Вэй У Вэй - Открытая тайна

Тем не менее «воля» — лишь умозаключение, по­скольку как бы мы ни искали, мы не сможем най­ти прилагающую ее сущность. Все, что мы сможем найти, — это импульс, который будет казаться вы­ражением концепции «я». И было бы несправедливо заключить, что такой импульс способен повлиять на неумолимую цепь причинности или, другимисловами, на процесс проявления, производящий видимые события, если только он сам не является элементом одного или другого.

Получается, что волеизъявление — это иллюзорное предположение, простая демонстрация со стороны наполненной энергией я-концепции, выражающа­яся в неудаче или осуществлении и, таким образом, являющаяся источником и объяснением концепции кармы. Живые существа, таким образом, «прожи­ваются», как часто указывается философами и от­мечается метафизиками, и психосоматический фе­номен неизменно подвержен причинности. Вот по­чему чувствующие существа как таковые, как вновь и вновь повторяется в «Алмазной сутре», припи­сываемой самому Будде, не являются сущностями. И по той же причине, поскольку как феномены они не существуют, ноуменально — хотя они не могут быть сущностями или вообще чем-либо объектив­ным — тем не менее, они есть ноумен.

А ноумен, будучи по определению абсолютно лишенным и следа объективности, не существует, не может быть, в каком бы то ни было смысле — по­скольку все формы бытия непременно должны быть объективными. Здесь язык нас подводит, его надо оставить позади, как плот, переправивший нас через реку. Все, что мы можем сказать, — это: «То, или все, чем являются чувствующие существа, само не су­ществует».

Если это непонятно, оно покажется неудовле­творительным, но будучи понято, оно приносит свет и откровение, и причина очевидна: понимание «само» есть ноумен, которым мы являемся.

Но здесь требуется вечное напоминание: феноме­ны, каковыми, согласно самому термину [2] Феномен (греч.) — наблюдаемое явление; буквально то, что ви­дится, видимость, кажимость. — Прим. перев. , мы видим­ся, — это не что иное, как ноумен, а ноумен—то есть все, чем мы являемся, — хотя сам по себе и не су­ществует, есть как феномены (как видимость).

«Волеизъявление», таким образом, хотя его и нет — феноменально это лишь видимость — есть ноуменально и может рассматриваться как объек­тивизация ноуменальности. В этом контексте мы знаем его как буддхи, или праджню, интуитивное внутреннее видение и, когда мы знаем его, оно яв­ляется нами самими, всем, что мы есть, которое — в этом знании — мы познаем, поскольку то, что мы есть, и есть познание этого.

На самом деле это очень просто, пока не пытаешь­ся облечь это в слова.

Пожалуй, проблему воли проще понять, если задать вопрос: кто прилагает волю и кто ощущает ее результаты?

Феноменально есть видимая причина, которую можно назвать эго-волей, и психический результат, который может быть удовлетворением или разоча­рованием.

Результат обусловленной «воли» — это следствие причин, для которых воля — опосредованная при­чина-следствие, и видимый психосоматический ап­парат испытывает этот результат.

И в отношении такой «воли», которая есть не-воля, у вэй, или бодхи, окончательным результатом будет интеграция.

Чтобы могла быть воля и ее результат, должна быть какая-то сущность, ее прилагающая и испыты­вающая этот результат. Если обнаружится, что такой сущности нет, тогда и воля не сможет существовать, кроме как в виде концепции.

Ноуменально воли нет, потому что нет я. Феноме­нально только спонтанность ненамеренна.

Но поняв, что воли нет, можно найти способ стать открытыми, причем именно эта «воля», которая есть не-воля, может освободить нас, кажущихся объек­тов, от ограниченности, вызванной отождествлени­ем с объективизацией, которой мы никогда не были, не являемся и никогда не станем.

Жить без волеизъявления — это противоречие в тер­минах (если только не поменять «жить» на «прожи­ваться»).

Не реагировать на события в результате пони­мания этого — значит жить без волеизъявления (или «проживаться»).

Интеллектуальное понимание — это обусловлен­ная причина. Интуитивное понимание может быть необусловленной причиной.

Ибо причина и следствие разделены во Времени, но Безвременно они одно.

Только объект может страдать, но феноменально субъект и объект, будучи одним целым, вращаются подобно монете, так что интервалы между рйе еС/асе (орлом и решкой) невоспринимаемы. Поэтому боль или удовольствие кажутся непрерывными.

Ноуменально, напротив, нет никакого объекта, чтобы испытывать боль или удовольствие. Ноумен неуязвим, по-другому и быть не может. Ноумен — это непроявленныи аспект того, чем мы, чувствующие существа, являемся, а феномен — наше проявление.

Поэтому в проявленном состоянии мы должны испытывать боль и удовольствие, а в непроявленном не можем переживать ни то ни другое. Оба аспекта постоянны и одновременны, один подчинен времени (которое сопровождает все проявление, делая раз­витие событий воспринимаемым), другое — безвре­менно.

Ноумен — безвременное, беспространственное, невоспринимаемое бытие — это то, что мы есть, а феноменальность —- временная, конечная, воспри­нимаемая чувствами — то, чем мы кажемся как от­дельные объекты. Феномены, будучи подчиненными времени, — непостоянные, иллюзорные фикции со­знания, но они есть не что иное, как ноумен в про­явлении, в контексте сна (одном из нескольких кон­текстов сна — психических состояний, вызванных сном, наркотиками, удушьем и т. д.). А ноумен — это ничто, ничто на уровне фактов, восприятия, созна­ния (а значит, объективно), то есть не вещь, кроме как в проявленном феноменальном виде.

Таков смысл «загадочных» противоречий, излага­емых мудрецами: «форма есть пустота, пустота есть форма», «сансара есть нирвана, нирвана есть санса- ра», «феномены и ноумены есть одно» и т. д.

Вот почему Хуанбо мог сказать («Ванълинские записки»):

«Люди пренебрегают реальностью „иллюзорного“ мира», (стр. 10б)

«Ни в коем случае не разделяй Абсолют и чувст­венный мир», (стр. 130)

«Чем бы ни было Сознание, тем же является и феноменальность — они оба одинаково ре­альны и равнозначны в Дхарме-Природе. Тот,

кто постигает эту истину интуитивным про­зрением, становится Буддой и достигает Дхар­мы». (стр. III)

«Вся видимая вселенная ЕСТЬ Будда», (стр. 107)

Но, цитируя Хуйнэна, он также может сказать, и час­то в том же контексте:

«Никогда не было ни единой вещи,

Так на чем может скапливаться пыль?»