Владислав Маевский - Афон и его судьба

Ничего подобного нет на Афоне: здесь все иконы и стенные изображения написаны вполне благопристойно и все страстотерпцы написаны молящимися, или идущими на страдания, или торжествующими победу над мучителями и увенчанными славой небесной. Вообще, во всем тамошнем иконописании видно святое, строгое и спасительное православие.

Чем объяснить, что только здесь, на небольшом полуострове Халкидике, до сих пор совершаются такие удивительные дела, каковые не имеют ничего общего с нашей материалистической жизнью текущей бурной эпохи, вообще бедной духовными подвигами?.. Чем объяснить, что только Афон с его Святой Горой неудержимо привлекал к себе до недавнего времени множество людей совсем особых настроений и особого духовного склада, стремившихся к целям далеким и чуждым миллионам обыденных жителей суетного мира, погрязших в ожесточенной и смертельной борьбе за личное благополучие, преходящие радости и наслаждения.

Нет никакого сомнения в том, что такое положение вытекает из обстоятельств вполне естественных, а не случайных. Действительно, при внимательном ознакомлении с афонским краем и бытом насельников его монашеского царства всякий вдумчивый наблюдатель поймет, почему это царство основалось и просуществовало столько веков только здесь, а не где-либо в ином пункте земного шара.

Святая Гора Афонская как бы самим Превечным Творцом Вселенной предназначена была для созерцательной жизни тех своих смертных избранников – «земных ангелов», как называли их в старину, – каким была уготовлена юдоль подвижничества в целях истинного познания Его Божественного Света. И по воле Творца сама природа пошла навстречу этим людям и в совершенстве завершила свое дело. Действительно, трудно найти на земле уголок, более пригодный для монашеских подвигов и развития духовной жизни, чем Афон. Изолированный и огражденный своими скалистыми, малоприступными берегами, весь этот полуостров является как бы громадным монастырем.

Когда-то, во тьме веков, еще задолго до того, когда над Вифлеемом загорелась лучезарная звезда Спасителя мира, пробовали на Афоне селиться и строить там свои жилища миряне – беспечные и веселые дети Эллады, чтившие Апполона и ни о чем не желавшие более думать, как только о полной наслаждений жизни земли. Но повеяло на Афон с Востока новым ветром совершившегося там Воскресения – и как-то сами собой, без реального принуждения со стороны испарились с Святогорской земли все мирские насельники. Миряне навсегда ушли на север, за высокие горы, почитая Афон непригодным для их благоденствия. Но на смену им пришли люди новые, совсем не похожие на своих предшественников: ими были первые аскеты-христиане, не стремившиеся ни к чему иному, кроме познания прямого пути к царству Бога Истинного и отрешения от всех благ и наслаждений тела. И, поселившись на Афоне исключительно для жизни уединенной, эти люди превратили неблагоприятную дотоле его почву в ряд цветущих и благодатных плантаций, созданных упорным трудом, перемежаемым молитвой.

Проходило время. Сходились к Святой Горе все новые ее поклонники – и одно за другим возрастали прочные иноческие поселения. Воздвигались храмы и жилища иноков, расцветали и ширились сады. И все это совершалось упорным трудом подвижников-мужей.

И велика была преданность этих людей православию. Умерщвлявшие неустанно свою плоть и освобождавшие свой дух, они закаляли свою волю для служения заветам православия настолько, что отдача земной своей жизни за идею его представлялась событием малозначащим. Известно, например, как горячо защищали они свои права и веру от вторжения в стены своих обителей Лионской и Флорентийской уний. Борьба эта стоила афонским инокам жестоких страданий и даже жизни: достаточно припомнить гибель двадцати шести зографских иноков, сожженных в монастырском пироге за верность православию.

Но ничто так и не могло ни в одну из эпох уничтожить полной гегемонии православия на Афоне или уменьшить стремление к Святой Горе новых подвижников. Достаточно сказать, что к концу XIV века число православных монастырей на Афоне доходило до цифры 150, а общее число иноков, подвизавшихся на всем полуострове, составляло несколько десятков тысяч. И никакие внешние потрясения и даже вторжения вражеских сил не могли сокрушить ни силы духа православной веры в этих подвижниках, ни чистоты православных обрядов и церковного благолепия древней Византии.

Немало оказывал Афон услуг и христианскому просвещению, дав миру таких ученых мужей, как митрополит Киприан, преподобный Максим Грек, Иоанн Вышинский, Афанасий Великий и другие, каковые переводами священных книг и собственными сочинениями оказали немалую услугу и России, не говоря уже о других православных странах.

Откачнулась лодка с таможенными властями, и, как легкая скорлупа, отлепившаяся от борта парохода, закачалась она на синих волнах, прыгая с гребня на гребень. А четверть часа спустя наш пароход уже покидал суровые скалы Афона. Но долго еще потом стояли перед нами кремнистые хребты Священной Горы, с едва видневшимися позади парохода серо-фиолетовыми очертаниями.

Мы обогнули залив Кассандры и круто свернули вправо, чтобы идти под углом на север. Но долго еще берег был в виду, и только упавшие на землю сумерки скрыли от нас его причудливый излом.

В рубиновом багрянце потонул почти моментально золотистый диск солнца. Но не успел еще потемнеть горизонт, как уже слабый свет полной луны протянул трепетные тени от мачт и набросал прихотливый переплет снастей и веревок на белом дощатом помосте. Тронутая серебристыми иглами, зарябила тихая гладь моря, и как будто скрытые огни замерцали вдруг в глубине, под тонким изломом прозрачной воды. Заискрились и разбежались снопами огнистых лучей, то вспыхивая, то потухая.

Только около полуночи задремал я в шезлонге, но уже проснулся с восходом солнца. В это время мы плыли по широкому Солунскому заливу, и картина была чудесная. На горизонте виднелся синеватый берег Кассандры, мимо которого мы проплыли ночью, еще дальше обозначился чуть заметный и почти слившийся с небом остроконечный пик Афона, на котором, будто флаг, стояло белое облачко. С правой стороны тянулись берега Македонского полуострова, а с левой возвышался Олимп. Средину его опоясывали белые облака, а над ними возносилась коническая вершина Оссы. Розовыми блестками горели при свете восходящего солнца его вечные снега, и я любовался этим гигантским престолом языческого громовержца.

Наслаждаясь такой прекрасной картиной, я унесся мыслью к былому классическому величию Олимпа, когда он живым воображением греков был заселен богами. Восстала предо мной и тень бессмертного Гомера. Прошлая историческая жизнь Македонии также предносилась моей мысли и предо мной поочередно восставали знаменитые представители различных эпох ее: Александр Великий, святой апостол Павел, равноапостольный Константин, святые братья Кирилл и Мефодий…