Николай Сперанский (Велимир) - Волхвы против глобализма

1. Что должно прийти на смену демократии? — То новое, что сегодня рождается внутри русского народа.

Как поступает цивилизация с организациями общественной жизни, выходящими за пределы ее принципов? Поступает плохо. На примере исторических хлыстов и молокан, или сегодняшних язычников — мы обнаруживаем либо прямое избиение, либо изощренную травлю и тонкое многоплановое подавление. Все это закономерно, это форма защиты господствующей системы.

Каким же будет человек новой цивилизации? Каковы его приоритеты в сравнении с приоритетами сегодняшнего общества? Где силился родиться вчера и рождается сегодня этот будущий мир? Оглянемся чуть назад.

Девятнадцатый век — был веком русской эсхатологии. Русское крестьянство искало выход из кризиса цивилизации, который уже тогда интуитивно чувствовало. Чувствовало приближение Конца. И реакцией на это чувство было массовое сектантское движение (особенно в Сибири), когда крестьянские общины искали истину своим коллективным разумом.

Эта эпоха прошла мимо исследователей и средств информации. Освещение этого крупномасштабного социального явления ещё потребует глубоких исследований. Здесь мы лишь указываем, что поиск выхода из кризиса цивилизации, русские люди искали давно. Сам этот поиск уже не один век осознается как насущная необходимость.

Поддержка народом идей социализма в двадцатом веке явилась результатом этих исканий. На какое-то время, в разных местах страны в разные годы, народ поверил, что социализм ведет к этой новой цивилизации, и оставил свои духовные поиски, поверив, что истина найдена. Но социализм в СССР, за десятки лет фактически свободного развития (как бы там ни заявляли о давлении Запада), самостоятельно утратил духовную идеалистическую составляющую и, подражая капитализму, обратился к чисто материальной стороне бытия. Так что идея коммунизма, после шестидесятых годов, начала пониматься массами в СССР не как идея общества особой духовности, а как общество, где будут бесплатные магазины.

Как нам сейчас представляется, сразу после Великой Отечественной войны русское этническое самосознание начало находить единство с идеями социализма. Если бы в то время русское этническое самосознание было поддержано на государственном уровне, то социализм приобрел бы русские национальные черты и привел бы нас к жизнеспособной русской цивилизации. Ни к каким этническим разногласиям в СССР это бы не привело. Такой шаг в глазах союзных народов был бы совершенно естественным.

Но коммунистические догмы оказались сильнее. В какой-то тайный момент здоровый народный дух шестидесятых годов двадцатого века был предан ограниченным партийным руководством и подменен идеей материального обогащения. Духовная составляющая социализма была фактически отвергнута. После этого социализм начал бесповоротно утрачивать свои завоевания.

Само по себе это означало не просто медленную гибель коммунистической утопии. Это означало отказ от возведения принципов русского этнического сознания на уровень государственного права. Это означало что те нравственные принципы, которые позволили русскому народу дойти до Тихого Океана, не вступив в войну ни с одним народом, не рассматриваются и не ценятся как государство образующие и не кладутся в основу советского строя. Это означало отказ от исторической преемственности между Россией и СССР. Именно: если Россия объединила в себе одну шестую часть мира благодаря универсальности самосознания русского народа, то эти же принципы отношений естественно было бы развить и использовать при социализме.

Это было бы естественно, но социализм отказался от принципов объединения страны на основе русской традиции, утратив этим свой исторический шанс и подорвав саму традицию русского народа. В результате, в духовном плане, сегодня мы оказались ни с чем. Поэтому сегодня русские люди возвращаются к своей языческой вере, в надежде получить от нее те начальные принципы бытия, которые позволяют русским язычникам поразить мировое зло внутри себя и вновь начать строить нашу цивилизацию. Именно она: жизнь на основе национальной идеи и должна прийти на смену нынешней демократии.

2. Попробуем осмыслить некоторые исторические перспективы. Навязанная нам западом идеология такова. Если вы крепкий хозяин и ухаживаете за своим домом то это хорошо. Но если вы печетесь о сохранности Русской земли, то это вызывает подозрение о вашем социальном здоровье. Если вы любите жену и детей — то это еще терпимо. Но если вы уважаете предков, почитаете их языческими обрядами и работаете ради счастья потомков — то вы нацист. Если вы культивируете землю в саду — то это еще можно понять. Но если вы культивируете национальную традицию и думаете о будущем русской Земли — то это плохо, вы наверняка имеете преступный умысел: хотите, чтобы в России жили только русские, и чтобы ваши девушки не выходили замуж за китайцев.

Истинная демократия абсолютно нетерпима к национальной идее, да и вообще ко всему, что выходит за пределы потребительского эгоистического отношения к жизни, особенно в России. Но если в обществе культивируются только эгоистические цели, то интересы такого общества ограничиваются сегодняшним днем. В результате, интересы будущего, даже сама возможность жизни будущих поколений приносится в жертву сегодняшней выгоде. Далекая историческая перспектива, прошлое и будущее, становятся не интересными, их обсуждение начинает выглядеть дурным тоном, так что этим занимаются лишь маргиналы — на деле представители духовной оппозиции.

В рамах такого мышления, демократическое общество обречено. Оно уподоблено собранию слепых кротов, которых, с полной неожиданностью и необъяснимостью, вырвет из уютных нор ковш экскаватора.

Общественное осознание будущих перспектив наступает тогда, когда в обществе начинает быть заметен слой людей длинной воли, которые не преследуют сиюминутные цели, но мыслят соображениями исторической перспективы. Демократическое общество и техническая цивилизация сегодня делает все, чтобы такие люди не появлялись. Для этого возможные будущие шаги таких людей анализируются и прослеживаются хозяева транснациональных корпораций. На Западе существуют целые институты прогнозирования социальных и экономических процессов. Результаты их деятельности стекаются в мозговой трест «трехсторонней комиссии». Однако узкая стратегическая направленность всей этой научной и геополитической деятельности, ограничивает ее предсказательную силу и здравость в целом. Это потому, что вся деятельность по прогнозированию будущего человечества ведется исходя из единственной цели: оседлать этот процесс, использовать его для увеличения своей власти.