Валерий Грузин - Ключи от жизни

Гуду ответил:

– Не знаю.

– Почему? – спросил император.

– Потому что я ещё не умирал, – ответил Гуду.

Император не решился спрашивать Гуду о вещах, которые его ум ещё не мог осознать.

Так Гуду пробивал стену своими руками, чтобы разбудить его сознание, и император был просветлён!

После своего просветления император ещё больше стал уважать Дзэн и старого Гуду, и даже разрешил Гуду не снимать шапку во дворце зимой. Когда Гуду было за 80, он однажды заснул во время лекции, и император спокойно удалился в другую комнату, чтобы его любимый учитель мог наслаждаться отдыхом, которого требовало его тело.

Умирая, дзенский монах Бокудзю попросил своих учеников принести все его книги, всё, что он написал, и всё, что он сказал. Всё это было сложено, но они не могли понять, что он собирается делать. А он начал сооружать из них костер.

Они начали кричать и вопить.

Бокудзю, видя такое, сказал:

– Я собираюсь уходить и не хочу оставлять за собой следов. Я не должен оставить ни одного отпечатка своих ног. Отныне тот, кто пожелает следовать за мной, должен будет следовать за собой. Тот, кто захочет понять меня, должен будет понять себя. Вот почему я уничтожаю все эти книги.

Необыкновенная Сюнкай, ещё совсем юной была вынуждена против своей воли выйти замуж. Позже, после прекращения этого брака, она поступила в университет, где изучала философию. Увидеть Сюнкай – значило в неё влюбиться. Более того, где бы она ни была, она влюблялась сама. Когда философия перестала удовлетворять её, она стала настоящей ученицей дзэн. Братья-монахи из монастыря Кэннин хвалили её за искренность. Один из них оказался близок ей по духу.

В Японии за то усердие, которое монахи уделяют буддизму, они вознаграждают себя, обзаводясь жёнами. В этом самом монастыре жена старшего монаха стала завидовать серьёзности и красоте Сюнкай. Она распустила слух, будто Сюнкай и этот молодой монах – любовники. В результате того исключили из монастыря.

«Пусть я могла ошибаться в любви, – думала Сюнкай, – но если так несправедливо обошлись с моим другом, то и этой женщине в монастыре – не бывать!»

Той же ночью, с помощью банки керосина, она подожгла монастырь. Простоявший пятьсот лет монастырь сгорел дотла. Наутро она оказалась в полиции.

И вот истёк семилетний срок её заключения, и Сюнкай освободилась из тюрьмы, где в неё влюбился шестидесятитрёхлетний охранник. Но теперь все уже видели в ней преступницу, общаться с ней никто не хотел. Она растратила, что имела, заболела и ослабла. Ей встретился священник секты Синею, научивший её имени Милосердного Будды, и в этом имени нашла Сюнкай утешение.

Она умерла еще необычайно красивой, едва достигнув тридцати лет. Она рассказала свою историю одной писательнице. Так дошла она до людей Японии. И вот люди, которые её ненавидели, гнали и клеветали на неё, теперь читают о жизни Сюнкай и плачут от раскаяния.

Почувствовав, что пришло его время уходить, Бокудзю, один самых известных мастеров дзэн обратился к своим ученикам:

– Вам известно, что всю свою жизнь я ничего ни за кем не повторял. Сейчас мне нужен ваш совет. Знаете ли вы какой – нибудь необычный способ ухода из жизни?

Один ученик предложил:

– Может быть, Вы умрёте в позе лотоса?

Но тут другие ученики заворчали:

– Многие мудрецы умирали в этой позе.

Другой ученик сказал:

– Ну, Вы можете умереть стоя.

И кто-то вновь возразил:

– Нет, это тоже будет повторением.

Тогда кто-то предложил:

– Остается только одно – умереть, стоя на голове. Такого ещё никто не делал.

Тут Бокудзю улыбнулся и сказал:

– Это мне подходит. Прощайте, друзья!

После этого он встал на голову и умер. Ученики оторопели. Всё произошло так быстро.

И что делать с телом, которое стоит на голове? Они сидели в растерянности, пока кто-то не нашел выход.

– Послушайте, его старшая сестра-монахиня живёт в женском монастыре неподалёку. Давайте лучше позовем её.

Она пришла и закричала с самого порога:

– Он никогда не вел себя как нормальный человек. Но не думала, что он и умирать будет вот так, – и, подойдя к стоящему на голове телу сказала:

– Бокудзю, ты идиот! Ты стал просветленным, но не забросил свои выходки. Опускайся, ложись на кровать, и умирай как все.

Бокудзю пришлось подчиниться. Ученики не верили своим глазам! Они же проверяли – он не дышал и сердце его не билось! Бокудзю опустился, лег на кровать и сказал своей сестре:

– Можешь идти, не беспокойся. Сестра ушла, и он тут же умер, как положено.

Как раз перед тем, как Нинакава ушёл в другой мир, мастер Иккю навестил его.

– Проводить ли тебя? – спросил Иккю.

Нинакава ответил:

– Я пришёл сюда один и иду один. Чем ты можешь помочь мне?

Иккю ответил:

– Если ты в самом деле думаешь, что пришёл и идёшь, ты заблуждаешься. Позволь мне показать тебе дорогу, по которой нельзя прийти и уйти.

С этими словами Иккю показал эту дорогу так ясно, что Нинакава улыбнулся и отошёл.

Однажды, когда Бокудэн плыл с попутчиками на большой лодке по озеру Бива, молодой задиристый самурай вызвал его на поединок.

– Какая же у вас школа? – заносчиво просил юный фанфарон.

– Школа побеждающих не прикладая рук, – спокойно ответил Бокудэн.

Решено было драться на маленьком островке посреди озера, чтобы не причинить вреда другим пассажирам. Когда лодка подошла к островку, любитель дуэлей первым прыгнул на берег. Тогда Бокудэн взял весло и оттолкнулся от камня. Лодка поплыла прочь от острова, где остался незадачливый драчун.

«Такова школа побеждающих не прикладывая рук», – резюмировал Бокудэн, не пожелавший напрасно проливать кровь.

Однажды вечером, когда Ситиро Кодзюн читал сутры, вошёл вор с острым мечом и стал требовать: или деньги, или жизнь. Ситиро сказал ему: «Не мешай мне, можешь взять немного денег в этом ящике». И он продолжил своё чтение. Через некоторое время он остановился и сказал: «Не забирай всё. Мне нужно немного денег, чтобы заплатить налоги».

Незваный гость забрал большую часть денег и собрался уходить. «Когда тебе делают подарок, надо благодарить», – добавил Ситиро. Человек поблагодарил и ушёл.