Карл Викланд - Тридцать лет среди мертвых

Почему же мы должны из духовного мира счастья и согласия вновь опускаться в земную жизнь, где условия можно назвать просто адскими? У нас здесь есть целая толпа духов, которые с утра и до позднего вечера поют и молятся, и славят Бога. Они настолько увязли в своем фанатизме, что с ними невозможно говорить.

А вот другая толпа духов; все они – скупердяи. Их Бог – деньги, и они так рьяно заняты подсчетом и пересчетом денег, что к ним просто не подступишься.

А вот еще группа духов, которые все потеряли в земной жизни. Они так озлоблены и завистливы, что у них на уме только месть, и они не знают ни добра, ни сострадания. Они как губки, погруженные в илистую воду, где даже не видно, что это губки. Их любовь превратилась в ненависть, так что совершенно невозможно привить им дружелюбие и доброту. К ним лучше не подходить: они плюют тебе в лицо, смеются над тобой, потому что, по их представлениям, нет ни Бога, ни сострадания или любви к ближнему, а есть только зависть и себялюбие.

Но мы не опускаем руки. Наша задача в том и состоит, чтобы объяснить им, что они заблуждаются. Иногда это бывает очень трудно для нас. Мы не можем просто пойти к ним и молиться за них – нет, куда там! Они просто захлопнули бы у нас перед носом дверь, заявив, что мы им не нужны. Поэтому мы не можем просто пойти к ним, чтобы поговорить с ними и прочесть им несколько лекций.

Вы спросите, как же тогда к ним вообще можно подойти. Сначала мы мысленно настраиваемся на них. Затем мы призываем на помощь музыку. Иногда нам приходится играть очень тихо, так что музыка едва слышна, и лишь постепенно она становится немного громче. Неважно, насколько обозлены и подлы, как низко опустились эти души – музыку они всегда слушают. Как только музыка привлечет их внимание, мы вновь направляем наши мысли на них, чтобы пробудить их сознание и направить их помыслы на высшие явления.

Затем художники пишут для них картины со сценами из высшей жизни. Таким образом они получают наглядное обучение, а потом мы им рассказываем короткие истории. Нам становится видна вся история их жизни, и мы в картинах представляем им одно событие из их жизни за другим, чтобы они осознали, какие ошибки они сделали. И тут они обычно начинают задавать вопросы, и тогда мы уже подходим к ним немного ближе.

Вот еще группа духов; эти погружены в глубокий сон, который сами себе внушили. При жизни их учили, что смерть – это сон, что они будут спать до Страшного суда, на котором милостивый Бог, сидя на своем троне, будет всех судить. До этих очень трудно достучаться, особенно если они уснули настоящим смертным сном. Иногда нам приходится сначала помещать их в тело медиума, чтобы таким образом разбудить. Ведь привязанных к Земле духов, с которыми вообще нельзя войти в контакт, мы должны возвращать в земную жизнь, в такие кружки, как этот, где их благодаря тесному соприкосновению с земной материей в теле медиума пробуждают ото сна и разъясняют им их положение.

В определенном смысле это можно назвать реинкарнацией, потому что мы должны вернуть этих духов в земной мир, в котором они заново должны сориентироваться.

Я бы очень хотела, чтобы было больше таких кружков, как этот, где мы пробуждаем таких духов ото сна и можем дать им понятие о потустороннем мире.

Кто-то, может быть, скажет: «Да это вовсе не мадам Блаватская». Но не дайте себя обмануть, это – я! Кто-то, конечно, возразит: «Она бы не сказала того или этого, не говорила бы так или эдак». Но я все же мадам Блаватская!

Если вы хотите задать вопросы, я с удовольствием попытаюсь на них ответить.

Вопрос. Вы не могли бы что-то сказать о «мастерах»? Что вы теперь думаете о них?

Дух. Мы говорим о «мастерах» – да! Мы все мастера, когда стараемся постичь суть высших явлений. Но один «мастер», как мы его представляем себе в теософии, – это значительный и великий дух.

Мастер – это тот, кто способен владеть материей, полностью подчиняя ее себе, кто ведет чистую и добрую жизнь, кто может справиться с любой жизненной ситуацией.

Возьмите себе в учителя природу и учитесь у нее тому, как все развивается.

К сожалению, нужно констатировать, что большинство тех, кто здесь, на Земле, стремится достичь сана мастера, терпят крах. Собственно говоря, терпят крах не они сами. Но вследствие своих упражнений они становятся необычайно восприимчивыми и приобретают медиумические качества, и тогда привязанные к Земле духи, которые еще даже не знают, что умерли, легко проникают в них, поражают их одержимостью и губят.

Сначала нам нужно научиться владеть материей и собой, прежде чем мы займемся осуществлением новых идей. Возьмем для примера меня: что действительно хорошего я сделала для человечества?

Ответ. Вы многих освободили от их косной веры.

Дух. Да, но вместо нее я привила им новые догматы веры. О, насколько больше я могла бы принести пользы, если бы удовольствовалась тем, чтобы служить человечеству с помощью своего дара медиума, и работала бы над тем, чтобы установить связь между этим и тем мирами. Я была хорошим медиумом и могла бы сделать гораздо больше, но я была одержима.

С сожалением я должна констатировать, что число теософов постоянно уменьшается. Мы живем во времена, когда очень многое гибнет. Это время всеобщей спешки и громадных перемен во всех областях. Различные учения исчезнут все до одного, но духовная наука достигнет своих вершин.

Врач. Людям следовало бы вернуться к более простой жизни.

Дух . Это очень верные и правильные слова. Вы нашли истину. В потустороннем мире у вас есть замечательные помощники, поддерживающие этого медиума.

Вы не скованы устоявшимися учениями и мнениями, у вас нет таинственных обычаев, как у теософов. Они думают, что чем таинственнее они будут выглядеть, тем большими мастерами они станут. Где же они? Где?

Должна, к сожалению, сознаться, что они через самовнушение так завязли в своих представлениях, что их фантазия оказывает им медвежью услугу.

Может быть, кто-то из них захочет исследовать свое прошлое и затем объявить, что он был Юлием Цезарем!

Возможно, он прочел какую-то книгу о Юлии Цезаре и так в нее вжился, что теперь воображает, что жил в ту эпоху. Тут приходят духи и укрепляют его в его представлении, будто в прежней жизни он был Юлием Цезарем.

Людей можно заставить верить во все. Они ведь строят свои дома не на граните разума, так что первый же ураган может их снести.

Все сектантские учения, несомненно, несут в себе какую-то истину. Вы, конечно же, слышали историю о слоне? Слепой ощупал слона, чтобы понять, как этот зверь, собственно, выглядит. И что бы он ни ощупывал – брюхо, ногу или хвост, все присутствующие заверяли его, что под его руками слон. Так что каждый владеет частицей истины, но никто не владеет ею целиком.