Наталья Сухова - Система научно-богословской аттестации в России в XIX – начале XX в.

Уже в конце 1820‑х гг. выпускниками академий готовились иногда сочинения, вызывавшие удивления у признанных научных авторитетов тех лет. Так, например, митрополит Киевский Евгений (Болхови тинов), рассматривая магистерское сочинение выпускника КДА 1827 г. Ф. С. Шимкевича «О просвещении древних евреев, или об их успехах в изящных искусствах и науках», был поражен необыкновенной начитанностью автора, его историческими и словесными познаниями, умению выявлять и истинные научные причины тех или иных исторических явлений [988]. Было опубликовано и признано полезным и с научно-богословской, и с церковно-практической точек зрения выпускное сочинение магистра той же академии 1831 г. выпуска Ореста Новицкого «О духоборцах» [989]. Магистерская диссертация иеромонаха Макария (Булгакова) 1841 г. выпуска КДА составила событие в русской исторической литературе тех лет и стала основанием для назначения его первым преподавателем вновь учрежденной кафедры церковной и гражданской русской истории [990]. Выпускное сочинение его однокурсника иеромонаха Михаила (Монастырева) по Посланию святого апостола Павла к Колоссянам даже изменило его положение в разрядном списке: по списку, составленному Конференцией КДА, он стоял третьим, а митрополит Московский Филарет (Дроздов), читавший от Синода его диссертацию, отозвался с высокой похвалой об этой работе и «указал автору первое место» [991]. Василий Нечаев, окончивший в 1848 г. МДА, представил магистерское сочинение «Святой Дмитрий, митрополит Ростовский», написанное на тему, предложенную профессором А. В. Горским. Сочинение строилось на анализе трудов святителя, изучении исторических документов, исследовании традиции, положенной святителем в русской церковной литературе [992]. Магистр СПбДА 1855 г. Михаил Коялович опубликовал свою диссертацию «Литовская церковная уния» через несколько лет после окончания курса, и она стала столь заметным явлением в церковно-исторической науке, что молодой бакалавр был признан ведущим специалистом в проблемах западнорусской церковной истории [993]. Выпускник МДА 1856 г. иеромонах Хрисанф (Ретивцев) на примере пастырей Церкви IV в. попытался изучить вопрос, особенно актуальный для второй половины 1850‑х гг.: деятельность духовенства по от ношению к общественной жизни [994]. Выпускник той же академии 1860 г. Парфений Репловский представил магистерское сочинение «Иосиф Флавий», вызвавшее интерес не только изложением взглядов самого древнего историка, но и попыткой критической оценки этих взглядов [995]. Окончивший в 1865 г. СПбДА Павел Николаевский после публикации своего магистерского сочинения на тему «Русская проповедь в XV и XVI веках» получил репутацию самостоятельного серьезного исследователя. Разумеется, все эти оценки выпускных работ студентов духовных академий давались с точки зрения современной им науки, поэтому называть их научными исследованиями следует с учетом научного контекста тех лет, уровня развития богословия и науки в целом, самого понятия «исследование». Однако то, что некоторые выпускные сочинения становились серьезным вкладом даже в современную им науку, отчасти свидетельствовало о возможности выпускников заниматься наукой даже в сложных духовно-учебных условиях и открывало перспективы роста в этом направлении. Однако это были отдельные работы, не являющиеся показателем общего научного уровня выпускников, и глобальных проблем, связанных с научной работой в академиях и аттестацией ее результатов, не решали. По-прежнему многие работы, даже увенчанные учеными богословскими степенями, представляли собой то «рассуждения» в духе старинной диалектики, то компиляции трудов иностранных авторов, оправдывавшиеся недоступностью первоисточников.

Повышение уровня работ имело и еще одно следствие, печальное для самого учебного процесса: затягивание выпускниками срока подачи сочинений. Если в 1840–50‑х гг. неподача выпускного сочинения в назначенный срок была редким событием, то в 1860–х гг. это стало столь распространенным явлением, что и корпорации академий, и Святейший Синод пытались вырабатывать специальные меры по изменению этой ситуации.

После 1869 г. кандидатское сочинение приобрело значение «пробы пера», которая позволяла самому студенту проверить свою способность к научной работе, умение работать и представлять полученные результаты в адекватной форме. Неудовлетворительная оценка за кандидатское сочинение закрывала путь на 4‑й курс, но неудовлетворительные оценки были редки, и на 4‑й курс переводили подавляющее большинство. Поэтому ориентировались преимущественно не на оценку, а на рецен зию. Хотя к выпускному сочинению 3‑го курса не могло еще предъявляться полноценных научных требований, вскоре преподаватели стали находить в нем особый смысл. Проверяя кандидатское сочинение, преподаватели могли заметить способных и трудолюбивых студентов, рекомендовать им продолжить работу над магистерской диссертацией. Появлялась возможность более тесного и целенаправленного научного руководства [996]. Ректор СПбДА протоиерей Иоанн Янышев, возлагая на эти сочинения большие надежды, старался побудить преподавателей внимательно проверять эти работы и писать обстоятельные рецензии. Эти рецензии должны были восполнить все недостатки научного руководства и помочь студентам на магистерском этапе [997].

Ко всем диссертациям на две высшие степени – магистерскую и докторскую – после 1869 г. предъявлялись полноценные научные требования. Хотя, разумеется, бывали исключения (см. 3.3 и 3.5).

Никаких требований к объему диссертаций официально не предъявлялось. Некоторыми представителями духовно-академических корпораций выдвигались предложения по установлению примерных норм для объема печатных магистерских и докторских диссертаций. Так, например, в 1905 г. профессор МДА М. Д. Муретов в своем проекте нового Устава полагал: объем магистерской диссертации – около 10 печатных листов, докторской – не менее 10–15 печатных листов [998]. Но это предложение было никак не учтено и даже не обсуждалось. Работы были чаще всего довольно объемными. Разумеется, кандидатские – рукописные – работы трудно сравнивать по объему, все зависит от почерка, формата. Тем не менее в 1870–1910‑х гг. самые скромные по объему работы составляли от 100 до 200 страниц рукописного текста. Некоторые работы были колоссальны по объему: например, кандидатское сочинение выпускника МДА 1891 г. Ивана Богданова на тему «Взгляд первых расколоучителей на Церковь Греко-Российскую» составляло три книги большого формата общим объемом 1492 страницы, писанных мелким почерком [999]. Магистерские и докторские диссертации, представляемые в виде печатных монографий, также были различны по объему: от 150 страниц печатного текста до двух-трехтомных исследований общим объемом до 1000 страниц.