образам — поистине, кто это осознал, у того могло бы сердце окаменеть от муки.

Что будет с ними потом, об этом люди не думают в слепоте своей.

Поэтому и призыв: «Отплыви на глубину». Тем самым нам указывается важнейший путь, который необходим всем: увести душу свою и помыслы от всего, что тварно и вещно, а, стало быть, — не Бог, и отплыть на глубину, к обращенности к Богу. Кто не хочет захлебнуться и утонуть в море преходящего, тому надобно возвысить свою душу, своего внутреннего человека над человеком внешним и над всякой привязанностью к внешнему и тварному.

И ответил Симон Петру: Мы ловили всю ночь и ничего не поймали (Лк. 5, 5).

Истинно так: все, кто занят внешним, держатся за него и о нем заботятся, трудятся, словно в ночи, и ничего не добывают.

Однако, снова забросив сеть по указанию Иисуса, они поймали столько рыбы, что не выдержала сеть.

Что же это за сеть, которую нужно забросить и так много ею уловить? Это ум, который должен быть обращен внутрь и в молитве «заброшен» в столь глубокое самопогружение, чтобы любовь и преданность Богу пронзили длину и сознание такой радостью, что человек едва выдерживает такое блаженство.

Но это «отплыви на глубину» — только первая ступень. Нужно отплыть гораздо глубже. Если человек сможет стать отрешенным изнутри и снаружи, а его внутренний человек сделаться просветленным и богоподобным, то лодка внутреннего человека так далеко отплывет на глубину, что отпадет от него все, что принадлежит низменным силам, внешней жизни.

Да, тогда даже самые возвышенные помыслы и отраднейшие плоды его аскезы и все милости, которыми одарил его Бог, покажутся внутреннему человеку недостаточными, и он полностью отрешится от них и захочет большего, в котором он, однако, еще не уверен.

И вот, отплыв со своей лодочкой на глубину, достигнет он крайней точки — и тут же увидит свою совершенную оставленность.

Все притесненья, испытания и лишенья, которые он давно преодолел и оставил позади, кажется, вновь подступили к нему; начала неистовствовать буря, грозя гибелью его лодке.