Иоханн Таулер - Царство Божие внутри нас

Порука самому совершенному свидетельству — наше собственное вознесение, где мы всецело едины с Богом. Тогда отлетает дух от себя самого и от мира, ибо в божественности лишается он всякого многообразия и тем возвышается. Там внутренний человек возносится на небеса, в Царствие Божие, и вводится в божественную сущность, и там он столь совершенно теряет себя, что более не знает и не чувствует ничего, кроме Бога.

Затем дух вновь возвращается в бесконечную глубину незначительнейших дел, и какими бы он ни занимался, и, что бы то ни было, — всё оказывается сделанным более совершенно.

Дух всецело заполняет даже мельчайшее занятие, ни одно дело не считает ничтожным и в каждом находит умиротворение.

Так свидетельствует он, что все, заключенное в нем, пришло с небес и вновь вознеслось, став превыше всех небес. Если хотим мы попасть туда, то надобно соединиться с Ним и придти туда с Ним и через Него.

Сподоби и нас, Боже, причаститься этого!

Я свет миру: кто последует за Мною, тот не будет ходить во тьме, но будет иметь свет жизни.

Ин. 8, 12

Христос называет Себя светом мира и всякого человека. Он — внутренний божественный свет, который озаряет все, что приходит в этот мир, а всякий внешний свет — космические светила на небе и духовные светочи в человеческом сознании, которыми человек пытается все осветить и постичь, — лишь отблеск его.

Об этом говорит Христос, призывая человека отказаться от своих светильников, которые «воистину мрак в сравнении со светом, который есть Я. Обратись от светочей внешнего человека к внутреннему, который есть Я, и тогда Я дам тебе взамен мрака Мой вечный свет, дабы стало твоим то, что Мое: Моя сущность и жизнь, Моя благость и совершенство!»

И он просит Отца: «чтобы стали они с нами едины, как едины Мы, Я в Тебе и Ты во Мне, не соединены, но совершенно — одно» (Ср. Ин. 17, 11. 21— 22).

Чтобы достичь такого возврата и такого единства, нужно помнить две вещи: во-первых, как мы возвращаемся в свою первопричину, каким путем и каким способом. Во-вторых, какие преграды уводят нас от этой цели и не дают найти обратную дорогу.

Существует два рода людей и преграды у них двух видов:

Первый — те, что обращены к миру, находят свои радости и удовольствия в тварном, в вещах и чувствах и на них тратят свое время и расточают свою жизнь; они живут во мраке и далеки от божественного света.

Второй — люди духовные и религиозные, они — на виду и у них громкие имена и титулы, они думают, что преодолели мрак и невежество, но в глубине души они непросвещенны и полны себялюбия и своеволия и целиком обращены к объекту собственного внимания, своей самости.

Внешне их порой трудно отличить от друзей Божьих, ибо часто они больше тех предаются аскезе и созерцанию, постам и благочестивым делам. Однако тот, в ком есть Дух Божий, отличит их. Но в одном они и внешне отличаются от друзей Божьих: преисполненные предвзятости к другим людям и к истинным друзьям Божьим, они с удовольствием судят других, но только не себя, хотя друзья Божьи никого, кроме себя, не судят.

Во всех вещах они ищут свое. Их дело владеет их помыслами, при любой возможности превозносят они свой опыт и познания и, даже говоря о Боге и божественных вещах, ищут и подразумевают лишь себя и удовлетворение своего Я. Это фарисейство так глубоко укоренилось в их сущности, что заполнило все уголки их души, так что, кажется, уже невозможным от него освободиться.

...И все-таки есть способ это преодолеть, а именно — им надо отделиться от своего Я и предаться Богу, дабы Бог всецело заполнил их и завладел всем их существом, как это у истинных друзей Божьих.

Однако и друзья Божьи должны постоянно упражняться. Ибо покуда жив внешний человек, его никогда всецело не преодолеть и не убить. Он снова — тут как тут, являясь подлинной преградой обретению истинного света и возвращению в Бога.

Другое же, на что нужно обратить внимание, — это кратчайший путь и лучший способ достижения истинного света и возврата в Бога:

он — в том, чтобы мы отверглись от своего Я и погрузились в Бога, предаваясь Ему, следуя во всех вещах не своей, но Божьей воле, осознавая все как посланное Богом, послушно все принимая и сразу Ему возвращая без уловок и утаек, дабы не оскудевал постоянный круговорот к Богу и от Бога...

Это истинный путь и праведный способ.

И здесь расходятся друзья Бога и друзья мира сего.

Последние все тянут к себе, присваивая все дары, не возвращая их в чистоте, с любовью и благодарностью, в самоотвержении и совершенной преданности Богу.

Тот же кто, напротив, подобно первым, все дальше уходит в отказ от своего Я и в преданность Богу, — истинный и самый совершенный друг Божий.

Душа хорошо знает, что есть Бог, хотя бы из природного света разума. Но Кто он есть и где это сокрыто и неизвестно. Потому растет ее жажда, она непрестанно ищет и спрашивает и с радостью хоть что-то узнает об этом Боге, Который от нее столь спрятан и сокрыт.

В этих упорных поисках ведет ее звезда, как тех, о ком говорится в Евангелии: «Мы видели звезду и пришли поклониться Ему» (Мф. 2,2).

Звезда эта не снаружи, но внутри; она — внутреннее сияние, божественный свет, и свет этот сообщает душе: «он родился!». И указывает, где родился — в сокровеннейшей глубине, куда не проникает никакой внешний свет.

Многие пытались искать этот внутренний свет и рождение с помощью света природного, своим разумом; но у них ничего не вышло, и они остались на месте. Рождение это нельзя обнаружить, ибо тот внутренний свет, который о нем извещает, и составляет душу, что предуготовлена к рождению и где оно обретет для этого место.

Но обделенные мудростью не желают ждать, когда же просветит их внутренний свет, в котором произойдет и обнаружится рождение. они пытаются самовластно пробиться к нему своим Я и хотят найти его с помощью света природного — а это невозможно.

Нужно ждать того часа, когда это случится.

Здесь нужно обращать внимание на три вещи: во-первых, — чего они жаждут и чего взыскуют; во-вторых — как взыскуют; и третье — на обретение рождения.

Им соответствуют три силы: одна свойственна естеству в плоти и крови, это чувственность, которая связана с плотскими чувствами; вторая - разум; третья - чистая субстанция души. Все три неодинаковы и проявляются по-разному — каждая на свой лад.

Это как с солнечным светом, который сам по себе одинаков, но сияние его по-разному видится через разноцветные стекла, когда одно из них — черное, второе — желтое, а третье — белое. Под черным стеклом понимается чувственность, под желтым — разум, под белым же — чистый дух.

Когда свет чувственного доходит до разума, а тот — до духа, то черное становится желтым, а желтое — белым, и возникает абсолютная простота, в которой светит один свет и ничего более.