Алексей Бакулин - Письма в Небеса

Я вас спрашиваю: что должны были чувствовать русские в эти дни? Даже нам, через 200 лет отлично знающим, чем всё кончилось, не по себе становится, когда мы вновь читаем о том, что Наполеон вошёл-таки в Москву. А современникам тех событий? Боюсь, что очень многие тогда не верили в благополучный исход, и, несомненно, все видели, что Россия опять стоит на грани, за которой — бездна.

Мы понимаем их состояние. Мы можем им сочувствовать. Только подражать им почему-то не можем.

…Не прошло и полгода — и могучий враг был разбит наголову, а Россия заняла в Европе главенствующее положение.

Быть может, всё дело в реакции: когда людей 1812 года охватывали ужас и отчаяние, они собирались с силами и устремлялись навстречу опасности. Мы в подобном положении ведём себя иначе…

Подростком Кутузов слушал лекции Ломоносова.

Назначенный преподавателем в столичную Артиллерийскую и Инженерскую школу — место престижное и спокойное, — через полгода не выдержал, удрал в действующую армию, получил роту в полку, которым командовал никому в ту пору не известный Суворов. Кто бы мог подумать тогда, что в каком-то Астраханском пехотном полку служат сразу два таких гения военного дела, подобных которым в мировой истории было не так уж много…

Потом судьба их раскидала, но Кутузов снова попал под начало выдающегося полководца — генерала П.А. Румянцева. Тут вышла история: Кутузов, неоднократно показавший себя отчаянно смелым, находчивым и удачливым офицером, справедливо рассчитывавший на уважение начальства, пострадал от собственной шутки. Кто-то донёс Румянцеву, что молодой офицер Кутузов под хохот сослуживцев передразнивает его, Румянцева, походку!.. И исполняет этот номер на бис!.. Полководец очень обиделся и удалил шутника подальше от себя, подальше от главных боёв русско-турецкой компании. Кутузов был потрясён: оказывается, друзья могут доносить!.. Оказывается, славные командиры могут свои личные обиды ставить выше военной целесообразности!.. С тех пор у него не было близких друзей. Люди говорили: «Сердца людей открыты Кутузову, но его сердце закрыто для них».

В той компании он был в первый раз ранен: пуля пробила ему голову навылет — от виска до виска. Никто не верил, что раненый проживёт больше двух часов. Кутузов выжил — и даже не стал инвалидом: Господь показал, что об этом Своём рабе Он печётся особо.

Потом он опять попал к Суворову. Время было сравнительно мирное, — время не столько вооружённых, сколько дипломатических баталий. Суворов дипломатии не любил и все сии заботы перепоручил Кутузову. И тут-то Кутузов в полном блеске явил своё второе призвание!.. Поражённый Суворов ахал: «Ой, умен, ой, хитёр, его никто не обманет!..»

Снова вспыхнула война с турками. В самом её начале пуля снова нашла Кутузова — пробила ему голову почти в том же самом месте, что и в первый раз. Он снова выжил чудесным образом, — но именно с тех пор правый глаз его начал слепнуть.

Начался штурм Измаила. Колонна Кутузова наступала на левом фланге. Турки сражались отчаянно, и Кутузов запросил у Суворова подкрепления. Суворов ответил примерно так: «Какое, мол, подкрепление? — Измаил-то уже взят! И вы, генерал, назначены его комендантом! Так что поспешите, не отставайте от прочих колонн и оправдайте доверие!..» На самом деле Измаил ещё отнюдь не был взят, но Кутузов, решив, что его колонна оплошала, усилил натиск и без подкрепления захватил бастион.

Потом он спрашивал у Суворова: «Как же так, Александр Васильевич?..» Тот отвечал: «Суворов знает Кутузова, а Кутузов знает Суворова. Если бы не был взят Измаил, мы оба умерли бы под его стенами». А докладывая императрице, отметил: «Генерал-майор Голенищев-Кутузов шёл на левом фланге, но был моей правой рукой!»

Кончилась эпоха Суворова, началась эпоха Наполеоновских войн. О том, какова роль Кутузова в Наполеоновских войнах, о его славном венце спасителя Отечества, написано много, и не нам всё это повторять. Но, может быть, не все знают, что задолго до Бородина, до Тарутина, до Малоярославца и Вязьмы Кутузов нанёс Наполеону весьма чувствительный удар, во многом решивший исход Отечественной войны.

В 1806 году Россия начала очередную войну с Турцией. Сия кампания шла ни шатко ни валко, решающей победы всё не случалось, а царь понимал, что приближается война с французами и нельзя сломить Наполеона, не одолев прежде турок. А турки были настроены воевать до полной своей победы: они тоже ждали наполеоновского вторжения в Россию, понимая, что русские не выдержат войны на два фронта и сдадут им Чёрное море.

В таких условиях Кутузов в 1811 году принял командование Молдавской армией. Армия была чрезвычайно ослаблена: в ожидании Наполеона все военные силы царь стягивал в Россию. От Кутузова требовалось всего-то быстро разгромить турок и заключить наиболее выгодный для России мир. Первым делом Кутузов дал понять врагу, что русские очень слабы: он отступал, сдавал крепости, перевалил за Дунай… Противник радостно наступал — и сам не заметил, как оказался в глубоком «котле», из которого не было выхода. Тысячи турецких солдат, не в силах вырваться из русского окружения, умерли от голода. Сам визирь сбежал от своей армии и тайно начал с русскими переговоры о сдаче.

Ахмет-паша капитулировал, но война ещё не кончилась. Нужно было заключить правильный мир. А турки опять начали тянуть время, затягивать переговоры, по-прежнему ожидая, что вот-вот придёт Наполеон — и дело будет решено в их пользу. И тут Кутузов пустил в ход весь свой громадный ум и дипломатическую хитрость. Ему удалось уверить турок, что войны между Францией и Россией вовсе и не будет!.. Более того: между ними готовится новый мирный договор, по которому Александр с Наполеоном разделят Турцию между собой!.. Поэтому скорее заключайте договор с русскими против Франции, а не то Франция заключит договор с русскими против Турции!.. Не надо думать, что турки были так уж глупы, чтобы сразу поверить в эти небылицы. Но Кутузов был столь убедителен, что они в конце концов поверили.

В результате Россия получила всю Бессарабию, разбила франко-турецкий союз, отвела угрозу войны на два фронта и освободила для будущей большой войны целую Дунайскую армию. Эту дипломатическую победу Кутузова на Западе называли «парадоксальной». И это была первая победа России в будущей Отечественной войне.

Что сказать о самой Отечественной войне? Отечественная война 1812 года ещё раз доказала простую, но не всем понятную мысль: Россия может казаться поверженной, но всякое её временное унижение лишь прелюдия к новому большому взлёту. Враг может дойти до Москвы (как Гитлер); враг может взять Москву (как Наполеон); враг может выжечь страну дотла (как Батый или как поляки в Смутное время)… Но результат всегда один: Россия выходит из войны окрепшей и намного усилившейся, а разбитый наголову враг надолго сходит с исторической арены. Надолго, а порою и навсегда. Стратегия Кутузова, самоубийственная для всякой иной страны, для России всегда единственно спасительная. Россия возвышается через падения — так было и так будет впредь. Михаил Илларионович Кутузов это ясно понимал, должны это понять и мы…