Николай Бердяев - О достоинстве христианства и недостоинстве христиан

Средневековый мир формально считался христианским, но по существу был полухристианским, полуязыческим. В этом было повинно не христианство, которое не могло ведь насильно сделать мир христианским. Сама церковная иерархия в массе своей была греховной, вносила в жизнь Церкви человеческие страсти, была властолюбива и нередко извращала Христову Истину. Но в этом опять‑таки не сама Христова Истина была повинна, — и это была вина христиан, а не христианства. Божественная основа Церкви оставалась нетронутой, неискаженной людьми и просветляющей людей. Евангельский голос Христа звучал с прежней чистотой. Без Церкви, без христианства, варварский и жестокий средневековый мир захлебнулся бы в крови, духовная культура погибла бы окончательно. Ведь античная, греко–римская культура в высших своих достижениях была сохранена Церковью и передана новому времени. Единственные ученые, философы, культурные люди средневековья были монахи. Благодаря христианству мог образоваться и тип рыцаря, в котором были смягчены и облагорожены варварство и грубость. Да и само природное варварство средневекового человека иногда было лучше механичности современного цивилизованного человека.

Такова правда и о католической Церкви, несмотря на то, что в самой организации Церкви и в богословском учении с православной точки зрения были допущены ошибки и извращения. Православная же Церковь не знала инквизиции, не знала такого рода насилий в делах веры и совести, не свойствен был ей фанатизм. Насилия у нас исходили главным образом от государственной власти. И исторический грех православной Церкви (с ее человеческой стороны) был в ее слишком большой подчиненности государственной власти. Человеческие грехи и извращения были и в католической, и в православной Церкви. Но недостатки христианства в мире были всегда недостатками христиан, недостатками человеческими, а не Божьими, неудача христианства была неудачей человеческой, а не Божией. Если вы не осуществляете правды и искажаете правду, то виноваты вы, а не правда.

Люди требуют себе свободы, не хотят, чтобы их принуждали к добру. А за последствия безмерной свободы, данной им Богом, они обвиняют Бога. Кто же виноват в том, что жизнь человеческая наполнена злом? Христианство ли виновато, Христос ли виноват? Христос никогда не учил тому, за что христианство критикуют, не любят и отвергают. Если бы люди следовали за тем, чему учит Христос, то не было бы в христианском мире того, за что против христианства восстают.

У Уэльса есть где‑то диалог между людьми и Богом. Люди жалуются Богу, что жизнь полна зла и страданий, войн, насилий и пр., что она становится невыносимой. Бог отвечает людям: вам это не нравится, так не делайте этого. Этот удивительный по простоте разговор очень поучителен. Христианство существует в мире при страшном сопротивлении сил зла, оно действует в темной стихии. Не только зло человеческое, но и зло сверхчеловеческое сопротивляется христианству. Против Христа и Его Церкви восстают силы ада. И эти силы ада действуют не только вне Церкви и христианства, но и внутри Церкви и христианства, чтобы Церковь разлагать и христианство извращать. Мерзость запустения есть на месте святом, но от этого оно не менее свято, оно еще более светится. Если бы люди имели духовную зрячесть, то они наверное увидали бы, что, извращая христианство, изменяя христианству и проклиная христианство за то дурное, в чем не христианство повинно, они распинают Христа. Христос вечно проливает свою кровь за грехи мира, за грехи тех, которые Его отвергают и распинают. Об истине нельзя судить по людям, да еще по худшим из людей. Нужно посмотреть прямо в лицо Истине и увидать исходящий от нее свет. В людских же отражениях об Истине нужно судить по лучшим, а не худшим, о христианстве нужно судить по апостолам и мученикам, подвижникам и святым, а не по огромной массе полухристиан, полуязычников, которые всё делают, чтобы исказить образ христианства в мире.

Два великих испытания были посланы христианскому человечеству в мире — испытание гонением и испытание торжеством. Первое испытание, испытание гонением, христиане выдержали и дали образы мучеников и героев. Христиане выдержали его в самом начале существования христианства, когда они подверглись гонению со стороны римской империи, они выдерживают его и в наши дни, когда в России подвергает гонению христиан коммунистическая власть. Но много труднее выдержать испытание торжеством. Когда император Константин склонился перед Крестом и христианство стало религией господствующей, государственной, тогда начался длинный период испытания торжеством. И это испытание христиане выдержали не так хорошо, как испытание гонением. Христиане нередко сами превращались из гонимых в гонителей, соблазнялись царством мира сего, господством над миром. Тут и внесли христиане те искажения христианства, которые стали предметом обвинения против него. И христианство опять‑таки не виновато в том, что люди не сумели вынести радости его торжества в мире и торжество это превратили в искажение самого образа христианства. И еще раз был распинаем Христос теми, которые почитали себя Его слугами на земле, и не понимали, какого они духа.

V

Люди нашего времени, далеко ушедшие от христианства, часто думают, что христианская Церковь должна состоять из людей совершенных, из святых, и осуждают Церковь за то, что в ней столько людей грешных, несовершенных, столько плохих христиан. Но это есть непонимание природы Церкви, забвение ее сущности. Церковь и существует прежде всего для грешников, для несовершенных, для погибающих. Церковь всегда нисходит в грешный мир и действует среди стихий мира, погруженных в грех. Церковь — небесная по своему происхождению и вечная по своей основе, но она действует на земле и во времени, она не остается на высотах, вдали от грешного мира, корчащегося в муках, она прежде всего должна помочь этому миру, спасать его для вечной жизни, подымать его до неба. Сущность христианства в соединении вечности и времени, неба и земли, божественного и человеческого, а не в отделении от времени, от земли, от человеческого. Временное, человеческое должно быть не отрицаемо и отвергнуто, а просветлено и преображено.

В первые века христианства было сектантское движение в Церкви — так называемый монтанизм, который утверждал, что Церковь состоит исключительно из совершенных и святых, и требовал извержения из Церкви грешников и несовершенных. Церковь для монтанистов была общиной людей, получивших особые дары Духа Святого. Таким образом большая часть грешного христианского человечества оказывалась вне Церкви. Подлинное церковное сознание осудило монтанизм и утвердило понимание Церкви, как Церкви спасающихся грешников. Святые являются оплотом и опорой Церкви, но не из них только состоит Церковь, к ней принадлежит человечество во всех ступенях совершенства, человечество, спасающееся от грехов. Церковь на земле есть Церковь воинствующая, борющаяся со злом и грехом, но не прославленная еще. Христос сам был с мытарями и грешниками и Его осуждали за это фарисеи. И Церковь Христова должна быть подобна Христу, она не может быть только с чистыми и совершенными, она прежде всего должна быть с погибающими. Христианство, признающее одних чистых и совершенных, было бы христианством фарисейским. Сострадание, снисхождение, милосердие к ближним со всеми их грехами и несовершенствами, есть дело христианской любви, есть требование христианского совершенства. Осуждение христианства за ту земную грязь, которая прилипла к Церкви в ее историческом пути, есть фарисейство. Да и вряд ли сами осуждающие так уж чисты и совершенны.